— Бабушка, почему солнце никак не садится? — Вилле лежал в кровати и тëр покрасневшие глаза. Он нормально не спал уже седьмую ночь, с самого приезда. Сначала его постоянно тошнило и кружилась голова, глаза слепило от снега, а дышать было трудно от мороза — лëгкие кололо и драло изнутри. Весь первоначальный задор испарился, как только они с бабушкой сошли с самолëта.
Ему больше не хотелось видеть пингвинов, не хотелось наблюдать за бабушкой и другими учëными, но больше всего ему не хотелось видеть солнце. Он и представить раньше не мог, что возненавидит светило и будет молиться, чтобы Бог его отключил.
Нэнси поправила одеяло и маску для сна.
— Мы же в Антарктиде, Вилле, ты же знаешь, почему так происходит, — её голос звучал устало. Вилле не давал ей отдохнуть, постоянно звал и жаловался, и просился домой, к родителям.
— Нет, — зло прошипел Вилле, — это не Земля вертится. Это Бог придумал такое место, чтобы сделать из него ад.
— Что ты такое говоришь, Вилле? — Нэнси снова дотронулась до повязки, но Вилле сорвал её и уставился на завешенное плотной светонепроницаемой тканью окно воспаленными глазами.
— Да, бабушка, это ад. Никакой он не горячий, и нет там никаких котлов, только солнце, проклятое солнце! — с каждым словом его голос звучал всё громче. — Я чувствую его даже через стену, лучи прожигают кожу и нагревают кровь, вместо того, чтобы топить снег и дарить жизнь. Это злое солнце. Солнце-убийца! — на последних словах он кричал.
Нэнси погладила его, мягко укладывая в постель, налила воды и незаметно добавила в стакан снотворные капли. Она берегла их на крайний случай, страшась сделать хуже, но Вилле не спал неделю, куда уж хуже. Чуть дрогнувшей рукой она протянула ему стакан.
Вилле бездумно сделал глоток, продолжая таращиться на окно, а потом жадно выпил всё до капли. Его глаза помутнели и закрылись и уже в следующий миг он крепко уснул. Нэнси немного понаблюдала за подрагивающими веками и пальцами, что-то хватающими во сне, а затем тоже легла.
***
— Вилле! Вилле! Принеси его, Вилле! — звал нежный голос.
Вилле открыл глаза и зашелся кашлем — морозный воздух раздирал лëгкие. Откашлявшись и приноровившись вдыхать неглубоко и размеренно, мальчик огляделся. Белоснежная ледяная пустыня тонула в полумраке. Никакой научной станции, ни единого человека рядом. Только светящийся шар рядом, сильно напоминающий солнце.
— Бабушка! — заорал Вилле. Мороз пробрал до самых костей, крик застрял на середине. Нэнси тут не было, не могло быть.
Слëзы паники выступили на глазах, тут же слепив льдом ресницы. Вилле заметался и почти сразу упал.
— Тише, Вилле! Просто принеси его мне! — снова раздался тот же голос.
— Кто ты? Что я должен принести?
— Солнце, Вилле! — кто-то засмеялся, — возьми его, Вилле, и неси ко мне.
Мальчик подошёл к светящемуся шару, которое голос зачем-то звал солнцем, и протянул руку, ожидая жара. Но шар не грел. Он ярко светил, слепя глаза, но не нёс ни капли тепла. Вилле сгрëб его в охапку — шар оказался размером с мяч для фитнеса, но очень тяжелым.
— Куда мне идти? — спросил Вилле и только теперь заметил, что не чувствует больше холода, и дышать стало легко.
— Иди на голос, Вилле! Сюда!
И он пошёл. Лëд под ногами совсем не скользил и Вилле спокойно направился туда, откуда слышался голос. Снежинки с хрустом ломались под сапогами, шар слепил глаза, освещая путь, а наверху было чёрное беззвездное небо.
— Молодец, Вилле, ещё немного! — ободряюще сказал голос и Вилле ускорил шаг.
Через несколько метров он увидел большой ледяной дом. У входа мальчик с трудом различил тëмную женскую фигуру. И хоть она была невысокого роста и стояла неподвижно, что-то внутри него дернулось, заставив замереть на месте. Сердце пустилось вскачь и тишина вокруг сменилась шумом собственной крови в голове.
— Что же ты, Вилле? — из нежного голос вдруг стал скрипучим и хриплым, — подойди! Отдай мне солнце! Люди украли его у меня, ты поступишь честно, если вернёшь. Ты же честный мальчик, Вилле? А я обещаю, что больше солнце не станет тебе мешать, никогда-никогда! Ты сможешь спокойно спать, Вилле! Ну же, бросай!
Она раскинула руки, приготовившись ловить, но Вилле лишь крепче ухватил шар и помотал головой. Что-то подсказывало ему, что нельзя отдавать его этой женщине.
— Вилле, Вилле, — голос снова стал нежным, женщина подняла руки над головой и заружилась. Вокруг Вилле поднялся вихрь, в лицо полетели осколки льда, он снова почувствовал обжигающий холод и начал задыхаться, а шар начал наливаться тяжестью и уже через минуту Вилле не смог держать его и разжал замороженные пальцы. Шар с грохотом упал вниз, вихрь стих, а Вилле повалился рядом, рывками вдыхая морозный воздух.
— Ты умрёшь здесь, Вилле, если не отдашь мне солнце, — спокойно сказала женщина.
— Забирай! — крикнул Вилле и толкнул к ней шар.
Женщина протянула черные руки и легко подняла светило. На миг Вилле увидел её лицо — точнее, отсутствие лица — вместо него была бездонная чернеющая дыра, и в следующий миг шар исчез в её глубине. Мир погрузился во тьму и радостный визг.
***
— Вилле! Просыпайся, скорее! — бабушка трясла его, чуть ли не выдирая из постели. Красные лампы мигали под вой сирен, через открытую дверь было видно полярников. Все они что-то кричали и бегали.
— Что такое, бабушка? — Вилле всё ещё слышал визг женщины из сна.
— Солнце, Вилле! Оно погасло.