Перед веселеньким, с еще не убранными после праздников гирляндой и рождественским венком крыльцом сидел кот крайней степени потрепанности и не мигая гипнотизировал взглядом дверь. Не самый эффективный способ открывания дверей, как, впрочем, и не самое лучшее время для занятий гипнозом на свежем воздухе. Крещенские морозы устыдились своей прошлогодней мягкости и с лютым, трескучим упорством восстанавливали пошатнувшуюся репутацию.
Каждый вдох пронзал гортань льдистыми иглами, каждый выдох уносил тепло. Тепло не хотело бросать хозяина и оседало на его обожженной морде густым инеем. Пережитый ночью ужас еще метался в расширенных зрачках.
Пожар начался со штор в детской и уже подбирался к кровати, когда в комнату влетел кот. За ночным тыгыдымом обычно приходил утренний нагоняй, но инстинкт кричал одно: «Спасайся! И спасай Лялю!». Разбудить девочку было просто: один легкий кусь за кончик носа и человек тут же бодро переходил из лежачего в сидячее положение. А дальше начался сплошной кошмар: