В России нет такой беды, в которой нельзя бы было обвинить стихийное бедствие, несчастный случай и... классного руководителя.
Н.В. Черенева
– Ольга Владимировна, как молодому специалисту мы предлагаем Вам взять шефство над 10 «Б» классом, – говорит мне директор при распределении учебной нагрузки.
– А помладше класса нет?
– Нет, – коротко отвечает мне, не глядя на меня. – Вы – общительная, интересная, самое главное, молодая. Вы найдете с ними общий язык.
– А почему же тогда три предыдущих классных руководителя не смогли найти с ними общий язык? – язвительно отмечаю я, решив не сдаваться.
Наслышана я об этом классе. Будущие уголовники. Драки, хулиганство, пьянки.
– Ребята неплохие, немного недисциплинированные, но я уверена, Вы с ними справитесь, – продолжает она, совершенно игнорируя мои вопросы.
Неплохие! Ха!
– А мыло с веревкой с собой принести или мне выдадут?
Директор сверлит меня глазами. Неудачная шутка. Снова чувствую себя ученицей. Да и ребятам всего по шестнадцать-семнадцать. Мне двадцать два. Разница между нами невелика. Гожусь им в сёстры. А хуже старшей сестры – только старший брат. О какой дисциплине может быть речь?!
– Отдайте какому-нибудь другому учителю. Историку, например, – предлагаю я, твёрдо решив отвязаться от класса.
Молчит. Задумалась. C надеждой смотрю на неё: может, минует меня чаша сия?
У меня даже опыта нет! Это же – самоубийство!
– Вы возьмете этот класс. Подписывайте, – отрезает она.
Нет! Нет! Нет!
– У меня совершенно нет опыта, я не справлюсь, – взмаливаюсь я.
– Вот и наберетесь, – протягивает мне ручку.
Ненавижу эту школу!
***
– Ну, что, какой класс?
В коридоре, перед директорской, толпятся мои новые коллеги.
– Десятый «Б».
– Сочувствуем, – дружно отвечают мне.
– А у вас какой класс? – спрашиваю у стоящей возле двери учительницы.
– Пятый возьму.
– А что были еще классы?!
– Два пятых класса.
С ненавистью гляжу на дверь.
Вот подстава так подстава!
* * *
Первое сентября.
Первый классный час.
Вспотела. Руки дрожат. Ну, с Богом! Открываю дверь. Хоть бы никого не было! Нет, сидят. Глубоко вздохнула. Прохожу в кабинет. Пятнадцать человек.
– Здравствуйте, ребята! – громко приветствую их.
Несколько из них поворачиваются. Изучающе смотрят.
– Меня зовут Ольга Владимировна. А вас как?
Встает один из них. Высокий худой парень. Широко улыбается.
Будет пакость, ох, как чувствую!
Напрягаюсь. Сжимаю влажные ладони.
– Я – Вова, это – Пахан, – показывает пальцами на ребят.
Все гогочут.
– Заткнись лучше, – кричит кто-то с задней парты.
– Завали сам, – отвечает он.
Новый гогот.
Жду продолжения представления.
– Это Енот, – тычет он парнишку рядом. – А вот та Толстушка, Плакса, Груздь, Дробовик…
– Спасибо, Вова, – прерываю я его. – Приятно познакомиться. Как вы поняли, я ваш новый классный руководитель.
– Очередной, – говорит мне девица с первой парты, заглядывая прямо в глаза.
– Очередной, – соглашаюсь я, – надеюсь, что последний.
Все ухмыляются.
Так, спокойно, спокойно! Все под контролем. Пока под контролем.
– Все от нас сбегают, – продолжает говорить девушка, поворачиваясь вполоборота ко мне.
– Я плохо бегаю, – отшучиваюсь я.
В глазах загорается интерес.
Йес! Маленькая победа!
– А вы замужем? – спрашивает меня паренек.
Енот, кажется. Действительно, Енот. Глаза. Сходство определенно есть.
– Нет, не замужем.
– Ну, тогда Енот женится на Вас. И будете Вы – Ольга Владимировна Енот.
Мы с Енотом краснеем одновременно.
Класс хохочет.
– Вопросы закончились? – спрашиваю я, раздражаясь. – Переходим к теме нашего классного часа.
Вот тебе и победа!
* * *
– С боевым крещением! – поздравляет меня завуч по воспитательной работе, заглядывая в мой кабинет.
Молчу.
Подходит ко мне и ободряюще хлопает по плечу:
– Они неплохие. Вы подружитесь…
Где-то я уже это слышала…
* * *
– Ольга Владимировна!
Я оглядываюсь. Как же её зовут? Ах, да, Альбина Руслановна. Учитель русского языка.
– Ольга Владимировна, поговорите, пожалуйста, с Вашими ребятами! Они не делают домашней работы, постоянно с телефонами… Совершенно неуправляемые!
Ну, началось!
– Хорошо, я поговорю с ними.
Захожу в класс. Шумно.
– О, Енотова жена пришла, – кричит Вова.
Вот, волчонок, а!
Все смеются. Я краснею. Не от смущения. От злости.
– Ещё одно слово, Ковалинский, – цежу я сквозь зубы.
Вижу, как наливаются кровью его глаза. Улыбка превращается в оскал.
– Телефоны на стол! – срываюсь на крик.
Молчание.
Спокойно!
Вспоминаю психологию. Кризис подросткового периода: неприятие авторитетов и общепринятых правил поведения, развязность, показная независимость…
Точное описание! Но не меняет сути дела. Есть Устав школы. Закон.
Вытаскивают телефоны и презрением кладут на стол.
– Мне мама будет звонить, – хнычет Толстушка.
– Вот и хорошо, мне как раз нужно было с ней поговорить.
Собираю телефоны в сумку. Выхожу из класса. Кто-то изображает меня. Класс смеется. Нет, не смеется. Просто закатывается смехом.
Спокойно! Спокойно!
* * *
Прошел месяц. Провела еще три классных часа. О дисциплине, о выборе будущей профессии, о толерантности и терпимости к другим национальностями. Класс-то интернациональный: башкиры, татары, русские, чуваши, марийцы, армяне, ингуши. Даю задание всем: подготовьте небольшое выступление о своей национальности.
Подготовился только один. Ингуш. Себя считает русским. Крещен. Есть второе имя. Михаил. Первое – Исроил. Свободное время проводит в храме. Долго говорил о религии. Ребята устали слушать и пытались согнать со «сцены», то бишь, с области, где располагается доска. Прикрикиваю на детей. Замолкают на несколько минут. Умный мальчик. Очень начитан. Нахожусь словно на лекции. Предлагаю ему прочитать что-нибудь на старославянском. Читает. Наизусть. Я в восхищении. Отпускаю всех ребят. Мы с ним долго беседуем. Он много говорит. Я слушаю и вставляю реплики. Он улыбается мне, чувствую, что теперь он на моей стороне.
Довольна рабочим днем…
* * *
– Ольга Владимировна! Срочно к директору!
Опять на ковер. Скриплю зубами. Что на этот раз?
– Ольга Владимировна, сегодня Миша (Исроил, но в школе все зовут его Мишей) избил одиннадцатиклассника. У него сотрясение мозга. Он сейчас в больнице, – говорит мне директор, строго глядя мне в глаза.
– Как?! Когда?! – сажусь на стул.
Что мне делать в такой ситуации?! Совершенно не понимаю, как действовать…
Вот тебе и умный мальчик! Вот тебе и сторонник!
– Вы ознакомили класс с Уставом школы? – спрашивает строго директор.
– Да… – заикаясь, отвечаю я.
– Отметили в дневнике?
Что за дневник? Его дневник? О чем речь?
Директор видит мое оцепенение.
– Дневник классного руководителя, – подсказывает она мне.
– А…, – протягиваю я. – Еще нет.
– Отметьте обязательно. Дневник классного руководителя – такой же документ, как и журнал.
– Что мне сейчас делать? – спрашиваю я, краснея.
– Во-первых, переговорить с социальным психологом, с родителями. Наверно, поставим его снова на учёт. Составьте характеристику. Предоставьте справки…
Закатываю глаза. У-у-у…
– Позовите его ко мне. И сами подходите тоже.
Выбегаю из директорской. Бегу в класс, где у них идет урок. Вызываю Мишу. Он виновато смотрит на меня. Веду его к директору. В первый раз.
Никогда не видела её в таком гневе. Миша потуплено смотри в пол. Становится жаль. Отпускаем его.
Поднимаюсь снова в класс. Он, закатываясь от смеха, пародирует директора.
Вот тебе и профилактическая беседа! Предатель!
От злости и обиды на глаза наворачиваются слезы. Забегаю в класс. Готова надавать ему по щекам.
– Какой же ты…– хочу крикнуть «негодяй».
Но вовремя сдерживаюсь: нельзя!
Нагло смотрит на меня. Всхлипываю.
– Вот только не надо перед нами плакать, – закатывает глаза Вова.
Остальные молчат. Но из-за пелены слез, кажется, что все смеются надо мной. Чтоб они еще раз увидели мои слезы?! Ни за что!
Выбегаю из класса и бегу к директору, чтобы отказаться от класса. Останавливаюсь на полпути. Задумываюсь. Зло вытираю слезы.
Сдаться?! Не дождётесь!
Иду на урок.
После уроков приходит гроза всех детей – инспектор по делам несовершеннолетних. Высокая здоровая женщина. Заполоняет свет в проеме двери. Мне самой становится не по себе. Она опрашивает детей. Я тоже даю показания. В первый раз в жизни. Неуверенно протягиваю характеристику. Без интереса читает и выписывает какие-то фразы с неё в свой листок.
– Подписывайте, – громоподобным голосом приказывает мне.
Подписываю. Тяжело вздыхаю.
– Да Вы не переживайте, – ободряет она меня. – Быть слишком хорошим – это не интересно.
Скептически приподнимаю бровь от такой «мудрости» тети-милиционера.
Предчувствие, что мы с ней еще встретимся…
* * *
– Ольга Владимировна! – кто-то окликает меня.
Хмурюсь, припоминая последнюю фразу, что хотела занести в дневник. Почему именно когда у меня «окно», меня пытаются отвлечь?!
– Ольга Владимировна! Можно вас на минуточку.
Поворачиваюсь. У двери с виноватой улыбкой стоит краснощекая техничка тетя Варя. Со шваброй и ведром.
– Что случилось?
– Ваши девочки…
Опять мои…
– Что они сделали?
– Они опоздали на первый урок… – Тетя Варя напряженно оглядывается по сторонам и заговорщическим полушепотом-полушипением доканчивает предложение. – От них пахнет сигаретами.
Ого, что-то новенькое!
– Спасибо, тетя Варя. Приму к сведению ваши наблюдения. Разберемся!
Ну как же! Разберусь… Зачем строить из себя представителя правоохранительных органов?
Тетя Варя облегченно улыбается и… тут же, как шпион, выпаливает всю информацию о девочках.
Чувствую, как уши заворачиваются в трубочки. Да, я – ангел, по сравнению с ними!
Хм…Что делать? Целый вечер, вместо того, чтобы заняться личной жизнью, сочиняю классный час. Тема: «Вредные привычки и их последствия». Банально. Но надо, товарищи, надо.
Ищу страшные картинки. Нахожу. Делаю фильм и злорадно ухмыляюсь, представляя лица ребят.
– Ребята, сегодня тема нашего класса, – начинаю я назидательно, – «Вредные привычки и их последствия».
Класс заныл.
– А новенького вы ничего не смогли придумать? – ворчит Вова и, подмигивая, продолжает. – Небось, сами в нашем возрасте грешили?
Краснею. Признаюсь: виновна. Грешила. Но в студенческие годы…
Но вслух продолжаю, надменно смерив его взглядом:
– Нет. Мне достаточно хорошо объяснили в школе, что такое хорошо и что такое плохо.
Закатывают глаза.
Показываю ролик собственного производства – страшные фотографии курящих, детей с отклонениями, статистику…
Злорадствую, наблюдая за реакцией ребят.
Коронный номер: пластиковая бутылка, ватный тампон и сигарета. «Выкуриваю» сигарету бутылкой. (Сигареты самые дешевые)
Сквозь дым, покашливая, объясняю:
– Даже одна сигарета оставляет в ваших легких огромное количество вредных веществ…
Останавливаю лекцию. Что так ужасно пищит? Черт! Сигнализация!
В класс врывается напуганный директор.
– Что у вас тут происходит? – кричит она, размахивая руками и зажимая нос.
– Опыт, – прокашливаюсь я.
– Прекратите немедленно! Вся школа на ушах! Начальные классы уже со своими учителями стоят на улице в повязках!
Класс замирает. И через секунду уже все, включая директора, просто катятся от смеха. Хорошо, что у директора есть чувство юмора…
* * *
– Ольга Владимировна! – ко мне в коридоре подбегает учитель химии. – Я вчера была на ночном дежурстве, поймала ваших девочек за курением.
Так-так-так. Вчера был классный час…
– Разберемся, – неуверенно отвечаю я ей.
* * *
– Здравствуйте, вы мама Кати?
Высокая светловолосая женщина кивает мне. Ни разу ее не видела на родительском собрании.
– Я хотела поговорить с вами о поведении Кати. Она …кх-м…курит. Её видели несколько раз с сигаретой.
Не поднимаю глаза. И почему я себя чувствую виноватой?
– Ой, паршивая девчонка! – начинает вздыхать она, размахивая руками. – Я ей уже столько раз говорила! Все без толку! Без толку!
Тут не говорить, а пороть надо!
– Может, вы сами с ней поговорите, а? – заглядывает она по-щенячьи мне в глаза.
Ну, ничего себе! Может, мне ее к себе забрать на воспитание?!
– Я попробую, – цежу я сквозь зубы. – Но воспитание, прежде всего, строится…
«В семье» – продолжаю про себя, так как меня перебивают.
– Ой, спасибо вам! – говорит она мне, сияя улыбкой, и захлопывает дверь перед носом. – До свидания!
– До свидания! – бурчу я под нос.
Обошла еще три семьи «провинившихся». Реакция одна и та же: охи-вздохи и просьбы «поговорить».
Вот тебе и семья – ячейка общества! Уверена, что разговора ни в одной семье не будет. А о том, чтобы была порка, – только мечтать. Да и то – мне.
Составляю черный список: Катя, Вика, Динара, Алена… Работа предстоит масштабная. Воспитывать будем и детей и родителей.
* * *
Еще один долгий рабочий день. Иду по коридору. Слышу хохот. На подоконниках сидят ученики. Мои. Нехотя подхожу к ним. Дружно сползают и бурчат «Здрасьте».
– Ольга Владимировна, – начинает Валя (Толстушка). – У нас мероприятие завтра. Может, вы нам поможете? Идеи подкинете?
Только открываю рот.
– Да ну, сами справимся!
Так, кто это там выступает?
На меня нагло смотрит наша самбистка. Алла. Чемпионка и хулиганка.
– Ну, хорошо, сами так сами, если, что-то пойдет не так – приходите после шестого урока, я буду в своем кабинете.
Разворачиваюсь и ухожу. Слышу негромкое заявление Аллы:
– Одни черти у нас в школе…
Ого… С такой терминологией я еще не встречалась.
Сижу и нервно посматриваю на часы. Три часа. В коридорах, кроме звона алюминиевых ведер и смеха техничек, ничего.
Значит, не придут… Становится грустно от этой мысли. Достаю из-под стола еще одну шоколадную конфету. Съем сама, чего добру пропадать-то.
Не успеваю дожевать. Крики и топот. Судорожно глотаю конфету и принимаю строгий вид.
– Э… здравствуйте, еще раз, Ольга Владимировна! – начинает Валя. – Пришли за помощью.
– Очень хорошо, – киваю я. – Одна голова – хорошо, а шестнадцать – еще лучше!
Выслушиваю их идеи. Перебивают друг другу. Все банально и просто. Жду, когда дадут слово мне.
Момент настал! Переворачиваю их мысли. Отдаю им весь свой творческий потенциал и… все! Победа за мной!
Угощаю их конфетами, и репетируем часов до шести.
Домой возвращаюсь усталая, но счастливая…
* * *
– Ольга Владимировна, так страшно! – пищат девчонки, накладывая грим на юные лица.
– Так, девочки, взяли себя в руки! Вздохнули глубоко!
Все дружно выполняют вздох.
Мои ребята выступают на сцене! Волнуюсь… Сжимаю влажные ладони и ободряюще киваю ребятам за кулисами.
Выступают. Великолепно! Зал смеется и дружно аплодирует! Первое место! Моему ликованию нет предела!
«Го-о-ол!» – хочется крикнуть мне. Но я скромно улыбаюсь коллегам.
Завершаем победу чаепитием. Енот с Вовой ухаживают за мной. Девочки делятся секретами.
Вот она – семья! Идиллия, да и только…
Возвращаюсь домой вместе с классом. В первый раз. Провожают меня до двери и дружно прощаются…
Долго не могу уснуть... Надо занести эту победу в дневник. Засыпаю с улыбкой на губах.
* * *
– Ольга Владимировна, здравствуйте!
Я подпрыгиваю от неожиданности. В проеме двери моего кабинета стоит… инспектор по делам несовершеннолетних.
– Что случилось? – шепчу я, пряча голову в плечи.
– Алла – самбистка…
– Жертвы есть? – зло отшучиваюсь.
– Есть, – кивает мне инспектор. – Две. Обе в больнице.
У-у-у…
Оригинал публикации находится на сайте журнала "Бельские просторы"
Автор: Ляйсан Диярова
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого