Прочитал статью по проблемам образования, и один эпизод просто растрогал до глубины души, напомнив про мою собственную студенческую юность 80х годов прошлого столетия. Сразу с большой теплотой вспомнил двух профессоров такого же плана, как и образ, выведенный в этом фрагменте. Далее привожу сам текст без купюр и ставлю его в кавычки в знак благодарности автору (а также в силу уважения к авторским правам).
"Курс дифференциальных уравнений (а может, теории приближений? давно дело было, память уже подводит) у нас читал профессор К***. Старенький дедушка, небольшого роста, лысый, тихий, всегда запредельно вежливый. А на переменах между парами старшекурсники, сочувственно глядя на нас, спрашивали: «Кто ведёт? К***? Ну всё, ребята, попали вы. Дедуля страшный». Мы удивлённо-осторожно спрашивали: «Что, такой строгий, гоняет, совсем списывать не даёт?». А старшекурсники только закатывали к небу глаза и загадочно говорили: «А вот увидите...».
Само собой, к экзамену мы готовились. Ну, кто как. Кто учил-зубрил часы напролёт, как молитвы вбивая себе в мозг «Пусть функция А фи-катое по икс равномерно непрерывна, тогда А фи-ка-плюс эн разделить на дельта итое...» и так далее, кто писал бисерным почерком «шпоры», то есть шпаргалки, кто подшивал к пиджаку просторные внутренние карманы и готовил «бомбы», в смысле подменные ответные листы... Само собой, были и такие, кто надеялся на вечный студенческий «авось» – дескать, выучу один-два вопроса, глядишь и попадётся счастливый билетик.
Утром – помнится, дело было вскоре после Нового Года, числа третьего или четвёртого января, – «страшный дедуля» профессор К*** со всеми поздоровался, открыл аудиторию и запустил нас. Студентов, само собой, потряхивало – и рассказы старшекурсников, и весёлое празднование даром тоже не прошло, в общем, все были на нервах. Дальше была традиционная лотерея с билетами, кому что попало. Мне, помнится, повезло – первым шёл один из самых простых вопросов, я его более-менее помнил, так что на тройку я уже мог надеяться стопроцентно. Все уселись, достали листочки и начали готовиться.
Дедуля за столом сперва глядел в окно, а затем достал газетку и начал читать. Тишина висела мёртвая. К концу первых десяти минут началась активность – кто медленно, буквально ювелирным движением вытаскивал из рукава (девчонки – из-под юбок, что было гораздо удобнее) шпору, кто вслепую пальцами отсчитывал листы с бомбами, чтобы вытащить ответ на нужный вопрос, кто, сидя на дальних рядах, «по нахалке» тихо вынимал из-за пазухи припрятанный конспект или даже учебник, раскрывал и укладывал себе на колени... Профессор К*** вдруг отложил газету, посмотрел на часы и неожиданно сказал:
– Я, уважаемые господа, вас покину на часок, у меня срочное дело на кафедре. Вы, я очень вас прошу, ведите себя прилично, не галдите, а то в соседних аудиториях тоже экзамены, не мешайте товарищам, хорошо?
И вышел. Мы все, честно говоря, просто выпали в осадок. Все сидели тихо и не дыша, просто по инерции. Затем кто-то самый смелый с первой парты встал и приоткрыл дверь в коридор – а вдруг профессор коварно затаился по ту сторону и сейчас как запрыгнет в аудиторию, как устроит всем «раздачу слонов и материализацию духов»? Но нет, в коридоре было пусто...
Спрятанные учебники и конспекты, шпоры, бомбы были в открытую вывалены на столы, мы принялись усердно списывать... Само собой, через заданный час ответы на билет у всех были переписаны «от и до». Когда профессор вернулся, всё было готово, а настроение у студентов было праздничное. Или, вернее, предпраздничное. Все приготовились получать заслуженные пятёрки.
Дедуля явно торопился – вызывать нас он начал сразу по двое и даже по трое. А дальше... началось страшное. Профессор внимательно слушал пересказ ответа на вопрос, доброжелательно кивал головой, а затем вдруг мягенько перебивал:
– Погодите, погодите! Вот здесь у нас во втором неравенстве стоит знак «больше или равно». А если я скажем, заменю его на знак «строго больше», что поменяется в доказательстве?
Не дождавшись ответа, дедуля говорил:
– Вы, пожалуйста, сядьте и напишите – что будет, если мы то же самое запишем со строгим условием, это очень просто. А я пока займусь вашим товарищем...
Товарища ждал всё тот же «японский удар под дых»: выслушав до конца ответ на вопрос, профессор, недолго думая, спрашивал:
– А почему мы в доказательстве этой леммы требуем именно равномерной непрерывности у функции? А если это будет обыкновенная непрерывность, что произойдёт? Понятное дело, равномерная непрерывность требуется не просто так, правда? Так в каком месте мы, образно выражаясь, «споткнёмся об камушек»?
Вконец обескураженный студент понимал, что уже споткнулся об камушек, да что там об камушек – об здоровенный кирпич! – и сейчас плавно полетит «фейсом в асфальт». А профессор уже снова поворачивался к первому студенту:
– Ну, как у вас успехи?
Затем дедуля добродушно-укоризненно кивал головой и говорил:
– Я вижу, вы не успели подготовиться по моему предмету... Это всё диспетчер виноват – ну кто такие серьёзные экзамены ставит после праздников? Вы, пожалуйста, не расстраивайтесь, у вас ещё будет время подготовиться, так что приходите ко мне на пересдачу...
Это было лютое, безжалостное, кровавое избиение младенцев. Варфоломеевская ночь и утро стрелецкой казни вместе взятые. Дедуле было совершенно наплевать, что там студент написал в ответе – его интересовало, понимает ли студент, что именно он пишет.
Несчастные зубрилы были в шоке – они могли наизусть оттарабанить любую (ну, или почти любую) формулу, но это было бессмысленно. Потому что профессор тут же эту формулу переписывал по-своему и тихо спрашивал:
– А если окрестность в условии у нас будет не открытая, а полуоткрытая? А если замкнутая?
Итог был печален. Из группы не сумел сдать никто. Пара самых упёртых, крутых и умных отличников с горем пополам сумела отбиться от части каверзных дедушкиных вопросов; им была любезно предложена оценка «удовлетворительно», то есть «трояк». От троек отличники с гневом отказались и тоже вместе со всеми были отправлены на пересдачу...
Само собой, не обошлось без разговоров в духе «это он специально», «а сколько он берёт за четвёрку», обсуждались возможные расценки – и в рублях, и в бутылках, и в баранах, и в импортных холодильниках и даже в бидонах сметаны (дело было в те самые «лихие девяностые», когда бартер вполне был в чести). Однако позже выяснилось, что это бесполезно, потому что дедуля не брал вообще. Ни от кого и никогда. И подкатывать к нему с просьбой «решить вопрос» всегда заканчивался вежливым:
– Я не понимаю, что тут такого сложного? Пусть ваш мальчик выучивает и приходит пересдавать хоть завтра, я никогда никому в такой возможности не отказывал..."
На мой взгляд, именно такой подход к контролю знаний, направленный на глубокое ПОНИМАНИЕ учебного материала, мог бы явиться альтернативой "бездушным" (или наоборот "душным") ОГЭ и ЕГЭ. Однако, увы! Где взять необходимое количество таких "дедуль-профессоров" или "бабуль-учителей", чтобы качественно проверять знания учащихся (и не только итоговые, но и промежуточные и текущие)?
Вслед за древнегреческим мудрецом Протагором ("Человек есть мера всех вещей") можно сказать: "Живой учитель есть мера всего учебного процесса".
А вы что думаете про такой подход к контролю знаний или "компетенций", как сейчас модно говорить?
