Снаружи нарастает вой сирен, и печально знакомый грохот гусениц по асфальту. Я привалился плечом к стене, борясь с водопадом воспоминаний о танках, несущихся по древним улицам. Бронированные бока оставляют глубокие борозды на кирпичных стенах, а гусеницы крошат старинную брусчатку... Мотнув головой выпрямился, бросил быстрый взгляд на Лару и жестом велел следить за предателем. Сирены внушают надежду, что мы ещё поживём, ведь коллегия не использует звуковые сигналы, тем более в таких количествах. К нам приближается полиция!
Встал у распахнутой двери на лестницу и осторожно выглянул, готовый спрятаться за стену. Столкнулся взглядами с парнем в камуфляже, который задумчиво осматривал спуск в подвал и, видимо, гадал не спуститься ли. Вояка вздрогнул и вскинул винтовку, но слишком поздно, я спрятался и выхватил пистолет. Прижался спиной к стене, жестами сообщил напарнице быть тише и быть готовой бежать к запасному выходу.
— Сэр, выходите без резких движений, руки держите на виду! Вам ничего не угрожает!
— Серьёзно? — Крикнул я, сжимая рукоять пистолета и вслушиваясь в каждый шорох на лестнице.
— Сэр, мы особый корпус королевской гвардии. Мы здесь, чтобы помочь гражданским!
— А в том, то и проблема, я не совсем гражданский! Детектив-следователь, Барклай де Грот!
— Ну, это не сильно меняет дело.
Интонации, подбор слов, нужно улавливать малейшие детали. Я склонил голову, смотря на серую пыль на ботинках, чутьё подсказывает, что прямо сейчас стрелять не будут.
— Как думаешь, что случилось снаружи? — Крикнул я.
— Вам знать не положено.
Ответ грубый, отрывистый, но тут важен тон. Солдат явно в курсе о тварях, но не звучит испуганно, даже не особо взволнован. Сталкивался с ними не раз, а значит, может быть связан с беллаторум минорум. Маги наверняка в курсе о случившемся, а для нас это смерть. Однако, я не могу быть уверенным полностью, учитывая частоту нападений монстров, король и Совет Министров наверняка в курсе, а значит обязан быть ответственное министерство. Есть только один способ убедиться, я взглянул на Лару. Напарница прижимает Жанжеля к полу, давя коленом на горло и прижав револьвер к виску.
— Я выхожу!
Шагнул за дверь подняв руки и держа пистолет за ствол. Вояка спокойно взял на прицел. Молодой, но с холодными, странно блестящими, как у наркомана, глазами.
— Медленно поднимайтесь, без резких движений, я отведу вас к врачу.
— Нет.
— Что?
— Я не хочу. Мне здесь нравится.
— Сэр, я понимаю, вы могли увидеть страшные вещи, но я уверяю, сейчас всё в порядке. Нет никакой опасности.
— Парень, — с кривой улыбкой сказал я, — ты думаешь детектив будет просто так сидеть в грязном подвале? Может ты не видел снаружи магов с простреленными глотками? Зови сюда командира, нам есть о чём поговорить.
Военный сощурился, ствол дрогнул и опустился, замедленно кивнул и отступил, бормоча что-то в толстую «пуговицу» на воротнике. Сейчас он либо выстрелит, надеюсь я смогу выдержать пару попаданий, либо...
— Генерал Чаренко сейчас подойдёт, сэр.
Тайком выдохнув, медленно опустил руки и спрятал пистолет в кобуру. Хорошо, прямо сейчас меня не пристрелят, шансы на выживание резко подскочили. Спустя минуту солдат отступил от прохода и резво козырнул. Дневной свет перекрыла огромная фигура, скорее похожая на минотавра без рогов. Генерал Чаренко выше меня, а свободная полевая форма почти трескается от распирающей звериной мощи. Холодные карие глаза впились в меня, будто взяли в прицел. Впечатление смазывает только металлический каркас на левой ноге и трость.
— Значит, это вы Барклай де Грот? — Прогудел генерал.
— С утра был.
— Детектив, похоже вы обладаете секретной информацией?
Ладонь генерала невзначай опустилась к кобуре, большой палец скользнул по рукояти.
— Даже более того, — ответил я, широко улыбаясь, — готов её вам передать.
— А с чего бы мне хотеть её услышать? Наверняка всё, что вы скажите, я уже и так знаю.
— Вполне возможно... но скажите, вы сотрудничаете с коллегией.
Левый глаз дёрнулся, едва заметно, губы сжались, будто я назвал имя бывшей жены. Хорошо, значит у нас есть шанс выбраться живыми.
— Поднимайтесь, детектив, думаю нам есть что обсудить.
— Не хочу. Лучше вы спуститесь, а если боитесь, можете взять с собой рядового.
— И что же такого интересного в этом подвале? Как видите, я не особо дружу с лестницами.
— Ну, скажем так, один из участников сговора, который привёл к случившемуся.
Молчание, генерал склонил голову, медленно ступил на первую ступень. Солдат порвался придержать за локоть, но Чаренко отмахнулся, почти зашибив парня. Спускается медленно, но с каждым шагом разрастается в размерах, ощущение, что это скорее медведь в костюме человека.
— Учти, Грот, если это ловушка, то ты мертвец.
— Охотно верю, но нет, я сейчас предельно честен.
Чаренко зашёл следом за мной, сильно пригнувшись и держа ладонь на кобуре, мрачно огляделся, сощурившись в полумраке. Взгляд остановился на Ларе и Жанжеле, брови взлетели до середины лба. Генерал выпрямился и порывисто отдал честь.
— Здравия желаю, мэм!
— Варт? — Выдохнула Лара и сильнее надавила коленом на горло мага. — А ты сильно вымахал, едва узнала.
— Зато вы, как всегда, прекрасны, мэм. — С широкой улыбкой ответил генерал. — Жаль обстоятельства встречи не самые весёлые. Я слышал вы стали детективом.
— Как видишь.
— А это у вас?
— Враг государства. — Пояснил я, становясь рядом и с презрением глядя на Жанжеля. — Особый представитель коллегии и нацист.
Чароплёт замычал и Лара слегка ослабила давление. Закашлявшись, простонал:
— Я дам показания, в обмен на защиту!
***
Квартал оцеплен, дороги перекрыты военными грузовиками, а переулки брезентовыми ширмами. На крышах тесно от стрелков, а над всем этим парит малый дирижабль с эмблемой армии, «меч на щите». Тела накрыты чёрным полиэтиленом, а над остатками монстра суетятся люди в белых костюмах химической защиты. Нас провели в другое кафе. Генерал облокотился о барную стойку, не напрягаясь взял бутылку виски с верхней полки и зубами вырвал пробку. Огляделся в поисках стакана, пожал плечами и хлебнул из горла.
Жанжеля бросили на диванчик лицом вниз, в затылок и спину уткнулись дула винтовок. Я сел на свободный стул, тайком переводя дыхание, а Лара закурила. Глянула на меня и протянула пачку сигарет. В груди всколыхнулось и внутренний голос затребовал взять одну, хотя бы просто понюхать! Да что там, закури! Всего одну! Ты заслужил!
— Нет, спасибо. — Ответил я, улыбаясь и доставая портсигар с лакрицей.
Генералу принесли полевой телефон, почти не изменившийся со времён войны. Короб цвета оливы с чёрной трубкой на витом проводе. Чаренко прижал трубку к уху плечом, продолжая потягивать виски. Задумчиво кивнул, отрывисто бросил пару слов, снова кивнул и повесил трубку. Повернулся, облокотившись о барную стойку и обводя нас бутылкой.
— Однако, удача сегодня на вашей стороне!
— Застрелят в затылок? — Нервно спросила Лара.
— Не настолько. — Вздохнул генерал, криво улыбнулся. — Король желает лично выслушать вас и вашего... приятеля.
— Варт. — Сказала Лара, глядя старому товарищу в глаза. — Найди моего сына и огороди от всего, если потребуется, убей всех, кто будет мешать.
— Будет исполнено командир! — Сказал Чаренко, беря трубку и, откинув на коробе крышку, вертя цифровой диск одним пальцем, пока остальные держат бутылку за горлышко.
***
Спустя час нас высадили на взлётно-посадочной полосе загородного аэропорта. Я ожидал увидеть частный самолёт короны, но перед нами возвышается молочно-белый дирижабль с королевской лилией на красном ромбе. Гондола похожа причудливую яхту и огромна как несколько вагонов. Двое солдат толкают перед собой Жанжеля, маг успел обзавестись кляпом, а руки сцепили за спиной и облагородили стальными рукавицами.
— Это что же, мы на этом полетим? — Выдохнул я, пытаясь припомнить, когда последний раз ступал в дирижабль.
— Ну да, королевское поместье высоко в горах. — Пояснил Чаренко, опираясь на трость всем весом. — Его Величество любит смотреть на звёзды, а нынче из дворца это едва ли возможно, световое загрязнение портит небо. Не беспокойтесь, полетим с комфортом и всего пару часов! Правда, без обслуги, по велению Его Величества экипаж сведён к минимуму и нам запрещено с ними говорить.
Поднявшись по короткому трапу ступили внутрь гондолы и запнулся, едва не упав на ворсистый ковёр от изумления. Помещение наполнено светом бронзовых ламп, создающими тёплый уют и лоск на роскошной обивке множества диванчиков. В воздухе витают ароматы благовоний, выделанной кожи и полированного дерева. В центре величественный круглый стол из красного дерева, а на нём огромная карта и стеклянные фигурки. Они таинственно мерцают отражая и искажая свет. Чувствуется, что за этим столом король строит планы предстоящих сражений и торговых войн.
Стены завешаны шелковыми занавесями, сдвинутыми у иллюминаторов и у дверей. Я запоздало осознал, что комната маленькая, огромность ей придаёт исключительно убранство. Вопросительно глянул на генерала, а тот хлопнул по плечу и с готовностью пояснил:
— Вся гондола разбита на множество отсеков с разным дизайном. Его Величество любит разнообразие и не любит торопиться, потому часто путешествует на этой красавице. Ха, да тут даже есть устройства для гашения вибраций! Не дирижабль, а произведение искусства!
Солдаты бросили Жанжеля на диванчик лицом вниз, чему он совершенно не сопротивлялся. Да и кто стал бы? Тем более когда во рту кляп, похожий на сгнившее яблоко. Я сел в кресло напротив, откинулся на спинку, положил руки на подлокотники. Зажмурился от удовольствия. Такое чувство, что до этого сидел только на голых камнях.
Лара и генерал отошли к бару и Чаренко, ничуть не смущаясь, начал разливать красный алкоголь по крохотным рюмкам. На этикетке глиняной бутылки красуется гордое название «Императорская Кровь». Особый напиток, доступный лишь высшей аристократии, по слухам всего сто лет назад, если неблагородный даже просто брал такую бутыль в руки, его немедля вешали, а бутылку разбивали длинной палкой, как запоганенную.
Одна рюмка досталась мне, Лара принесла с грустной улыбкой. Я кивнул и перенял жидкое сокровище. Пахнет изумительно! Даже сразу и не понять чем, но я точно чувствую аромат вишни и малины.
— Вы молодцы! — Сказал Чаренко, вскидывая рюмку. — Пусть и не специально, но подтвердили подозрения тайной полиции. Теперь коллегии не отвертеться! Всю верхушку развесят по столбам! Ну, за справедливость!
Глоток взорвался во рту тончайшими переплетениями вкусов, за которыми отчётливо проступает крепчайший алкоголь. Полыхающий шар пронёсся по глотке и наполнил желудок теплом, что через мгновение растеклось по телу.
— Ух... — Выдохнул я, едва удерживая от желания схватить бутылку. — Хороша...
— И не говори!
Лара напряжённо улыбнулась и промолчала, отошла за стол и задумчиво воззрилась на карту мира. Мыслями она далеко отсюда, осознал я, с сыном. Генерал отставил стопку и перевёл взгляд, разом похолодевший, на Жанжеля, прогудел:
— Думаю, малый допрос можно начать сейчас.
Гондола дрогнула, и на мгновение я ощутил, что стал тяжелее, затем всё пропало. Лишь вид из иллюминаторов напоминает о движении. Города стремительно удаляется от нас, раскрываясь во всей красе бетона и стали. Ленты дорог пронизывают его и территорию вокруг, собираются в причудливые узоры, напоминающие письмена востока.
Солдат, по взмаху генерала, выдрал кляп и Жан зашёлся хриплым кашлем, с губ свесилась мутная слюна и я запоздало осознал, что кляп был чем-то пропитан. Ман заторможенно подвигал челюстью и язык безвольно высунулся, чем привёл его в беспокойство.
— Подожди минуту. — Успокоил Чаренко. — Это наша маленькая придумка против магов.
Жан кивнул, свесил голову, чтобы язык не торчал так глупо и принялся двигать челюстью, разминая одеревеневшие мышцы. Наконец пробормотал:
— Что желаете знать?
— Зачем вам Штайнхауэр? — Резко спросил я, вставая над ним.
— Сотрудничество. Магос Штайнхауэр единственный, кто имел контакт с Великим Древним и остался в своём уме. Он наш мостик и последняя надежда на договор. — Ответил Жанжель, не глядя на меня, ещё раз подвигал челюстью и добавил. — Прошу прощения, их надежда. Мне туда теперь вход заказан. Я готов к полному сотрудничеству.
— И что же ты хочешь взамен?
— Хорошую жизнь. — Ответил маг и пожал, как мог, плечами. — Ну и помереть от старости, в окружении семьи.
— Ты продал нас всех древнему чудовищу. — Напомнил я.
— Я просто хотел выжить в надвигающемся шторме!
Лара молчит, проводит пальцами по статуэткам, второй солдат подошёл, что-то шепнул на ухо и она шумно выдохнула. Благодарно кивнула и рухнула в ближайшее кресло.
— Кто атаковал нас в галерее? — Спросил я, пытаясь увязать события прошедших дней в единую картину.
— Сектанты, — фыркнул Жан, — психопаты, что поставляли Зубной Фее зубы. Наверняка хотели украсть лик их бога, Нохтхара.
— Получается, они работают на Штайнхауэра? Ведь выродок часто посещал тот дом.
— Логично, ведь он, по сути, верховный жрец. Порождения старшего бога слушаются его, все кроме Дхугаа.
От одного звука этого имени меня передёрнуло от отвращения, а перед глазами встали картины взрывающегося изнутри человека. Дело складывается, кусочек к куску, как омерзительно сложный пазл. Гондола слегка покачивается, светильники едва заметно мерцают.
— Что она вообще такое?
— Воровка. Похитившая демоничество, древняя сука и мать отродий. Жрица-королева, если верить истории. Она тоже готовится к приходу Древнего...
Жанжель умолк, вскинул голову, будто наблюдая зачем-то за обшивкой, на лице отразился звериный ужас. Дирижабль, тряхнуло и я ощутил, как становлюсь легче. Оба солдата вскочили держа винтовки наготове, начали оглядываться. Чаренко длинно выругался и... схватил Лару за руку и повёл опешившую героиню войны к дверям соседнего отсека.
— Ты что творишь, Варт?! — Прошипела Красная Дева, наконец опомнившись.
— Спасаю твоего сына от сиротского приюта.
— Отпусти меня!
Она попыталась вырваться, проще остановить многотонный грузовик плевком. Дверь распахнулась, и они оба скрылись за ней. Вскоре генерал вернулся потирая левую щеку, на которой появился красный отпечаток ладони. Виновато улыбнулся и пояснил:
— Там специальный отсек с парашютами и снаряжением. Пусть побудем там, на всякий случай.
Я только кивнул, прислушался к ощущениям, падения прекратилось и земля в иллюминаторе достаточно далеко. Жанжель трясётся на диванчике и следит взглядом за чем-то снаружи, будто через мутное стекло.
— Что там? — Отрывисто спросил я, стискивая пистолет и гадая, можно ли вообще стрелять на борту.
Мы не так высоко, чтобы умереть от разгерметизации, но если пуля пробьёт обшивку и угодит в газовый мешок? Разом вспомнились полыхающие дирижабли, что обрушились на небоскрёб.
— Убийца! — Прошептал Жанжель. — Маг!
— Прекрасно. — Пробормотал Чаренко, стискивая рукоять пистолета. — Что он делает?
— Пытался разрушить дирижабль, но что-то пошло не так. — Протараторил Жан. — Сейчас спускается, кажется вон там. Я его только чую... ох...
Скрежет разрываемого металл полоснул по ушам, корпус в дальнем конце комнаты порвался, как фольга. Поток воздуха ударил в спину и легонько подтолкнул туда. Гондолу наполнил рёв двигателей и свист ветра. В образовавшуюся дыру просунулась рука, ухватилась за край и небрежно отогнула. Следом протиснулся человек в чёрном костюме из тонкого, похожего на резину материала, закрывающим голову и лицо. Правая рука укрыта латной перчаткой с прямыми когтями, а кисть левой голая, только на кончиках поблёскивает металл.
— Огонь! — Рявкнул генерал.
Убийца вскинул руку, оттопырив указательный палец и мизинец, оба солдата откинулись назад и повалились на пол. Маг быстро оттопырил большой палец и ткнул в сторону Чаренко, здоровяк охнул, схватился за живот и рухнул лицом вниз.
— Какого... — Выдохнул я, наводя пистолет.
Убийца мгновенно сложил пальцы, как ребёнок имитирующий стрельбу... сверкнуло, и грудь взорвалась болью. Я качнулся, схватился за спинку дивана и недоумённо опустил взгляд. Чуть правее центра на рубашке темнеет и быстро расширяющееся тёмно-красное, почти чёрное, пятно. Лёгкие наполнились кровью и она горячим потоком хлестнула изо рта. Колени подломились. Я осел, как марионетка с обрезанными нитями, и уткнулся лицом в мягкий подлокотник.