НАЧАЛО КНИГИ / ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА
Ника была озадачена и напугана. Но это хорошо. Только мне любопытно, она догадывается, что я знаю о её страшной тайне?
Интересно, что люди обычно говорят предателю? Особенно той предательнице, которую ты когда-то считал самым близким и родным человеком?
«Привет, а знаешь, это очень больно и неприятно знать, что в моей спине не первый год торчит нож, который ты вонзила?»
Мой разум пытался сопоставить полученные данные и прийти к заключительным выводам. Ясное дело, что та запись не подделка. За много лет я научился отличать ложь от правды, только мои знания не помогли мне с собственной женой.
Слепец и дурак! Сам виноват – доверял ей.
Я долгим взглядом смотрел в напуганные глаза Ники и знал, что она сейчас видит перед собой не мужа, а судью. Моё лицо было лишено всякого выражения и это нервировало её.
— Димочка, родной, не молчи, - мягким тоном заговорила эта лживая сука. — Расскажи мне, что произошло?
Я подался чуть вперёд и спокойно спросил её:
— Почему ты мне ничего не рассказала?
Она захлопала искусственными ресничками и криво улыбнувшись, пискнула:
— О чём не рассказала? Дима, я тебя совсем не понимаю…
— Понимаешь, Ника. Ты… не рассказала о нашем сыне. О моём сыне, Ника. Мой сын умер, — признёс я и ощутил, как защемило сердце.
Пришло осознание: «Мой сын мёртв…»
Ника всхлипнула, поджала под себя ноги, как испуганный зверёк и зашептала:
— Господи… Господи… Господи…
Она закрыла рот обеими ладонями и яростно замотала головой.
— Не время катать истерику и убиваться, Ника. Ты полтора года носила эту тяжесть и молчала. У тебя было полно времени оплакать ребёнка и рассказать мне правду. Ты…
Я резко поднялся и сделал несколько шагов.
— Ты забрала чужого ребёнка себе… — сказал снова сухим и безэмоциональным тоном. — Ты лишила другую женщину счастья материнства и сама не приняла этого ребёнка. Я не понимаю тебя…
Она громко всхлипнула, вскочила на кресло и, балансируя на мягкой подушке, закричала:
— Не понимаешь?! Да?! Ты ни черта не понимаешь! Потому что этот ребёнок был ниточкой, которая связывала меня с тобой! Думаешь, я не знаю, что ты хотел со мной развестись?! Если бы я тебе рассказала, то навсегда потеряла бы тебя!
Ты уже давно меня потеряла...
Она обняла колени и зарыдала в голос.
Тяжесть свалилась мне на плечи, но я знал, что справлюсь с ней и той болью, что принесла в мою жизнь эта страшная и безумная женщина.
— Ты конченная, Ника, — заявил ледяным тоном. — Ты кричишь и рыдаешь вовсе не о ребёнке, которого потеряла. Рыдая, ты не вымаливаешь у меня прощения. Ты оплакиваешь лишь свой страх потерять меня… Но и это ложь. Ты не меня боялась и боишься потерять, а своё положение и деньги. Вот что заботило тебя всегда.
Она замолчала и подняла на меня зарёванное лицо.
— И что? — спросила она вдруг спокойно, но потом снова всхлипнула и слёзы потекли из её глаз. — Разве можно упрекать женщину в том, что она желает хорошо и безопасно жить?
Ника встала с кресла и сделала шаг мне навстречу. Она тронула меня за плечо и заговорила тихим и сдавленным голосом:
— Дима… Я рожу тебе другого ребёнка, и он будет жив, обещаю…
Резко откинул её руку и процедил:
— Ты говоришь страшные слова, Ника! И самое отвратительное, что ты даже не осознаёшь своей вины. Повторяю, ты конченная дрянь и я не желаю иметь с тобой ничего общего. Ты больше не моя жена. Завтра же я организую наш развод.
— НЕТ... НЕ-Е-Е-ЕТ! — заверещала она сиреной и вцепилась в меня словно клещ. — НЕ ПУЩУ! ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ!
Стряхнул её с себя и процедил:
— Квартира останется на тебе. На этом всё. Прощай.