- Ну смотри-и, Зиночка. Смотри у меня! – раздухарился обиженный ухажёр. – Попомнишь ещё Юрку Ложкина! Так попомнишь, что век не отмоешься!
Толкнув дверь ногой, он выскочил в сени.
- Да чтоб ты всю жизнь одна жила! До самой старости быть тебе бобылём! Не признала Юрку мужем – пожалеешь!
Глава 1
Предыдущая глава
Глава 23
Усмехнувшись, Зина перенесла руки на бока.
- Ты смеёшься?
- Не-ет, - щёки Юрки порозовели. – Я серьёзно. Зин, ты одна, я один. Чего нам в одиночестве прозябать? Там соединим наши сердца и…
- Чего? Ух, философ, - хихикнула женщина. – Иди домой. У меня работа стоит.
- Зин, кольцо-то возьми. Мамка сама выбирала.
Покосившись на колечко, Зина издалека заметила царапины и пару вмятин.
- Ну-ну. - развернулась, чтобы уйти.
Но Юрка, подскочив к ней, обхватил её тело крепкими объятиями и прижал.
- Зинка, я без тебя спать не могу. Ложусь, а сам о тебе думаю. Всю ночь ворочаюсь. Зин, со мной никогда такого не было. Бабы были, любовь была, но к тебе пуще всех тянет. Зин, я без тебя помру.
- Ой, помиральщик, - вздохнула она и расцепила его руки. – Иди проспись. Нет у нас с тобой будущего. Ты – мамкин сын, а я… Я тоже мамка своего Егорки.
- Ты из-за мальца, что ли? – развернул женщину к себе. – Зин, да я ж и мальчишку твоего усыновлю. Отцом ему стану. Научу всему, что сам умею.
- Вечерами выпивать и от работы отлынивать? Или научишь, как к одиноким женщинам приставать?
- Ну зачем ты так? Я ж по-доброму.
- Ох, добряк. Найди ты себе женщину, которая будет тебя любить и уважать.
- Не любишь, знаю, но хоть капельку уважаешь? А?
- Когда не пристаёшь – уважаю.
- А-а, понял, - Юра сделал шаг назад. – Ты из-за этого, да? Из-за врача приезжего со мной знаться не желаешь? – его рот перекосило от злости. – Из-за него? Скажи, признайся! Из-за городского от меня нос воротишь?
- Да сдались вы мне все, - усмехнулась Зина, заходя за угол печи. – Иди домой, Юр, а мне одёжку дошить надо.
- Ну смотри-и, Зиночка. Смотри у меня! – раздухарился обиженный ухажёр. – Попомнишь ещё Юрку Ложкина! Так попомнишь, что век не отмоешься!
Толкнув дверь ногой, он выскочил в сени.
- Да чтоб ты всю жизнь одна жила! Да чтоб никто из мужиков в твою постель не ложился! До самой старости быть тебе бобылём! Не признала Юрку мужем – пожалеешь!
Толкнул вторую дверь и быстрым шагом удалился. Зина, почувствовав ногами, как холод пробирается в хату, закрыла все двери и выглянула в окно.
- Дурачок. Разве так о любви выпрашивают? – улыбнулась в спину резво уходящему «жениху» и села за швейную машинку.
Через три часа заказ был готов. Зина собрала сына на прогулку и заодно прихватила свёрток для Валентины, которая ждала детские вещи сегодня. Вытащив на улицу санки, женщина закрыла дом на замок, подождала, когда сын усядется, и дала ему сумку.
- Ну, поехали? – подняла верёвку и потянула за собой.
Вытащив санки на дорогу, она плотно прижала калитку и вдруг услышала, как кто-то зовёт её.
- Зинка! Ты ли это? – Галя выперлась из дома и увидела соседку – бывшую подругу.
- Я. Здравствуй. – Зина беглым взором окинула её и собралась в путь, но Галине хотелось поболтать.
- Давненько мы с тобой не виделись, - подошла она, натягивая кожаные перчатки. – А мне мать говорила, что ты в село вернулась, но я как-то…
- Как твои дела? – с улыбкой спросила Зина.
- Нормально. А это твой сын? – опустив глаза на санки, Галя неподдельно обрадовалась. – Какой хорошенький! – хлопнула в ладоши. – А на Гришку как похож!
Зина молчала. Она никогда и никому не рассказывала, кто родной отец Егорки.
- Ты правильно сделала, что ушла от него. Такой сволочью оказался. И с тобой, и со мной шашни крутил…
- Что? – нахмурилась Зина.
- То. Я же приезжала на квартиру, где вы жили. К тебе ехала, а там – он. Я к нему, а он меня пинком… Ха! Сейчас вспоминаю, и самой смешно. Такой глупой была… Ты торопишься? В магазин идёшь?
- Нет. Мне нужно Вальке Стрешневой заказ передать.
- А-а, ты же шьёшь у нас. Ну, пойдём. А я тоже спешу. Приехала вот мать навестить. Зову её к себе, в Москву, а она отказывается. Мол, родилась в Певчем - тут и останется. Она ж с ногами мучается. Я её хорошему врачу договорилась показать, но моя мать какой была гордой - такой и помрёт.
- Да-а, тётя Клава ни с кем общаться не хочет. Я зашла пару раз, а она меня выгнала. – Зина потянула санки и медленно двинулась по заснеженной дороге. – Ты замужем?
- Угу. Нашла себе доктора. Ничего такой, только слишком домашний. Если праздник, то дома отмечать. Нормальные люди по ресторанам ходят, а его не вытащить.
- А дети? – Зина думала об Андрее.
- Ха! Дети… Не надо было абортов по малолетству делать. Не будет у меня детей, Зиночка. Натворила грехов… Думаешь, жалею? Иногда даже радуюсь. А иногда на стенку залезть хочется. Вот и муж говорит, мол, лечись, медицина сегодня далеко продвинулась. А я эти больницы на дух не переношу. Нам предлагали взять из детдома, так я боюсь. Рядом с Москвой, думаю, не стоит, потому что обязательно найдутся родители. Так я съездила тут, рядом, посмотрела. Какие-то они зашуганные. Вроде и жалко, да кто ж знает, какие там гены? Ой, ладно, Зин, не будем о грустном.
- Там хорошие детки, это я точно знаю, - тяжело вздохнула Зина, вспомнив маленькую девочку.
- Ну да, хорошие. А мне там директор такого наговорила, что я теперь никогда не решусь. А знаешь? – остановилась Галя. – Ту директоршу арестовали. Как её там звали…
- Инна Аркадьевна.
- Точно! Она отдавала детей за деньги в богатенькие семьи. Представляешь? Да у них там семейный подряд был. Её племянница нарожает детей, сплавит в этот детдом, а Аркадьевна им потом ищет родителей состоятельных. Ой, что творится, уму непостижимо. А ещё она, как выяснилось, таким образом мстила кому-то. Из двух семей забрала мальчишек и девчонок и продала. А ещё она оказалась немного… ну-у, того.
- Что?
- С мозгами у неё там что-то. К ней милиция пришла, а она к ним в драку кинулась. В общем, эту странную тётку теперь в психушке держат.
У Зины похолодели руки от услышанного. Она задумалась и пошла дальше.
- Зин, а как ты одна с сыном справляешься? Трудно, наверное? – Галя шла рядом и поглядывала на молчаливого мальчика. – Гришка-то помогал?
- Я не хочу о нём говорить.
- Значит, не помогал. Надо было в суд на него подать. Ты хоть записала мальчика на его фамилию?
- Зачем? Мой Егорка носит нашу фамилию – Мухин.
- Вот зря ты его выплат лишила. Всё ж полегче было бы.
- Каких выплат?
- Так Гришка-то умер.
- Как?
- Насколько я знаю, он с женщиной жил. Пришёл как-то домой, а у неё мужик. Они подрались. Мужик из уголовников оказался. Пырнул Гришку и попал прямо в сердце.
- Царствие ему небесное, - тихо прошептала Зина.
Ей стало немного жаль Гришу, но любви к нему она уже не испытывала. Прошло то время, когда она плакала, вспоминая любимого, а сейчас все мысли заняты сынишкой, самым родным человечком. Женщины не спеша шагали по дороге и говорили, говорили, говорили… Местами смеялись, местами с грустью вспоминали былые годы. Подходя к перекрёстку, Галя рассказала, где она работает, какая у неё большая, просторная квартира и как много друзей в Москве.
- Ты приезжай к нам. Мы с тобой по магазинам пройдёмся. И Егорку с собой возьми. В зоопарк сходим.
- Спасибо, как-нибудь приедем. – Зина шла, ожидая, когда Галина свернёт к автобусной остановке.
Но она почему-то не сворачивала.
- А ты куда путь держишь?
- Да мне к деду Панасу надо заглянуть, там… - не успела договорить соседка.
- Фельдшер. Ты к нему, значит, - загрустила Мухина.
- Ну да. Пусть за матерью моей присмотрит. А то ей ходить тяжело. Говорят, Андрей здесь хорошо устроился. Женщину себе нашёл.
- Не знаю, - заволновалась Зина. – Я чужих сплетен не слушаю.
- Когда мы с ним познакомились, то он мне сразу понравился. До сих пор помню тот день. Сидим с девчонками в кафе, ждём наших парней.
- Ой, - Зина притормозила. Она увидела скорую, стоящую у забора деда Панаса. – Что-то случилось.
- С дедом, наверное, плохо.
Прибавив шагу, женщины поспешили узнать, к кому приехал врач. Машина стояла с открытыми дверями, водитель ждал у забора, а на завалинке сидел дед Панас и задумчиво курил.
- Дед! – Зина позвала старика. – Что случилось?
- Да вот, - выпустив дым колечком, Панас привстал. – Температура утром поднялась и до сих пор не опускается.
- Господи, Андрей заболел, - прошептала Зина, не зная, как ей поступить. Если бежать за новостями в дом, то это будет глупо, рядом же стоит его жена.
- Иди, узнавай, - толкнув Галю в бок, Зина ощутила ревность.
Галя ушла в дом. Её не было около пяти минут, и Зина ещё больше запереживала. Это ж надо, а? Влюбилась в чужого мужа. Какой позор… Зина уже забыла, зачем пришла на эту улицу. Её сердце заныло от неизвестности. Как там Андрей? Жив ли? Заметив, как Галя выходит из сеней, она задрожала. Лицо соседки было серым, глаза опущены, губы сжаты.
- Ну, как он?
- Да никак. Сидит на кровати сам не свой. Ребёнок заболел.
- Как? Чей ребёнок? - Зина совсем растерялась.
- Да это… бывшая его притащила больного дитёнка, бросила. Ну, как бывшая? Они уже в процессе развода. Так бы и прибила эту Верку. Сволочь такая. Сама же настояла на ребёнке, а теперь он ей не нужен. И за что Андрею это всё? Такой хороший парень, а женился на какой-то идиотке.
- Подожди, - опешила Зина. – Так ты ему не жена?
- Обалдела? Какая жена? Друзья мы, только и всего. Ему сюда мой муж посоветовал перевестись, чтобы родню было легче искать. У него тут родня когда-то жила. Знает только, что Тверская область, село Певчее. Вот и приехал. Андрей ведь детдомовский…
- Галька! Галочка! – радость переполняла душу Зины. Она обняла Галину и расцеловала её в щёки. – Галюшечка моя!
Галя стояла, как столб, и не понимала, что это происходит с Зинкой.
- Зин, а что случилось-то?
- Ничего, Галочка. Ничего не случилось, - вытирая слёзы радости, Зина ощущала и стыд перед Андреем за свой утренний поступок, и радость, что он абсолютно свободен.
- Слушай, так это правда, что он к тебе частенько захаживал? Ха! – повеселела Галя. – А я ж не поверила. Думаю, девчонки о тебе хорошее говорят, а мать моя сплетничает. Она ж у меня первой сплетницей в селе славилась. Зинка! Так это ж здорово! Вот только, - замялась она, скривив рот. – Дитё у него, понимаешь? Жена притащила девочку, хотя упиралась, что себе заберёт. Да только девчушка больше Андрея любит, а не эту Верку противную.
- Он нас в цирк звал, - загрустила Зина, думая об утреннем инциденте.
- Ясно. Цирк отменяется. Андрей говорит, что дочка покашливала, думал, ничего серьёзного.
- А сколько ей?
Женщины отвлеклись на мужской разговор. Андрей выносил девочку лет шести-семи, одетую в зимнюю курточку и шапку. Девчушка держалась за его шею и тихо постанывала. Увидев Зину, фельдшер нахмурил брови.
- Галя! Скажи Клавдии Петровне, что я сегодня не смогу прийти. Я весь день пробуду в детской клинике.
- Хорошо-хорошо, ты не волнуйся. Она у меня привыкшая сидеть дома одна. Подождёт.
Зина не сводила опечаленных глаз с Андрея. Сейчас бы извиниться, но как-то не к месту.
- Здравствуйте, - Андрей поравнялся с женщинами и поздоровался с одной.
- Добрый день, Андрей Васильевич. – вполголоса проговорила Зина, сделав виноватое лицо.
И вдруг девочка обернулась, узнав знакомый голос.
- Мама?
Зина чуть сквозь землю не провалилась, когда увидела розовенькое болезненное лицо своей бывшей воспитанницы. Да, это была та самая Зиночка, но уже подросшая. Зина, Зиночка, Зинуля…
Читать эпилог