Глава VIII. Закон жизни…
Прошло несколько месяцев, наступил февраль – самый холодный и голодный месяц в этих краях. Старожилы рассказывали, что в прошлые времена температура, бывало, опускалась ниже отметки в 60 градусов по Цельсию. В такие морозы можно было плюнуть, а слюна, долетев до земли, со звоном падала уже в виде кусочка льда.
Фалангой Сухова уже было «пройдено» или освоено 10 километров. Им пока «везло» - на этом пути им не встретились ни болота, ни мари, которые бы в этом случае значительно замедлили их работу. До холодов была построена даже своя пилорама, работники которой исправно обрабатывали сваленные деревья, превращая их умелыми руками в железнодорожные шпалы. Фаланга Сухова работала строго по графику, выполняя плановые задания точно в срок, чем вызывала уважение у начальника ОЛП. Знал бы тот, чего все это стоило. Убийственно тяжелый труд как «санитар леса» прибирал к своим рукам слабых и пожилых. За эти несколько месяцев работы на износ1, плохого питания, жуткого климата из жизни ушли несколько десятков человек. В основном это были пожилые мужчины, здоровье которых не выдержало всех этих испытаний. Хоронили «отмучившихся» практически сразу за воротами казарм. И об умершем человеке напоминал лишь маленький земляной холмик. Вот она бренность бытия.… Был человек, и нет человека…. Да… Что поделаешь – таков суровый закон жизни.
…А к Сухову, надо отметить, ОГПУшник относился как-то по - особенному. То ли сказывалось, что когда-то они служили в одном краю в Туркменистане, то ли по каким-то другим причинам. Не знаю. Но Сухов, как начальник фаланги, каждый день исправно получал 1000 грамм хлеба (это вместо положенных на работающего 500 гр.) и еще –дополнительные продукты в виде вяленой рыбы и различных овощей. Справедливости ради нужно сказать, Сухов всегда делился «излишками» продуктов со своими товарищами. За что те были ему безмерно благодарны.
Блатные «изо всех сил» ненавидели Сухова, завидуя его власти и силе, но ничего с этим поделать не могли. Их было слишком мало в фаланге Сухова: не более тридцати человек, да к тому же Сухов пользовался уважением, как у начальства, так и у остальных заключенных. «Гвоздь», после того случая, когда Семен ударил его по голове, превратился в слабоумного и его труд использовали в основном на кухне.
Что касается быта, то заключенные даже по разрешению начальства построили баню, и раз в неделю в воскресенье по очереди могли помыться и попариться. А это доставляло такое непередаваемое удовольствие, особенно зимой, что словами просто не передать.
В казармах было довольно холодно. В каждой стояли по две «буржуйки»2, но, то ли помещение было слишком большое, то ли щелей слишком много, но как только наступали холода минус 30 и ниже, заключенные жестоко промерзали по ночам и, забыв о каких-либо приличиях, часто спали на нарах прижавших спинами крепко друг к другу. Что поделаешь, как-то надо было выживать.
…Спустя время разметка кончилась, и было необходимо провести новые изыскания, наметить направления железной дороги по возможности в обход болот и различных речек и топей. Если более конкретно: изучить природное строение местности без учета определения несущей способности и степени пучинистости пород и уровня коррозионной активности почв. Начальником ОЛП была поставлена задача: Сухову в течение семи дней провести геологическую разведку на ближайшие 15 км.
Сухов, «отдав под козырек», и взяв с собой Семена, а также двух инженеров ранним морозным февральским утром на самодельных лыжах отправился в путь. Светило холодное северное солнце, ни на йоту не согревая своим светом, хотя и температура на улице по Цельсию была всего 15 градусов ниже нуля. Закутанные с ног до головы в непонятно какие тряпки, а если быть честнее – снятые в свое время с похороненных товарищей, в 8.00 утра «Суховцы» покинули казарму.
План действий у Сухова был такой: пройти первые пять километров, составить подробную карту местности и к вечеру вернуться в казарму. На следующий день еще 5 км и таким образом уложиться дней в пять, чем заслужить сокращение срока для себя и своих товарищей за досрочное выполнение задания. Но, как говорится в одной известной поговорке: «хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах»…
…—Федор Иванович, что делать будем? — в голосе вечного балагура и весельчака Семена слышался ужас. И было отчего. Близились сумерки. Все планы были разрушены. В тайге выпало столько снега, что, даже передвигаясь на широких самодельных лыжах, «Суховцы» проваливались, чуть ли не по пояс. И только к вечеру они прошли положенные 5 км, а еще нужно было идти домой обратно. Но… человек предполагает а, увы, бог располагает…
Спустя время, составив подробный план местности, «Суховцы» засобиралась домой, но, посмотрев вперед, люди в шоке обнаружили: они взяты в кольцо – страшное живое кольцо…. Их окружили беспощадные и опытные охотники тайги – волки. Их было не менее десятка. Размерами они просто поражали: таежные волки светло-серого окраса на первый взгляд были не менее 80 см в холке. Их глаза хладнокровно и «деловито» наблюдали за людьми. Волки были невероятно худы и измождены, видимо, очень давно им не приходилось набивать пищей свои желудки. Они не приближались и не удалялись, разлегшись по кругу на расстоянии тридцати метров от людей, как будто догадываясь, что «пище» и так некуда будет от них деться. «Руководил» ими огромный белый волк, постоянно передвигающийся по кольцу среди своих «подчиненных», видимо, проверяя «как они несут свою службу». Впервые в жизни Сухову, как и Семену, стало страшно. У них не было с собой огнестрельного оружия, можно сказать никакой защиты, кроме топоров. А что может сделать один топор в схватке с самыми умелыми убийцами тайги? Вопрос… Большой вопрос….— «А ведь предлагал начальник ОЛП взять с собой хотя бы пару красноармейцев или хотя бы винтовку. Э-х, Сухов, Сухов…», — посетовал сам на себя Федор Иванович.
Чем отличаются храбрые люди от трусливых? Нет не тем, что они не боятся, не боится только ничего или труп или дурак. Храбрецы, на мой взгляд, отличаются быстротой принятия решений….
…. Два инженера с лицами, посиневшими от животного страха, тряслись, как парализованные, от ужаса. Сухов, чтобы привести последних в чувство, заорал на них матом и приказал быстро рубить вокруг себя сосны. Это подействовало. Как они заработали! С какой скоростью топоры начали стучать по дереву! Это надо было видеть. И понятно, почему – на кону стояла их собственная жизнь. Затем они по команде Сухова разожгли несколько костров по кругу, благо на верхушках сосен было много сухих веток для быстрого розжига и зашли внутрь круга, спрятавшись, таким образом, в огненном кольце. Сухов понимал, что только огонь может сейчас остановить этих ужасных хищников – только огонь.
…Наступила жуткая, кромешная и непредсказуемая темнота, в которой волки постепенно растворились. Лишь только красные зрачки глаз, бегающие по кругу, выдавали их присутствие. Кто выживет сегодня и не уйдет к праотцам? Как пережить сегодняшнюю ночь?...
— Сухов! Сухов! Сухов!!! Будь ты проклят!!! Мы все здесь сдохнем! Нас всех сожрут! Со—ожр-ут! И за-ч-ем? За-ч-ем!!? О господи!? Я согласился с тобой пойти в эту разведку!! За-чем…. — один из инженеров, пожилой мужчина щупленького и тщедушного вида, весь трясся от страха и, всхлипывая, машинально зачем-то все время протирал свои очки, как будто хотел четко разглядеть, когда его будут «жрать».
— Отставить панику и слезы! Ты мужик или баба? Мы еще живы и у нас есть четыре топора. А завтра нас обязательно пойдут искать. Понял меня? – жестко произнес Сухов.
— К – к - то… К – к - то.. на—ас, пой-дет ии-скаа-ть, ни-и-ко-о-муу мы не ну-жн-ыыы, — продолжал, всхлипывая, причитать бедный инженер. Тогда Сухов, молча, с разворота, дал мощную пощечину бедолаге, чтобы снять истерику. Тот от удара взвизгнул, свалился с ельника и сразу перестал рыдать. Удар подействовал отрезвляюще. Второй инженер вел себя с точностью наоборот: он просто молча невидящим взглядом, смотрел в точку, парализованный, как видимо, удручающими мыслями о близкой смерти.
— Ну, что Семен, где наша не пропадала, – проговорил Сухов и протянул свою флягу с кипятком другу.
—Как думаешь, выживем? — спросил друга Семен. Было видно, что ему тоже очень страшно.
– А то! Семен! У нас выхода другого нет! Меня ждет Екатерина Матвеевна, тебя я тоже думаю, ждет жена. Верно?
– Верно- то верно, а только вот как мы спасемся?
– Не дрейфь, Семен, вот увидишь, завтра к обеду нас кто-нибудь да найдет. А сейчас давай составим очередность, кто будет дремать, а кто будет первым следить за кострами и подкидывать дрова, чтобы поддержать огонь, а то от этих проку мало, – и Сухов жестом показал на двух совсем упавших духом инженеров.
– Если ты не против – ложись спать первым, а я посторожу, – предложил Сухов, расположившись поудобнее на пушистом ельнике. – Через час разбужу. – В этот момент его голос перебил душераздирающий вой вожака стаи. Ему в ответ начали вторить и остальные волки. От этого воя в жилах «заледенела кровь». Плаксивый инженер упал перед костром на колени и начал вновь бормотать, вытирая слезы со своего опухшего лица:
– Я не хочу умирать, нее—ее хо-оо—ч-у-у. Господи, господи, за чт-о о-о-оо??
– Ты же никогда не был верующим, – издевательски переспросил того Сухов. Тот на это никак не отреагировал, продолжая бормотать и раскачиваться из стороны в сторону перед костром.
– Меня съедят, меня съедят, съе-едяя –т…. О-о-о-о…
Прошел час. Сухов, жутко уставший после тяжелого дня, чуть-чуть «закимарил», и сквозь полудрему ему вдруг померещилось, что он ощущает мерзкое дыхание волков на своем лице. Но нет, красные огоньки глаз все также на небольшом расстоянии продолжали светиться в кромешной темноте ночи. Потянувшись всеми своими чреслами, он разбудил удивительно крепко спящего Семена и, в свою очередь, свернувшись калачиком на ельнике, не менее крепко заснул, зажав в руке топор, и твердо решив, в случае чего дорого «продать» свою жизнь.
– А…. А…. Спасите… Рыр….– от душераздирающих предсмертных воплей и бешеного рыка сонный Сухов подскочил на своем ельнике и увидел стоящего над ним с топором в руке Семена с безумными глазами. Топор был весь в крови.
– Семен, Семен, что случилось? – взволнованно прокричал Сухов и быстро встал на ноги рядом со своим другом, крепко сжимая в своей руке топор. Тот ничего не ответил, а только молча в немом ужасе, показал в сторону «уползающего» в ночную тьму кровавого следа на белом снегу. Обоих инженеров не было…
– Семен, Семен, почему!?
– Я… Я… Я… не знаю… Я… заснул… А когда открыл гла-аза.. То…увидел какие-то две тени одну белую, а другую серую прыгнувшую над костром и инженеров не стаа-ло…. Но я в кого-то попал…
– Тени говоришь… Семен, хватит. Возьми себя в руки. Сейчас делаем кольцо костров меньше, так мы сэкономим дрова. Делай, что я говорю! – и Сухов начал трясти друга за плечи, пытаясь привести его в чувство.
– А…. А…. мы не пойдем их спасать?
– Семен, их уже нет. Совсем нет. Они в желудках этих…. И моли бога, чтобы этой «еды» им хватило до утра. Делай, что я говорю. – Сухов не узнавал Семена. Вот что делают смертельные ситуации даже с самыми достойными из людей. Семен, все еще находясь в шоке от увиденного, кое-как взял себя в руки и они вместе с командиром переместили костры, после чего сели на ельники с топорами в руках на изготовке. О сне уже не могло быть и речи. Светало….
…Тем временем волки совсем осмелели и расположились от горящего огненного кольца на расстоянии не более чем в 10 метров. Хищники, щурясь, смотрели на танцующие языки пламени, довольно облизываясь после недавно съеденной «добычи». Но, как говорится в одной поговорке: «Аппетит приходит во время еды…».
– А ведь прав был инженер, – усмехнувшись, проговорил Сухов. – Сожрали ведь его. Накаркал. А ты что сник?
– Федор Иванович, честно, я даже не подозревал, что вы настолько храбрый человек. Мне…. Мне очень страшно, – проговорил заплетающимся голосом от усталости и страха его друг.
– Семен, мне тоже конечно страшно. Но, чуйка у меня. Не настал еще наш день смерти. Вот увидишь, спасут нас.
Так прошло еще несколько часов. Ужасно долгих и длинных часов. Казалось, время просто «застыло», остановилось, «умерло»…. День уже был в разгаре, а волки и не думали уходить. Люди жутко устали от перенапряжения и ожидания близкой и неминуемой развязки. Безумно хотелось спать. Спать… Сухов смотрел сонными глазами в глаза белому волку, который не отводил взгляд. В его глазах Сухов прочел жуткую уверенность в том, что хищник все равно добьется своего и накормит ими свою стаю. – «Это мы еще посмотрим, кто кого», – подумал про себя Сухов. Головы обоих мужчин «клевали» и «клевали» носом, наклоняясь к догоравшему костру. Дрова уже почти все закончились. Очень хотелось спать… – « Странно.… Так странно…Тебя сейчас могут сожрать…. А организм требует сна… Странно…. Как это странно…».
Сколько же им еще оставалось жить….
….Внезапно раздался боевой клич белого волка, и вся стая как по команде бросилась на людей. Огненное кольцо «приказало долго жить». Все дрова прогорели и костер потух. Сухов и Семен, встав спинами друг к другу, решили дорого продать свои жизни. Первые два волка, прыгнувшие на каждого из них, тут же были сражены острыми лезвиями топора. Отлетев в сторону, они жутко завизжали, и отползли в сторону, зализывая раны. Теперь уже четверо других волков в свою очередь одновременно напали на людей, двое опять отлетели, а другие два схватив за ногу Сухова и Семена, пронзили своими острыми зубами человеческую плоть. Больше всех досталось Семену: из его правой ноги фонтаном брызнула кровь, запах которой привел в жуткое исступление всех оставшихся волков. Белый вожак стаи в диком возбуждении и предвкушении скорой развязки взвился в невероятном прыжке в небо, метя своими мощными клыками в шею Семену, стремясь добить раненую «жертву», поставить «жирную точку» в этой смертельной хватке. Еще секунда… Секунда…. И…. И…. Сухов, отшвырнув свой топор двумя руками, ловит шею мощного хищника и падает вместе с ним на снег в смертельном поединке….
… Выстрел…. Еще выстрел… Визг, хрип…. Снова выстрелы…. Да… никогда еще помощь не приходила так своевременно. Это подоспела группа красноармейцев с десятком заключенных, которые, вчера не дождавшись вечером «Суховской» группы, сегодня рано утром отправились на поиски и вовремя…
…Тем временем Сухов катался на снегу в смертельных объятиях белого волка – вожака волчьей стаи. Красноармейцы никак не решались выстрелить, опасаясь попасть в Сухова. Сверху появлялась то человеческая спина, то волчья. Сладко пахло свежей кровью. Стоял жуткий рев. Сухов тоже рычал. Рычал, так как когда-то рычал его первобытный предок, борющийся за свою жизнь с далекими и свирепыми хищниками прошлого. Шла смертельная схватка не на жизнь, а на смерть. Но, стремление выжить оказалось сильнее у…. у…. Хрип… Хрип…. Красный язык волка вывалился из черной зияющей пасти, лапы начали дергаться в конвульсиях, тело обмякло…. Еще немного.… И… И.… Все…. Конец…. Развязка… Человек – победил…
Сухов, пошатываясь от жуткого перенапряжения и усталости, с трудом встал. Его всего потрясывало. На белом снегу осталось лежать бездыханное тело невероятно сильного хищника. Хищника – задушенного им голыми руками! Да… это был прекрасный образчик творца. Мощные челюсти и грудь, мускулистые быстрые ноги. На вид он весил не менее 70 кг. Да… Стоп! Это оказалась самка.… Оказывается, волчьей стаей управляла волчица…
Тем временем Семену уже перевязали ногу и остановили кровотечение. Сухов наклонился к другу и спросил:
– Ты как?
– Спасибо Федор Иванович, ты мне жизнь спас…
– Да все нормально, поквитались, – ответил Сухов, потрепав по плечу друга. Затем Сухов медленно и не спеша подошел к волчице и, попросив нож у конвойных, отрезал у нее один белый клык со словами:
– Это мне на память.
Так закончилась эта история. Победителем в очередной раз вышел человек.
Человек – по имени Сухов. Закон жизни таков: побеждает сильнейший…
P.S. После этой истории к Сухову негласно прилепилась кличка «Убийца волков»….
Василий Князев
#бело е_солнце_пустыни
#сухов
#исторические_повести