Я расплатилась в магазине последней наличкой, но и опустошённый кошелек не испортил мне настроения.
Борька, ко мне приехал Борька! Я, стыдно признаться, думала, что та наша неделя – это так, развлечение для него. Время провести. А оно вон как, приехал.
Пристрой в хорошие руки
Мы познакомились с Борисом месяц назад. Подруга вытащила меня в клуб на вечеринку «Для тех, кому за…». Я упиралась, отнекивалась, говорила, что уже не в том возрасте, чтобы по клубам телесами трясти, но переубедить Женьку было невозможно.
– Во-первых, это вечер для людей серьезных, а не молодцов в коротких штанишках, – убеждала меня подруга. – А во-вторых, засиделась ты, Марусь, дома. Пора в люди выходить. Глядишь, пристроим тебя в хорошие руки.
– Во-первых, я не Маруся, а Марина. Сто раз просила тебя так меня не называть, – парировала я. – Во-вторых, я не просила меня ни в какие руки пристраивать. Сама пристроюсь, когда захочу, – надула я губы. Но сколько с Женькой ни препирайся, все равно всегда получается по ее. И в девять вечера мы стояли в очереди для входа в клуб.
Я даже присвистнула, увидев, сколько желающих побывать на «престарелой» вечеринке.
– Что бы ты понимала, – шикнула на мои вслух высказанные догадки подруга.
– Не «престарелая», а для уважаемых людей. Знаешь, какие тут порой кадры тусят? Можно раз замуж выйти, всю жизнь горя не знать.
«Я не страшный»
Замуж мне, конечно, хотелось. Ни разу я там за свои сорок два не была. Даже не пробовала, что за зверь такой этот «замуж». Да все как-то не получалось. То работала как оголтелая, на квартиру зарабатывала. То поболела, покочевала по столам операционным, восстанавливалась долго. То кинулась помогать бездомным животным, приют организовывать, в хорошие руки пристраивать. А потом как-то подкрался возраст, а мужиков порядочных всех расхватали. Так и осталась бобыльничать в своей квартире с двумя кошками и без мужа.
– Сударыня, позвольте вас угостить.
Я вздрогнула, услышав сбоку мужской голос.
– Не бойтесь. Я не страшный.
Увидев бездонную глубь голубых озер, глядящих на меня с веселым озорством, я улыбнулась в ответ.
– Угостите. Только я не пью алкоголь. Если можно, мне апельсиновый сок?
Мужчина кивнул, соглашаясь, и заказал мне прохладный, освежающий напиток.
– Меня, кстати, Борис зовут. Я директор фирмы, занимающейся крупными перевозками. Ну, проще говоря, командую дальнобойщиками.
– Марина, – представилась в ответ я, – риелтор.
Два центра одной вселенной
Мы провели вместе чудесную неделю. Какую-то совершенно волшебную. Я кинулась с головой в омут нахлынувших чувств. Борис отвечал мне взаимностью. И, казалось, только сейчас мир собрался воедино, как большой, яркий пазл, и вертелся вокруг меня и Бори, сделав нас двоих центром вселенной… О том, что Боря в командировке и через неделю укатит в свой «Невероятно Далекий Город», я старалась не думать. Хотя щемящая тоска ела мое сердце, прогрызала душу.
– Вернешься? – заглядывала я в аэропорту в голубые озера, ища там ответа. Заботливо наматывала на шею любимого теплый вязаный шарф и теребила пуговицы на драповом пальто.
– Вернусь, – твердо и уверенно кивал он, и я делала вид, что верю.
Я так привыкла за много лет к одиночеству, что в это враз нахлынувшее, накрывшее с головой счастье верилось с трудом. Да что там с трудом… не верилось вообще.
И вот он приехал. Приехал! Я бежала из магазина, набив сумку деликатесами, и прокручивала в голове план приготовления изысканного ужина.
– Я только в офис и обратно, – пообещал мне Борис, чмокнув в озябший нос.
И вот я бегу, счастливая, какая-то совершенно одуревшая, и улыбаюсь всем прохожим, киваю им, как давним знакомым, и они улыбаются и кивают мне в ответ. Жизнь прекрасна!
«Мне приятно быть с тобой, но…»
Борис жил у меня уже почти неделю. Шлепал по паркету разношенными тапочками моего отца, которые я после его гибели непонятно зачем хранила уже много лет. Чинил все, что отваливалось, текло, скрипело и кашляло. Баловал меня ежедневным массажем. Будил по утрам тихими, непривычными и такими уютными погромыхиваниями посуды на кухне. Я взяла на работе отгулы и наслаждалась блаженным ничегонеделанием. Нет, не так. Наслаждалась новым статусом любимой женщины.
– Борь, – прошлепала я босыми ногами на кухню к любимому. Со спины обняла его и ткнулась носом в шею.
– А ты надолго в Москве?
– Надень тапочки, простудишься, – развернулся он ко мне и поцеловал в щеку.
– И все же, – не отставала я. – Может, нам съездить куда-нибудь вместе? У меня есть сбережения. Могу себе позволить.
– Может, и съездим, – живо согласился мужчина, ловко ворочая лопаткой куски докторской колбасы на сковороде.
– Значит, в Москве ты надолго? – обрадовалась я.
– Нет, не очень. Еще три дня, и домой, – безо всяких эмоций отрапортовал Борис, вбивая в обжаренную колбасу яйца. Те шипели, наполняя кухню невероятным ароматом уюта, семейного завтрака и тихого счастья.
– Как? – изумилась я. – Почему сразу не сказал?
– Марин, ты мне нравишься, – непонятным мне, каким-то непривычным тоном проговорил Борис.
– Мне приятно быть с тобой. Ты уютная, домашняя, какая-то нетронутая… бытом, что ли. Не такая, как все. Я хотел бы приезжать к тебе, когда бываю в Москве, – обнял меня мужчина. – Но ты должна знать, я женат. В Твери у меня семья. Дети. Жена. Я их не брошу. Жену не люблю давно, но не брошу. Из-за детей. А тебя люблю, и хочу быть с тобой, когда могу…
Выгнала я его тогда. Эх, так и не узнаю, как оно там, замужем-то.