Когда мне в руки попалась книга с многообещающим «Трилогия» на обложке, я стала первым делом искать две остальные книги. Но, открыв толстенький, почти в 600 страниц, томик, я поняла, что в нём вся трилогия и поместилась. Это было неожиданно. Трилогия в одном томе? Ну ладно, подумала я, попробуем почитать.
Чтение оказалось довольно лёгким и приятным. Роман в трёх частях. Но всё же, не слишком ли громко автор назвал своё творение трилогией? Как-то мне показалось, что не тянет произведение не только на трилогию, но и на роман в принципе. Почему? Попробую разобраться.
Основная тема романа – любовь. Мелковато? Отнюдь! «Поющие в терновнике» тоже всё о любви, но никто не усомнился, что это роман. Там, конечно, всё помасштабнее: прослеживается жизнь нескольких поколений одной семьи, герои выписаны подробнейшим образом, судьбы их даны на фоне истории страны, а вернее, нескольких стран.
Что же у Соловьёва? Главных героев, в принципе, всего двое – он и она. Дмитрий и Эльхам. Никаких особых подробностей их биографий, характеров, только описания их встреч и невстреч.
Время действия романа – рубеж 70-80-х годов ХХ века. Дмитрий – сотрудник «Водпроекта» - будучи в командировке в Ираке, встретил и полюбил иракскую красавицу Эльхам. Ситуация сложная для тех лет. В те времена загранкомандировка даже в Ирак была несомненной удачей в жизни, и получившие такую удачу, старались держаться за неё руками и ногами, выполняя все требования компетентных органов. А одним из таких требований было – отсутствие личных контактов с гражданами других стран. Дмитрий это требование нарушил, тем более, что он вообще-то был женат.
Все дальнейшие перипетии романа сводятся к описанию редких встреч героев. Очень много ненужных подробностей, характерных скорее для дневниковых записей – как советские инженеры пили, отмечали праздники, развлекались (о работе почти ничего), болели.
Фон истории проявляется только в эпизодах ирано-иракской и ирако-кувейтской войн, и то лишь постольку, поскольку войны эти повлияли на личную жизнь героев. Исторические события в СССР, как-то отмеченные в романе – это смена брежневского правления андроповским. И эти главы стали для меня наиболее интересными, поскольку здесь рассказана история отчима Дмитрия. Отчим его занимал немаленький пост в той же области, где работал и сам Дмитрий, и с приходом к власти Андропова и начавшейся борьбы с коррупцией его арестовали по обвинению во взятках, судили и приговорили к расстрелу.
А роман кончился практически ничем. Отношения Дмитрия как с Эльхам, так и с женой остались незавершёнными.
Я бы назвала это произведение повестью о несбывшейся любви, не более того. И как повесть, если, конечно, выбросить ненужные для сюжета эпизоды, она была бы совсем неплоха. Языком автор владеет очень даже неплохо, повествование льётся из его уст, как сказка тысячи и одной ночи. И не было бы тогда завышенных ожиданий и требований, как к роману, да ещё и к трилогии.
Тем не менее, «Климат предков» был награждён медалью имени А.П. Чехова.
Несколько цитат.
Примеры изящного владения языком:
«…мы почувствовали, как наши любимые тела стали превращаться в тушеные блюда: молодую телятину, старую говядину, жирную свинину и даже немного баранины...»
- это о жаре в Ираке.
А вот так, по мнению автора, некие высшие существа, наблюдающие за людьми, думают о нас:
«Сначала они пищу ищут, потом моют, потом варят, потом внутри переваривают, а потом мучаются, как бы от сваренного избавиться!»
Об Ираке и иракцах:
«Воровство было здесь вторым увлечением после ислама».
О русских специалистах в Ираке (о том, что русские много пьют):
«И получалось, то ли мы строили плотину и гидростанцию, то ли готовили большое брагохранилище и пристраивали к нему гигантский перегонный аппарат».
О том, как кормят в столовой:
«Потом, когда мы подросли числом, в Абу-Касре пустили новую столовую, и сразу же приехали профессиональные повара: порции уполовинились, стоимость удвоилась, и куриная косточка была так мастерски обрезана, что с виду казалась нежным кусочком мяса. Многие попадались и шли к зубному, который приехал сразу же за персоналом столовой».
О начавшейся ирано-иракской войне:
«Эвакуировали только женщин и детей, но неожиданно пожелали уехать и все кавказцы – человек двадцать. Они у нас работали по снабжению: на складах, в столовой, и чувствовалось, что мест для зарабатывания денег знали гораздо больше, а свою жизнь ценили гораздо выше. И поэтому они были почти в истерике, что вдруг придётся отдать её так дёшево…»
О жизни:
«То, что в мире все меняется, стерпеть, в конце концов, можно, но то, что это все время происходит с тобой – невыносимо».
Об отношениях с родственниками:
«Я ведь появился здесь воевать, и древко флага победы мне надо было воткнуть в тела поверженных родственников»
О любви, как её понимают мужчины и женщины:
«Я думал о том, как бы с ней остаться наедине на пару часов, а она хотела остаться со мной на всю жизнь…»
Об отчиме и суде над ним:
«Высшей мерой наказания для людей, как пояснил мне адвокат, когда мы вышли в коридор, считается 15 лет заключения. А смертная казнь считается исключительной, крайней мерой, дабы уже не наказывать, а карать».
«Если не подать прошение о помиловании, то приговор приводится в исполнение в течение 72 часов».
«Мама встречалась со следователем, беседовала с друзьями, чтобы они написали просьбы о помиловании. Но ей сказали, что уже всё без толку, и что вся бригада следствия уже получила по ордену».
«Мама спросила, можно ли похоронить тело. На это ответа не последовало».
Этот материал был ранее размещён мною здесь: https://my.mail.ru/community/knigi/77AF78586074D213.html