Английский бриг «Королева Елизавета» шел при попутном ветре около 25 узлов в час. Отплыв от берегов Америки, корабль пересекал Атлантический океан в восточном направлении. Бриг прошел штормовую зону несколько часов назад и нуждался в ремонте. На его борту находилось около 30 членов команды, каждый занимался своим делом. Часть матросов под руководством парусного мастер латала снасти, разорванные дикими порывами ветра. Остальные занимались своими обычными обязанностями под началом боцмана. Капитан стоял на своем мостике, просчитывая курс до ближайшего порта. Вдруг послышался крик юнги с кормовой части судна:
- Люди за бортом! Слева от нас! Скорее!
Боцман тот час отдал приказ, получив удовлетворительный кивок от капитана. Спустя несколько минут на бриг были подняты, как догадался читатель, пассажиры затонувшей яхты «Мечта». Их лица, несмотря на дикую усталость, светились от радости. Они прыгали от счастья и обнимались, несмотря на окоченевшие конечности. Невероятной удачей было встретить судно в открытом океане, да ещё и с флагом родной страны на гафеле. Несчастные мореплаватели были в одном шаге от неминуемой гибели, когда на расстоянии пушечного выстрела, выплывая из тумана, показался силуэт «Королевы Елизаветы».
Выяснив у нежданных гостей причину их столь необычного появления, капитан дал команду принести тёплые вещи и выделить место в трюме для новоприбывших. Когда поручение было выполнено, их отправили в камбуз, чтобы судовой повар накормил потерпевших кораблекрушение горячей похлёбкой. В небольшой корабельной кухне было тепло и приятно пахло варёной рыбой. Также в этом помещении удивлял идеальный порядок, столовые приборы и посуда располагались на своих местах ровными рядами, вычищенные до блеска. Кок, видимо, отошел куда-то на минуту. Джим уселся вместе со своими друзьями на длинной, деревянной лавке напротив двери. У Кэтти до сих пор зубы стучали от холода. Она прижалась к своему мужу, положив голову ему на плечо. Братья матросы уже спорили насчёт вида рыбы из которых был приготовлен ужин. Один Бен Ганн сидел в отдалении. Его лоб покрылся морщинами, шкипер был чем-то встревожен. В этот момент на лестнице, ведущей в камбуз, послышались шаги. Странно, но на каждый второй шаг доносился глухой стук об ступени, будто кто-то отбивал ритм для идущего. Бен Ганн изменился в лице, его брови задёргались, ладони сжались в кулаки. Хокинс посмотрел на него с удивлением, не понимая, что могло так встревожить его шкипера. В следующие несколько секунд его недоумение сменилось ошеломлением. Дверь отворилась и из-за косяка сначала показалась длинная деревяшка, а потом и её продолжение в форме одноногого человека с костылём в руке.
- Сильвер!, - вскричал в ужасе Хокинс, вскакивая на ноги.
Кэтти сначала удивилась такой реакции Джима, но окинув взглядом кока, сразу все поняла. На секунду в воздухе повисла мёртвая тишина.
- А-а, это ты Джим? Какой волной тебя принесло к старику Джону? О-о, Бен Ганн, и ты здесь?, - затараторил, не менее ошеломлённый, чем сидевшие напротив люди, судовой повар. Его широкое лицо расплылось в хитрой улыбке.
- Сейчас я вас накормлю, бедные вы мои, - ухмыльнулся долговязый кок.
Ответа не последовало и он продолжил:
- Я тебя сначала и не признал, Джим! А это твоя подруга? Рад, очень рад!, - Сильвер продолжил свой монолог, - много воды утекло с тех пор, как мы плавали вместе на…
- Не притворяйся, что мы друзья!, - перебил его с жаром молодой человек.
- Не кипятись на дряхлого окорока, дружок, я же всей душой рад встрече со своим со своими боевыми товарищами…
Бен Ганн настолько сильно вжался в стену, что казалось, будто он пытался вдавить своё тело в доски. Матросы с интересом следили за происходящим, хотя были немного встревожены.
- Не надейся, что я забыл всё то зло, которое ты причинил моим друзьям, - сказал сквозь зубы Хокинс, садясь обратно рядом с Кэтти.
- Я лишь надеюсь, что ты не забыл добро, которое я сделал для тебя, сынок. Или ты запамятовал, кто спас тебя от пули? Вообще, я не напрашиваюсь в товарищи, мне нужно только, чтобы вы держали язык за зубами, - лицо повара при этих словах изменилось, - если вам дорога жизнь, - продолжал он с оскалам, но вдруг, будто опомнившись, снова заулыбался, - Джим, к чему эта ругань? Давай лучше выпьем по чашечке грога, это пойдёт нашей дружбе на пользу.
- Можешь не пытаться нас заболтать, Сильвер! Я-то знаю цену твоей любезности! Если ты не хочешь, чтобы мы выдали тебя капитану, который отправит тебя болтаться на виселице при первой же возможности, как только узнает, кто его судовой повар на самом деле, лучше к нам не подходи! С этого момента ты нас не знаешь, и мы тебя тоже! И выполняй уже приказ, ради которого спустился сюда!, - ответил взбешённый Хокинс. После его слов все находящиеся в комнате, кроме долговязого Джона, приободрились.
- Ладно, если вы так настаиваете, - ухмыльнулся Джон, ковыляя к плите, -
садитесь за стол, не бойтесь, я не кусаюсь.
- Только мёртвые не кусаются, - пробормотал Бен Ганн, отлипая от стены.
Друзья по несчастью спешно поели и вышли на палубу. Настроение куда-то улетучилась вместе с аппетитом. Стала ощущаться дикая усталость, восемь часов, проведённых в шлюпке посреди океана, давали о себе знать. Капитан выделил несколько коек в дальней части кубрика и весь экипаж «Мечты» лёг спать.
Следующие пару дней все шло, как нельзя лучше. Джим и Кэтти снова сидели на палубе и любовались океаном, как вначале своего путешествия. Бен Ганн, по большей части, помогал матросом с работой, чтобы хоть как-то отблагодарить капитана за радушный прием. Джон Сильвер практически не поднимался наверх, занимаясь готовкой у себя на кухне. А если и выходил на палубу подышать морским воздухом, то старался не пересекаться с новоприбывшими членами команды. Поинтересовавшись у боцмана, Хокинс узнал, что они находятся в нескольких днях хода от Франции. Нужно было отремонтировать судно, поэтому капитан решил остановиться сначала в порту Ла-Рошель. Тем более часть груза на «Королеве Елизавете» предназначалась для некоторых французский дворян. В том числе письма и бумаги, переданные им друзьями и родственниками из Америки. К тому же такие посылки очень щедро оплачивались получателями. Все эти обстоятельства и повлияли на продление срока пребывания брига в плавании.
Шёл четвёртый день после событий, описанных в предыдущей главе. Жизнь на корабле протекала в обычном русле. Кэтти вслух мечтала о возвращении домой. Она говорила Джиму, как соскучилась по отцу. Они обсуждали реакцию родителей на злоключения, постигшие их в, казалось бы, безобидном путешествии. Смотря на колеблющуюся водную гладь, Хокинс пытался разглядеть полосу на горизонте, обозначающую линию берега Бискайского залива. В какой-то момент он прищурился, всматриваясь в точку на расстоянии нескольких морских миль к югу. Через четверть часа можно было различить корабль, который догонял бриг на всех парусах. Он шёл быстрее «Королевы Елизаветы», по меньшей мере, на 10 узлов. Большая часть команды собралась на палубе, гадая, что это за судно мчится с такой невообразимой скоростью. Капитан поднялся на мостик, вскидывая подзорную трубу.
- Это англичане, - наконец произнёс он, после минутных наблюдений, - мне удалось разглядеть их флаг. Тем временем корабль приближался…