Но это всё, можно сказать, была лирика. Худо-бедно, а, скорее, с трудом, с напряжением, с текучкой кадров, но вполне прилично военкоматы со своей работой справлялись. Разрабатывались, согласовывались и уточнялись м/обилизационные планы, готовился и обучался приписной состав (помните красные вклейки в своих военных билетах?), аппарат усиления (не призываемые по м/обилизации помощники после времени «Ч»; это уже бледно-зелёные вклейки в билетах), помечались, учитывались, при необходимости – заменялись и снова учитывались все имеющиеся в районе большегрузные и многоосные автомобили, личные внедорожники, тяжёлые мотоциклы и даже гужевой транспорт! Всё это периодически по зелёному свистку приезжало, приходило, прибегало на ППЛС, ППТ, пересчитывалось по головам и документам, проверялось на вшивость и направлялось или в предназначенную часть на тренировку, или обратно, по домам. А ещё запрашивались и составлялись списки на 15-летних недорослей мужского пола, проводилась диспансеризация, изучение, медобследование, приписка (постановка на первичный воинский учёт) и предварительное предназначение, снова изучение, направление на обучение по ВУС в ДОСААФ, опять списки, медобследование, окончательное предназначение, призыв, учёт по ВУС после призыва и далее по кругу. Снова справки и списки, списки и анкеты, анкеты и запросы.
Уже с началом «новой эры» (конец 80-х-90-е) централизованное снабжение (именно снабжение, а не финансирование; финансирование до райгорвоенкоматов доходило только в виде зарплаты военному и гражданскому персоналу) военкоматов постепенно, но довольно быстро практически сошло на нет. Двойное финансирование (МО и местной администрации) напоминало правоту пословицы о том, что «у семи нянек дитя без глазу». Остались только форма для офицеров и прапорщиков, бензин для штатного автомобиля (и его очень скоро отменили, теперь машин в ВК нет никаких), агитационные плакаты, печатная бумага и оргтехника. Ручки, карандаши, чернила, дрова для отопления, оплата за электричество и телефоны – на милость губернатора и местного мэра. Почти весь 1994 год зарплату платили только военнослужащим. Кто-то из комиссаров выдавал военнослужащим оклад по должности с надбавками, а их оклад по званию делил на всех оставшихся гражданских. Кто-то занимал у мэра, если у того казна не пустовала, или у местных «олигархов». В это время соответствующие статьи у начфина сплошь краснели то ли от стыда за государство, то ли ещё от чего… (начфины и бухгалтеры понимают, о чём тут). Не все комиссары избежали тогда бесед с местными и даже военными прокурорами. Ну, о слухах я вообще помолчу (представьте себе: военком попросил у местного банкира или директора завода полмиллиона!). 95-й был чуть лучше в этом плане, но тоже не ахти. Проехали. Жизнь после пережитого стала казаться лучше и веселей.
Но тут грянул 2009 год. Новый министр обороны, то ли Тумбочкин, то ли Табуреткин была его фамилия, начал глобальную реформу всего ведомства. Естественно, не обошла реформа своей милостью и военные комиссариаты. Тем более что свежа была память о том, как в 2005-2007 годах все СМИ трубили о баснословных взятках в военкоматах. Теперь, уже, правда, не в военкоматах, а отделах этих самых военкоматов. Дело в том, что из почти четырёх тысяч военных комиссариатов в России осталось только 81 – по количеству субъектов. Оставшиеся в районах – это их «отделы», да и то – не во всех. Но «эффективные» менеджеры, наводнившие Генеральный штаб (почему-то, большинство – в юбках), посчитали и решили, что столько «взяточников» страна не выдержит, и в 20 раз сократили количество бывших военкоматов, а ныне – отделов. И сегодня один отдел (бывший ВК) приходится не на каждый, а на 2-3, а местами и на 4 соседних района. В «осиротевших» остались гражданские военно-учётные столы (ВУСы) на содержании местной администрации и под кураторством отделов. В самих отделах прошли увольнения или «распогонивание» военнослужащих, которые вынуждены были или уходить на пенсию (у кого была хотя бы минимальная выслуга), или возвращаться в войска «добирать» выслугу, если была такая возможность; штат уменьшили на 95%. По коварному замыслу Кроваткина, данные меры должны были избавить этот закуток Минобороны от мздоимства. Да и экономия для МО нешуточная! Одна форма для военных сколько стоит! А оклад по званию? А соцпакет с медобслуживанием? Таким образом, один отдел теперь обслуживает территорию в 2-4 раза бóльшую, чем ранее, при этом – в несколько раз более скудными силами и средствами (ну, мы ж помним про «компактную, мобильную и хорошо вооружённую»?). Начальниками отделов (б. военными комиссарами) и начальниками подразделений теперь трудятся гражданские люди. А это значит, что строго работает (должен, во всяком случае) КЗоТ, иначе – суд и остальные прелести по списку. Военные люди поймут: где КЗоТ, а где воинское учреждение! Нет, ну есть какие-то полугласные требования к комплектованию штата. Например, на должность начальника отдела может претендовать, как минимум, майор ВС запаса, на должности начальников подразделений – офицеры запаса или в отставке. Весь персонал, кроме сторожа – с высшим образованием. Со средней зарплатой – от 11 до 18 тысяч (сведения 5-летней давности, об изменениях не слышал). И? Как найти пока ещё бравого майора запаса с пенсией 25-30 тысяч или чуть больше в каком-нибудь отдалённом сельском районе? Толковому майору оно надо? Если только дураку, лентяю или неисправимому пьянице, которого больше никуда не берут. А работников с высшим образованием? На то оно и высшее, чтоб работать высокооплачиваемо. Такие вот раки на безрыбье… Бывает, правда, и ещё одна категория. Умные, грамотные, «предприимчивые»… Вот и получается, что бывшими военкоматами сегодня рулят, в лучшем случае, бывшие милиционеры или младшие офицеры запаса, зачастую – «пиджаки». Но уже сейчас совсем не удивительно встретить в не такой уж далёкой глубинке женщину – начальника отделения призыва, а то и и.о. начальника отдела (без «и.о.» пока сведений не имею, но не исключаю)! Согласен с тем, что не боги горшки обжигают, и бывшие милиционеры, и даже женщины (а я бы и местами поменял!), набив положенное число шишек, в конце концов, справятся с призывом молодёжи на службу по призыву. И с учётом, и с изучением, и с оформлением, и даже с предназначением (если начальник правильно задачи поставит). Но – м/обилизация? Взаимодействие с войсковыми частями, отбор и призыв на сборы и переподготовку, управление военнообязанными на сборных пунктах? Кто ж спорит – есть женщины в русских селеньях… Да и военные пенсионеры с советской подготовкой и с советскими же ответственностью и чувством долга ещё не все повымерли на покой ушли. Даже те наверху, что понимали, чего же сами и натворили, надеялись русский «авось», на то, что пронесёт. 22-й год показал, что нет, не пронесло. И даже никого из них не «пронесло», судя по отсутствию ожидаемых ротаций запаха. Вместо того, чтобы укрепить фундамент и стены, заменить крышу, т.е., хотя бы вернуться к тому, что было, закупили краски и кинулись красить фасад – внедрять цифровизацию, как будто после этого куда-то денутся все бумаги и архивы, и всем работникам ВК станет легко-легко, а очередная (кто-то сомневается?) м/обилизация превратится в увеселительную прогулку! А они, работники, до сих пор с содроганием вспоминают переход на компьютеризацию и программирование, после которого объём работы вырос в полтора раза! И это при том, что – поди, найди кандидата на введённую штатную должность программиста за 13 тысяч рублей!
Кстати, о фасаде. Ещё одна причина, по которой я тут «взялся за перо», это претензии некоторых авторов Дзена (да чего там, большинства посетителей ВК!) к ужасному внешнему виду зданий, обстановке в них, убогости, убитости, негостеприимности и т.д. и т.п. А это, естественно, говорит о том, что внутри работают бездельники. Как я с этими авторами согласен! Ну, насчёт убогости, имею в виду. То ли дело – здание прокуратуры (районной, городской, областной – не суть)! Или, на худой конец, Управления или отдела МВД! Чего уж говорить о дворцах пенсионных фондов или служб занятости, налоговых служб! Даже судебные приставы – молодцы! Да и местные администрации не сильно отстают. Вот уж, где видно, как о людях тут заботятся, думают о них, постоянно пекутся об их удобстве и благополучии. Наверняка, все труженики этих институтов служения народу все субботы и воскресения проводят на субботниках и воскресниках, чтоб не ударить в грязь… ну, если не лицом, то – фасадом. Или государство подбрасывает им вспомоществование, дабы не стыдно было перед своими гражданами. Всё для них, для граждан. За их же деньги. Не на бездельников же эти деньги тратить! Правда, у меня свербит в душе такая мелочь. Военкомат – это первое (кстати, и последнее), что видит молодой человек в Армии. Это то, каким он видит своё ближайшее будущее, то впечатление и настроение, с каким он в это будущее шагнёт. Плохо, что не свербит у тех, у кого должно свербеть.
Вообще-то, финансирование военкоматов – отдельная, и очень длинная песня. Неспециалист не разберётся. Специалист схватится за голову и спросит; «А как же вы работаете?». Если вкратце свести дебет с кредитом, то в итоге получится, что на фасад и прочее внешнее процветание благополучие существование остаётся примерно плюс-минус 0,0. Кто-то, возможно (и даже наверняка!), воскликнет: «Как же так! Я лично видел вполне приличные здания, ухоженные, покрашенные, даже санузел внутри есть, а в нём – вода круглые сутки. И окна – пластиковые!». Согласен, сам такие видел. Но видел и деревянные, с покосившимися дверными косяками (на то и косяки, наверное), осыпавшимися печными трубами. Всё тот же автор Дзена, вспоминая свою молодость, говорит, что так было всегда, даже при Советской власти. Наверное, этот автор много моложе меня, и застал лишь закат этой власти. Опровергаю с чистой совестью. Когда я в 1975 году впервые самостоятельно посетил военкомат в моём районном городе (готовился к поступлению в ВУ), я сразу его нашёл. Мне так и сказали, когда я спросил у местных мужиков, как пройти. «Иди, мол, по этой улице, держись правой стороны, мимо не проскочишь». И правда: практически в центре города военкомат выделялся не только красными звёздами на воротах, но и свежей краской, широкими окнами, блестящей крышей и почти новым железным забором, хотя само здание было явно «сталинской», послевоенной постройки. Оно и сейчас на том же месте. Только рядом воздвигли Пенсионный фонд. Теперь многие проскакивают.
Зависит ли состояние и качество содержания военкомата в условиях одинакового со всеми (недо)«финансирования» от конкретного комиссара (тьфу, начальника отдела)? Конечно, зависит. И даже знаю, почему и насколько. Давайте «переживём» несколько рабочих моментов вместе с комиссаром. Например, нужно ему съездить (или кого-то отправить) в дальнее село посмотреть оборудование пункта приёма, дать указания, рекомендации местному ВУСу. Можно, конечно, и на личной машине (у комиссара она, как правило, сегодня есть). А если такие и ещё, по другим неотложным делам, поездки – каждый день? А если районов два или три, или четыре? Значит, нужна машина и бензин. Или привезти призывников из дальнего села на дополнительное медобследование в район (сегодня «дураков» нет туда-сюда за свой счёт ездить!). Нужна машина. Пришла пора линолеум заменить, освещение в норму привести, забор и стены покрасить, мебель отремонтировать, крышу перекрыть. Значит, нужны материалы и специалисты. А финансирования нет и не предвидится. Можно составить обоснования, справки, заявки и отослать наверх. Можно. Заранее зная, что в ответ получишь не искомое, а «люлей» на свою жо пятую точку. Кто-то так и делает. А что – солдат спит, служба идёт. А кто-то лапками по молоку – глядишь, и сметана, а то и масло получится. Каким же образом? Да есть варианты. Допустим, комиссар берёт бутылку коньяка и лично едет знакомиться с нужным руководителем какой-то организации ли, завода или учреждения. Одновременно оказывая уважение и честь визави – всё ж, комиссар лично сподобился! Познакомились, выпили, поговорили «за жизнь», комиссар озвучил какую-то свою мелкую просьбу («чё приезжал-то?»). При этом, как правило, комиссарова бутылка остаётся нетронутой – пьётся хозяйский коньяк, зачастую, более дорогой. Потом к другому съездил, к третьему и далее по всему списку. Главное, чтобы здоровье крепким было, и печень не подвела. Ну, и об администрации забывать не стоит, всё же военный комиссар входит в районный номенклатурный пул, хоть и не совсем «свой» (остальные-то – местные). Таких «номенклатурщиков» в каждом районе человек 20-25: кроме главы – замы, начальники отделов, направлений, прокурор, главный полицейский, начальник ГАИ, налоговик, судья, пристав, пожарный… У всех – дни рождения, дни ухода в отпуск, дети – женихи и невесты, т.е. – свадьбы. Военкома каждый пригласит обязательно. Один раз можно сослаться на дела или состояние здоровья и не пойти. Откажешься второй раз – больше не пригласят, а это значит, комиссар автоматически переходит в разряд «чужой». А уже это значит, что, если можно будет твои военкоматские дела оставить за бортом, их там и оставят. Ах, да, ещё государственные и (особенно в сельской местности) престольные праздники. 127 дней (подсчитано) в году пьянки – на это нужны особые способности. Далеко не все справляются. Но и это ещё не всё; это – первый этап на пути к достижению цели (помним: цель – обеспечение процветания благополучия существования военкомата в условиях нулевого финансирования). Стал «своим» – это одно. Во-вторых, комиссар должен быть «нужным» человеком. Ну, здесь, думаю, всё понятно. Сыновья, племянники, братья, внуки. На сборы, на призыв, на переподготовку. Лучше бы поближе, лучше бы в «хорошие» войска, лучше бы попозже, а лучше бы… совсем никак. Куда бедному военкому податься? Как говорится, опыт и импо приходит с возрастом со временем. И выход с опытом находится. Причём, как Остап Сулейманович знал 402 относительно законных способа отъёма денег, так и опытный комиссар знает не скажу сколько относительно безопасных (с юридической позиции) способов помочь страждущим. Они действительно существуют. Ну вот, простенький пример. Идёт отбор для призыва на переподготовку при войсковой части по определённой воинской специальности для выполнения м/обилизационного плана сроком на 30 (45, 90) суток. Для предварительного изучения вызваны 3 подходящих по всем параметрам кандидата (а нужен 1). У всех здоровье – хоть в космос, военная подготовка, семейное и социальное положение, образование – 1 к 1. Все трое изучены, обследованы; задачи всем троим (на случай форс-мажора) поставлены, предварительная дата вручения повесток озвучена. На следующий день оказывается, что один из кандидатов – племянник «номенклатурного» товарища (или руководителя предприятия, организации). Который ходатайствует о… ну, в общем, ходатайствует. О трёх кандидатах он не знает (а зачем ему?). Военком, поломавшись, «идёт навстречу» (закладка на форс-мажор сработала). Ему-то какая разница, кого призвать? Он же никого не знает. Но теперь «номенклатурный» работник должен военкому. Морально, разумеется. И когда проблема военкомата, в направлении которой работает данный товарищ, будет перед ним поставлена, то решена будет без проволочек. Ну и так далее похожим образом. И тогда у руководителя организации где-то найдётся свободная на сегодня машина, трактор, автобус, обнаружатся излишки краски, линолеума, стройматериалов. Скажут, ведь бывают запросы и пожёстче, и решения бывают более радикальными, и на грани и за гранью… Бывают. Больше скажу. Когда вы переносите мешок муки с места на место, у вас, как вы не аккуратничайте, ладони всё равно белыми станут. Это – как минимум. Неважно, реально от муки, или от слухов. Тут уж, как говорил один мой знакомый, дело творческое и – флаг в руки.
Уж не знаю, кого и в чём я смог убедить, но, по-моему, даже последний абзац этого опуса говорит о том, что в военкоматах – не совсем бездельники. Конечно, последняя, которая частичная, здорово подкосила их и так не блестящее реноме. Но действительно ли они сами виноваты? Ну, хорошо – только ли они виноваты? В том, что военкоматы, по существу, разными способами и средствами разгромлены? Или так было задумано и всё "идёт по плану"? Тогда виноватых нет.
P.S.
Ну, о-очень я смеялся, когда показывали по телевизору, как один высоко-высоко поставленный товарищ приехал проверять какой-то московский военкомат и о-очень квалифицированно высказал своё недовольство его работой (боюсь думать, что за кадром осталось!). Представил я себя, инспектирующего на соответствующем предприятии сборочный цех космических кораблей. Кто-нибудь видел, как из обитаемого аппарата разные трубочки и рычажки во все стороны торчат? Ну, явное же безобразие! Ужо бы я им!...
--------------------------------------------------
Это интересно многим:
Как законно отсрочить призыв?
Что нужно, чтобы попасть на службу в желаемые войска?
Кто служит «поближе к дому»?
Внутренние проблемы военкоматов и другие вопросы.
А Вам?
---------------------------------------------------------
Хорошо, если кто-то оспорит. Подпишетесь – подискутируем! Не подпишитесь – всё равно откликайтесь.