В Морру Самоха вернулся с женой только к ужину. Они посмотрели разросшееся поселение и увеличившиеся плантации с лекарственными травами. Стис все очень понравилось. Она даже убедила главу поселения, что их травы — одна из главнейших опор семьи Ирити. От этого на его лице Самоха заметил восхищение.
Вернувшись в Морру, они немного отдохнули в своей комнате, после чего служанки подали ужин. Не успели они сесть за стол, как их побеспокоил начальник городской стражи. Он принёс срочное донесение. На границе с землями Фольдифора наблюдалась активность.
— Эпи установили в ущелье, через которое проходят их торговцы, десятки шатров. По нашим наблюдениям, там собрались несколько сотен их воинов, — сообщил он.
— Переведите восточный гарнизон на боевое дежурство. Остальным быть готовым к атаке со стороны Фольдифора, — приказал Самоха.
— Будет сделано, господин барон, — отчеканил начальник стражи.
Когда он покинул обеденную, Самоха посмотрел на Стис.
— Извини. Мне нужно будет сходить на восточную стену, — произнёс он.
— Можно мне сходить с тобой? — спросила вдруг Стис.
— Если хочешь, — согласился Самоха.
Повесть Путешествие Самохи. Книга Третья. Часть 63.
После ужина им подали экипаж, и они со Стис посетили восточную стену города. День клонился к закату и за восточной стеной были уже длинные тени, когда они взошли на городскую крепость. Пока Стис с восхищением смотрела на простиравшееся к востоку ущелье, Самоха, подняв к глазам бинокль, смотрел на ровные ряды шатров, стоявшие в полукилометре от стен их города. Передав бинокль начальнику городской стражи, он указал ему на южный склон ущелья. Там были видны сложенные из камня укрепления.
— Похоже, они собрались защищать ущелье от нападения, — произнёс Самоха. — От кого, интересно?
— Полагаю, что не от нас. Наши люди туда не заходят, — ответил начальник городской стражи.
— Хорошо. Прикажи следить за ущельем. Как стемнеет, я зажгу под стенами магические огни, — приказал Самоха.
Они осмотрели со Стис всю стену, после чего вернулись в их особняк. Его жена почему-то сияла от счастья. Позднее оказалось, что ей очень понравился вид вечернего города.
— Морра просто прекрасен! Наши воины так мужественны и смелы. Я видела, как они всматриваются в сторону возможного врага, сжимая рукояти своих мечей. Это будоражит воображение. Я очень горжусь тем, что ты мой муж, Мока! — произнесла, наконец, Стис.
— Я счастлив, что тебе нравится наш город, — ответил Самоха.
Они ещё долго беседовали о необходимости постройки школы для детей. Стис даже предлагала переманить в Морру мастера алхимии, чтобы обучать будущую опору для их города. Но Самоха не желал присутствия в городе посторонних.
— Я опасаюсь, что сюда попадет какой-нибудь беспринципный тип наподобие господина Красола. И тогда мы получим обратный эффект, — ответил Самоха.
— Тогда привлеки Берна, а впоследствии Хори и Лути. Тебе нужен кто-то, на кого ты можешь опереться. Одному тебе будет очень тяжело, — произнесла Стис.
— Да, я знаю, — ответил Самоха. — В этом мире у меня есть только вы с Ларой и Орис.
— И мы всегда будем рядом с тобой, — произнесла Стис, обнимая Самоху.
Этой ночью он вернулся на восточную стену и, при помощи магического заклинания, создал под стеной ров, усеянный острыми каменными шипами метровой длины. Вместо распашных ворот Самоха создал подъёмный мост и кованую, подъёмную решетку. И когда посреди ночи, вдоль всей стены зажглись магические огни, любому становилось понятно, что Морра готовится к осаде.
Этим утром, прибывших в город торговцев, встретил не гостеприимный вид ощетинившийся копьями крепости. Остановившиеся в недоумении торговцы смотрели на глубокий ров, усеянный каменными клыками острых, как иглы, шипов. Спустя минуту, с лязганьем, на толстых цепях опустился подъёмный мост. За которым оказалась прочная железная решетка, и хмуро смотрящие в сторону торговцев стражники. Только когда они убедились, что среди торговцев нет воинов, решётка была поднята и, имевших пропуска, впустили в город. Остальным пришлось выстроиться в очередь на получение пропуска. Если среди эпи и были недовольные, то они помалкивали, понимая, что могут быстро оказаться за воротами.
Утром начальник стражи доложил Самохе, что на восточной границе все спокойно. Войска эпи никуда не движутся, оставаясь в своих шатрах.
— Хорошо, — согласился Самоха.
Он приказал постоянно следить за их лагерем, и за передвижениями торговцев по городу. Однако не успели они со Стис позавтракать, как управляющий поместьем принёс Самохе, переданное для него письмо. Сначала он думал, что это прислали из столицы. Но взглянув на печать, Самоха понял, что ошибся. Письмо принесли из храмового комплекса в Фольдифоре.
Сломав печать, он развернул намотанный на шпильку пергамент. Письмо было очень коротким, буквально в несколько предложений. Прочитав его, Самоха свернул письмо обратно.
— Плохие новости? — спросила Стис, наблюдая за размышлениями своего мужа.
— Пока не знаю. Старшая жрица храма из Фольдифора хочет встретиться с нами. Мы в хороших с ней отношениях. Но в свете последних дней, её визит не может сулить ничего хорошего. В любом случае, я не собираюсь ввязываться в войну между эпи. Но принять её нам все же придётся, так как я состою в храмовом ордене, — произнёс Самоха.
— Прикажете подготовиться к прибытию гостей? — спросил управляющий.
— Приготовьте обед с учётом сестры Тиоки. Я не знаю, согласится ли она присоединиться к нам, но лучше быть ко всему готовым, — ответил Самоха.
Старшая жрица храма из Фольдифора, прибыла в их особняк ровно по расписанию. Её сопровождали ещё две жрицы и пара стражников. Причём стражниками оказались уже знакомые им со Стис женщины эпи, Бата и Рибе.
Самоха со своей женой встретили их в гостевой комнате. Приветствие было не долгим, но очень ярким. Сестра Тиока, не сводя взгляда со Стис, долго говорила, как она рада познакомиться с ней.
— Для меня так же большая честь быть с вами знакомой, госпожа Тиока, — произнесла Стис.
— Светлейший барон очень помог нашему храму в трудное время. Поэтому, как только стало известно, что в Морру прибыла его старшая жена, я поспешила повидаться с вами, — произнесла Тиока.
— Тогда может, пообедаете с нами? — предложил Самоха.
— Хорошо, — тут же согласилась Тиока.
Самоха пригласил всех в обеденную и они заняли места за большим столом. Охранники заняли места за спиной жриц. Самоха посмотрел в их сторону.
— Бата, Рибе, садитесь за стол. Я не люблю, когда кто-то стоит, пока я ем, — произнес Самоха.
Стражники замялись. Тогда Самоха посмотрел на жрицу.
— Тиока, скажите им, — произнёс он.
Жрица покосилась на Бату и та, молча подойдя к столу, села на свободный из стульев. Рибе последовала её примеру. Служанки быстро подавали на стол разнообразные блюда и расставляли тарелки. Сегодня на обед было тушёное мясо в пряном соусе и взбитое пюре из тобу с тёртым древесным орехом. В столице подобное подавали только в герцогском доме. Но в их глубинке это не считалось деликатесом. Хотя глядя на гостей было видно, как они сглатывают слюну только от одного вида порции сочного мяса. Самоха улыбнулся и, пожелав всем приятного аппетита, принялся за еду. Ели все молча. Жрицы посматривали то на Стис, то на Самоху. Он так же поглядывал на гостей, размышляя, с чем они пожаловали в его дом. После первого блюда подали салат из фруктов. Затем принесли настой трав и, привезенный из Бара-салама, торт. Жрицы ели не спеша. Бата и Рибе быстро закинув в себя торт, теперь просто потягивали душистый настой.
— Так что же всё-таки привело вас сюда, сестра Тиока? — спросил, наконец, Самоха, устав играть в молчанку.
Жрица подняла на него взгляд.
— У меня есть просьба к светлейшему барону, — ответила Тиока.
После её слов в обеденной наступила тишина. Возможно, жрица хотела услышать о его желании помочь ей в любом деле, но Самоха просто молчал.
— И что это за просьба? — наконец спросил он.
Жрица вздохнула. Вместо слов поддержки, она получила подозрение, звучавшее в голосе барона. Становилось понятно, что он не собирался слепо принимать её сторону.
— В совете глав родов сменилась власть. После этого у нашего храма возникли определённые трудности, — произнесла Тиока.
— Я слышал, что треть родов вступилась за храм, и проблема, вроде была решена, — сказал Самоха, давая понять, что он в курсе дела.
— Это так, но шесть родов из восемнадцати долго не смогут сдерживать амбиции этого выскочки Гаруля. Рано или поздно, его пальцы сомкнутся на нашей шее, — произнесла Тиока.
— Что же вы хотите от меня, сестра? — спросил Самоха прямо.
— Вы очень помогли всем родам Фольдифора, господин Мока. Вы очень помогли нашему храму. Поэтому я прошу вас помочь нам ещё раз. Мне больше не к кому обратиться с этой просьбой. Я хочу перенести главный храм из Фольдифора в Морру. Вы единственный, кто знает, как он устроен. И вы единственный, кому по силам сделать подобное, — произнесла жрица.
И снова в обеденном зале наступила тишина. Теперь уже звенящая. На этот раз Самоха размышлял совсем не долго.
— Вы просите невозможного, сестра Тиока. Если я исполню вашу просьбу, это толкнёт мой город на прямую конфронтацию с жителями Фольдифора. Я уверен, что Гаруль не потерпит подобного отношения и постарается мне отомстить. Не то что бы я боялся его... Но я не желаю втягивать своих жителей в кровопролитную войну. Я ведь не могу сидеть постоянно в городе и ожидать нападения со стороны Фольдифора, — произнёс Самоха.
Жрица тяжело вздохнула. Ответ барона был предсказуем. Но она уже подготовилась к такому повороту событий.
— Я понимаю ваши переживания, светлейший барон. Но боюсь, война между вами и новым правителем Фольдифора неизбежна. Как только Гаруль покончит с восставшими против него родами, он пополнит запасы из хранилищ нашего храма, и обрушит все свои силы на Морру. Если мы перенесём главный храм в ваш город, это лишит Гаруля возможности пополнить ресурсы из храмовой казны и одновременно расколет совет Фольдифора. Таким образом, это сократит количество войск под командованием Гаруля. Подумайте барон, я ведь не прошу вас напасть на Фольдифор. Я просто предлагаю расколоть единство в совете, — произнесла Тиока.
— Вижу, вы долго обдумывали своё предложение, прежде чем прийти сюда. Однако я не готов вот так в один миг бросить своих людей в пучину войны с Фольдифором, — ответил Самоха.
— Я понимаю вашу предусмотрительность, светлейший барон. Но всё же прошу вас обдумать моё предложение. Я пробуду в Морре ещё один день, — произнесла Тиока.
— Хорошо, я подумаю над вашими словами, госпожа Тиока, — согласился Самоха.
Гости тут же поднялись из-за стола и немедленно покинули особняк. Скорее всего, они направились прямиком в храм на склоне.
Самоха сидел молча, размышляя над предложением старшей жрицы храма. Стис поглядывала в его сторону. Настой в чашке Самохи давно остыл, и он бесцельно крутил её в пальцах.
— Что хорошего получит город от переноса храма? — спросила Стис.
— По сути, ничего. Просто в городе будет не протолкнуться по праздникам от приходящих в храм эпи. Плюс будет много забот с соблюдением порядка. В толпе всегда проще пронести оружие и прочие запрещённые предметы, — ответил Самоха. — Да, в лавках прибавится покупателей, но это, пожалуй, единственные положительные изменения, на которые можно рассчитывать. Будь жители Фольдифора людьми, они могли бы переселиться в Морру. Это могло бы быть очень положительным моментом. Но польза от подобного переселения эпи, весьма сомнительна.
— Действительно, — согласилась Стис.
Оставшийся день они со Стис провели дома. Самоха рассматривал карту города, прикидывая, куда можно поставить храмовый комплекс в случае переноса. Однако лучшего места, чем то, на котором стоял нынешний храм, придумать было сложно. Остальные места в городе были либо менее удачные, либо уже заняты другими постройками. При строительстве Самоха всегда следил, чтобы общий вид города радовал глаз. Исходя из подобных соображений, расположить храм на склоне, было самым удачным решением.
Стис внимательно наблюдала за его действиями, не встревая в размышления Самохи. Ей всегда нравилось наблюдать за его работой со стороны.
День уже клонился к ужину, когда внезапно произошло очередное событие. В их комнату, постучавшись, вошёл начальник городской стражи.
— Господин барон, у ворот вооруженные эпи. Они требуют, чтобы мы отпустили старшую жрицу и её спутников, — произнёс он.
— Оповестили госпожу Тиоку о происходящем? — спросил Самоха.
— Ещё нет.
— Хорошо. Я сам хочу взглянуть на этих дуралеев, — произнёс Самоха.
Они загрузились в экипаж и через пару минут приехали к восточной стене. Там возле ворот уже стояли ряды из десятков воинов, готовых занять позиции у бойниц. Самоха поднялся на стену и посмотрел вниз. Недалеко от ворот, стояла группа эпи из двадцати воинов. Они ждали, пока опустят мост, тихо переговариваясь между собой.
К Самохе подошёл командующий восточного гарнизона, и сообщил, что эпи настроены решительно.
— Кто они? — спросил Самоха.
Начальник гарнизона высунулся из бойницы и задал вопрос.
— Светлейший барон спрашивает, кто вы и кто вас прислал? — крикнул он.
Один из эпи шагнул вперёд.
— Я Кунра из рода Сибуру, второй сын правителя Фольдифора. Нас прислал мой отец, — произнёс воин.
Командующий посмотрел на Самоху.
— Пропустите его и троих воинов. Если захотят пройти все, то пусть сложат оружие, — произнёс Самоха.
Командир гарнизона снова повернулся в сторону незваных гостей.
— Светлейший барон разрешает пройти только четверым из вас. Либо пусть все оставят своё оружие за стенами, — произнёс он.
Эпи оживленно заговорили между собой. Но, в конце концов, они быстро пришли к решению.
— Хорошо. Со мной пойдут трое, — сообщил Кунра.
Самоха согласно кивнул головой.
Спустя пару минут, подъемный мост опустился вниз. Когда четверо воинов подошли к решётке, она медленно поднялась, пропуская их, и тут же опустилась назад. Вошедшие в город эпи, остановились, глядя на ряды воинов, построенных у ворот. Самоха как раз спускался по лестнице со стены, вместе с командующим восточного гарнизона.
— Я хочу видеть госпожу Тиоку, — заявил Кунра.
Самоха посмотрел на начальника гарнизона, и что-то тихо произнёс.
— Вам нужно посетить городской храм. Скорее всего, госпожа Тиока пребывает там. Светлейшему барону нет дела до того, кто из обитателей города, где находится, — произнёс командующий.
Кунра посмотрел в сторону храма, и нерешительно шагнув в сторону улицы, пошел вперёд. Никто из гарнизона за ним не последовал. На улицах города жизнь понемногу замирала, и тут становилось безлюдно.
Пока незваные гости ходили в храм, Самоха обсудил с начальником гарнизона насущные проблемы. Выяснилось, что есть определенные трудности, которые Самоха мог бы легко решить. Пришлось записать их в список необходимых дел на ближайшую неделю. Пока они разговаривали, из храма вернулись воины эпи. Не известно о чем они там говорили со своей жрицей, но она с ними не пришла. Кованая решетка так же с лязгом поднялась, пропуская их из города. Когда эпи покинули Морру, подъемный мост медленно встал на своё место. Инцидент был исчерпан.
Приказав, быть внимательнее, Самоха вернулся к своей жене в их особняк.
На следующее утро ему пришлось снова отправиться к восточной стене, так как у командующего гарнизоном возникли трудности. Оказалось что на одном из склонов, проход между которыми отсекала стена города, обнаружились выступы, по которым ночью эпи могли взобраться незамеченными на самый верх. Пришлось Самохе, при помощи магии, превратить поверхность склона в абсолютно гладкую, отвесную скалу, чтобы лишить эпи путей обхода его укреплений.
Пока Самоха был занят, в их особняк наведалась госпожа Тиока. Поняв, что договориться с бароном будет не просто, она попыталась склонить на свою сторону его жену. Стис приняла её, как полагается радушной хозяйке. Им подали чай со сладостями, и во время чаепития старшая жрица решилась попросить у баронессы поддержки.
— Я понимаю ваши чаяния, сестра Тиока. Но я беседовала вчера со своим мужем и мы пришли к выводу, что для нашего города почти нет никаких плюсов в переносе храма. Ваши интересы мне понятны. Вопрос же стоит в том, что получит от переноса храма наш город. Кроме головной боли от толп прихожан, наверное, ничего, — произнесла Стис.
— Так светлейший барон всё-таки думал о моей просьбе, — улыбнувшись, произнесла Тиока.
— Несомненно. Он всегда думает обо всем наперёд. Поэтому, чтобы добиться согласия моего мужа, вам нужно предложить ему что-то взамен, — произнесла Стис.
Она сделала очередной глоток душистого настоя и поставила чашку на стол. Тиока внимательно наблюдала за поведением баронессы. Ей казалось, что решение её вопроса витает вокруг этой красивой и умной женщины. Не придумав ничего другого, Тиока заговорила снова.
— Госпожа Ирити. Я прошу вас! Если есть такая возможность, помогите мне убедить вашего мужа помочь нашему храму, — произнесла она.
Стис улыбнулась.
— Решение вашей проблемы, конечно же, существует. Но что с этого получу я? — произнесла Стис улыбнувшись.
— Я всегда мечтала поговорить с такой мудрой женщиной, как вы, госпожа Ирити, — призналась Тиока. — Уверена, мы сможем договориться с вами.
Когда Самоха вернулся в их особняк, ему сразу же доложили, что в его отсутствие его жена принимала старшую жрицу храма. Он даже не удивился этому. Самоха сразу предполагал, что Тиока попытается обойти его при помощи Стис. И, похоже, что он не ошибся.
Стис заговорила о гостье сама. Видимо понимая, что Самохе уже обо всем сообщили.
— К нам приходила госпожа Тиока, — произнесла она, как бы невзначай.
— И что хотела эта хитрая лисица? — спросил Самоха.
— Лисица? — удивилась Стис.
— Прости. Я забылся. Лисица — это небольшой хищник, из того места где я раньше жил. Не способный на грубую силу, он часто прибегает к удивительным уловкам для достижения своей цели, — пояснил Самоха.
— Понятно, — улыбнувшись, произнесла Стис.
— Так что же предложила наша гостья на этот раз? — спросил Самоха.
— Госпожа Тиока пообещала, что в случае твоего согласия, храм возьмёт на себя обучение городских детей грамоте и счёту. Причем будет это делать безвозмездно, на протяжении всего времени, — заявила Стис.
Самоха задумался. Открытие школы в городе они обсуждали только с его женой. Но Стис никогда бы не помогла малознакомому человеку, в таком сложном деле просто так. Это означало, что Тиока что-то предложила ей взамен. Интересно было узнать, что именно.
— Что же, общественная школа для детей горожан — это серьезный аргумент в пользу храма. Но такое в обычном здании не устроить. Придется возвести что-то более массивное, — согласился Самоха.
Алексей Шинелев