Глава 14.
Люба устроилась на работу в ту же больницу, где работала тетя Глаша и где она лежала после полёта с балкона. Она постоянно думала о дочери.
-Где моя кровинушка, моя любимая доченька? Когда я увижу её? Я верю, что это будет скоро, ведь я молюсь об этом.
Она собирала документы, что бы восстановить свои права на дочь. По воскресеньям они с тетей Глашей ходили в Церковь, познакомились со многими братьями и сёстрами. Священник, оказывается - это пастор. Их удивляло хорошее тёплое отношение этих людей к ним, как-будто они стали для них родными. В Церкви была доброжелательная радостная обстановка и все тревоги просто улетучивались. Люба, впервые в жизни чувствовала себя нужной, значимой, любимой. Пропало чувство вины за прожитую пустую жизнь, чувство ненужности и никчёмности, которое иногда возвращалось к ней. Но она молилась и оно, это чувство уходило. А ещё она горячо молилась за встречу с доченькой.
Однажды она нашла в почтовом ящике долгожданное письмо, адресованное ей. На конверте казенный штемпель. Письмо было из органов опеки. Её приглашали на собеседование для восстановления в родительских правах. Она так давно ждала этого, но сейчас Люба испугалась.
-А вдруг опять ничего не получится?
Когда с работы пришла тётя Глаша, Люба сидела в комнате даже не включая свет.
-Что случилось?
Люба молча протянула конверт:
-Не знаю радоваться или плакать?
Тетя Глаша всплеснула руками:
-Радоваться, конечно радоваться! Ты что грустишь? Новость то какая! Что же это я стою? Побегу в магазин куплю гостинцев. Ты тоже не сиди будто горем убитая, готовься встречать дочку, приберись в комнате! Давай! Давай! Что как в воду опущенная!
Она повязала на скорую руку платок, подхватила сумку и словно молодая побежала в магазин. Её радостная суета захватила Любу.
Когда тётя Глаша возвратилась Люба мыла полы и радостно пела. Женщины были возбуждены радостными событиями. Воспоминания нахлынули на Любу с новой силой.
-А что я скажу доченьке? Поймёт ли она меня? Ведь я её так обидела? Она уже большая, всё понимает. Узнаёт ли? Простит?
Утром, отпросившись с работы Люба побежала в отдел опеки. С ней очень серьезно поговорила инспектор и разрешила свидание с дочерью.
Она сообщила, что Олечка находится в детском доме, в соседнем городе. Дала адрес и справку с разрешением свидания. И Люба тут же отправилась на автобусе в соседний городок. Когда она приближалась к детскому дому, сердце её так стучало, что казалось оно сейчас выпрыгнет из груди.
Подойдя к забору, Люба стала разглядывать играющих детей. Вдруг одна девочка остановилась, резко повернулась и побежала к Любе.
-Мамочка, мамочка, родненькая моя! Наконец ты пришла за мной! Я так долго тебя ждала! Я знала, я знала, что ты придёшь!
-Олечка, родная!
Ноги у Любы подкосились и она чуть не упала. Забор мешал им обняться. Они побежали к калитке. Девочка бросилась в объятия матери и они обе заплакали.
-Мамочка, я каждый день тебя ждала! Я каждый день приходила к калитке и смотрела на дорогу.
- Прости, дорогая я не могла придти раньше. А теперь я заберу тебя, скоро мне разрешат. Подожди ещё немного. У меня теперь есть дом работа и хорошая бабушка, которая будет любить тебя как и я. Вы скоро с ней встретитесь. А ты такая большая стала.
- Они говорили и говорили, а вокруг них собрались ребята. Кто-то радовался, кто-то грустил. Подошла воспитательница:
-Кто вы такая? Покажите документы. Люба подала документы, вынула из сумки гостинцы. Она раздавала детям конфеты и печенье, а сама всё смотрела на дочь и не могла насмотреться. Как она выросла! Много же я пропустила в жизни! Но она радовалась, что хоть сейчас она сможет быть с дочерью всегда. Видеть её каждый день. Люба молилась про себя.
-Господи! Спасибо Тебе! У меня даже нет слов, как я Тебе благодарна!
Потом они всей весёлой ватагой пили чай в столовой. Радостная девочка не умолкая, рассказывала Любе все новости. О себе, о подружках, о Лешке, который дёргает её за косички, о тёте Шуре - поварихе, которая очень вкусно готовит борщ с помпушками и печёт пирожки и оладьи, о воспитательнице. Казалось конца не будет всем новостям. Люба слушала и улыбалась, радость переполняла её.
Пришла директор детского дома и тоже присоединилась ко всеобщему веселью. Она сказала, что пока не имеет права отдать девочку. Но как только будут соответствующие документы из органов опеки, то тогда пожалуйста. Можно будет забрать Олю домой.
Вечером, когда Люба приехала домой, тётя Глаша слушала её рассказ, качала головой и улыбалась.
-Вот и хорошо! Вот и Слава Богу! Я так рада за тебя Любушка! За твою доченьку! Как хорошо! Как хорошо!
Вдруг тётя Глаша зарыдала.
-Тетя Глаша, что с вами?
-Любушка, я просто вспомнила своего сыночка Сашеньку. Где он сейчас? Почему я не знаю о нем ничего? Он жив! Мое сердце говорит мне, что он живой, понимаешь? Я чувствую ему плохо! Я очень хочу найти его, но не знаю как!
И она снова зарыдала.
-Тетя Глаша, а давайте мы помолимся за это, ведь Господь все знает. Он поможет нам найти Сашу, если он живой. Ведь неизвестность хуже всего. Они склонили колени и простая горячая материнская молитва потекла из сердец женщин прямо к Тому, кто может помочь и утешить. Они благодарили Бога за всё, что было в их жизнях, за детей, которых Он им дал, за встречу с собой и друг с другом. Они просили за Сашу и Олечку. И эта искренняя молитва потекла прямо к Престолу!