Почему не бросишь его? Почему терпишь? Чего ждешь? Думаешь изменится? Нет. Раз попробовав, он будет продолжать пить, бить, грубить…
Негодователи
Почему ты не выныриваешь? Почему бродишь по дну отчаяния и тоски? По дну, где больно, где обижают, где тебе могут говорить гадкое и заставлять отделять горох от чечевицы, где могут ударить, и еще раз ударить, где нет никакого счастья жизни?
Почему не выходишь к свету, к солнцу, почему не делаешь столь простое, очень простое и очевидное действие?
Так часто говорят те, кто никогда не был на дне.
Иногда сердятся, злятся, негодуют. Не знают, что сделать с этим смутным раздражением на того, кто слаб, и заключают «они сами виноваты», или «таким так и надо», или «значит, им так нравится». Ну, неприятно же знать, что неподалеку где-то есть человеческое страдание. Страдание – это больно. Некомфортно. Надо что-то делать… может быть… А если жертва сама виновата – тогда нормально, тогда справедливо, никакой зыбкости, мир твердый.
Вид изнутри
Те, кто был на дне – они чаще молчат. Не рассказывают. Они знают, каково там.
Так, например, у меня дед никогда не рассказывал про войну. Он с 43 года, на Дальний Восток пешком долго. Это почти всё, что я знаю. Еще знаю историю про то, как солдатики наелись зеленых слив и бегали коллективно по надобности. Один решил, что погибает, и молил: «Жорка, спаси». Дед доктором был, недоучившимся. И помочь, кроме слов, было нечем. Но когда все нормализовалось, парень посчитал - медицина спасла. Вот эту занятную историю дед и рассказывал всем и всегда о войне. А больше, мол, там ничего не было. Ни переправ, когда тонули пачками, ни орудия, которое тащили на себе…
Кто знает дно лично, не любит его живописать. Особенно такое: каждодневное, будничное. Особенно от родных. Если продавщица в магазине обвесила – это легко рассказать и легко защититься. А если близкий и «любимый» подзатыльник отвесил – не легко. И стыдно. А иногда и непонятно - а что, так можно было?
Можно жить без воздуха
Как глубоководные рыбы на дне живут? У них почти нет зрения, они не могут всплыть и увидеть солнце.
Бывает, что жизнь тебя погружает. В какую-то ситуацию или отношения, как под воду. Там нет воздуха. Там нечем дышать. Там нет света. Предметы теряют очертания. Расплываются. Мутно. Мучительно. Но мука не замечается. Кажется нормой. Привычной. Родной. Звуки тоже не проникают. И тех, кто говорит: как ты живешь, меняй свою жизнь, делай что-нибудь – их не слышно. Звуки очень плохо проникают под воду. Смысл теряется. Только эхо правильных слов.
А если под воду погружён ребёнок? С детства, с рождения. Повзрослеет, выплывет ли? Откуда ему знать, что надо выплывать? Откуда знать, что жить без света, воздуха и любви - плохо.
Кто-то должен показать выход
И как-то мне не хочется закричать:
- Эй вы, кто родились под водой, плывите к свету. Разве тяжело? Глупцы! Сами виноваты! Таким безвольным так и надо. Прекрасное солнце тех, кто рожден в любви – не для вас.
О ком заботились, защищали, обнимали и лелеяли – иногда они так сильны, что не дают другим право на слабость. И там, где нужно протянуть руку помощи, протягивают призрение. Где нужно показать выход – показывают бахвальство. Бывает.
А поможет, если глубоководному безрадостному существу показать выход?
Да.
Дело-то в том, что пассивность, неспособность выбраться самостоятельно – это стандартная реакция на долгие плохие события и условия жизни, которые не поддаются контролю, не поддаются объяснению. Не выученная, а именно нормальная. Норма! Живые существа рождаются беспомощными. А вот справляться с проблемами учатся постепенно.
То есть, чтобы забитая глубоководная женщина смогла уйти от опасного мужа, нужно сначала, чтобы она поняла, что так бывает, так можно.
Нужно, чтобы кто-то показал солнце. Проявил внимание. Проявил заботу.
Нужно, чтобы появился хоть малюсенький навык контролировать свою жизнь. Навык жить, побеждать, справляться.
И да, навык гордиться собой, уважать себя даже за маленький шаг к свету.
Никто не знает полностью твоих обстоятельств. Никто не знает, насколько тяжело дался тебе маленький шаг. Только ты.
Светлана Соколова