1.
Вера очень любила своего папу. Так, как никого больше. Даже мужчину, который однажды появился в её жизни, она любила не так сильно. Точнее, любила, но не так, не в полную силу. Может быть, поэтому они и расстались.… Это ведь всегда чувствуется. Так, что даже нет смысла спрашивать: за что и почему? Просто так получается и всё. Точка.
Папа отвечал ей взаимностью: помогал советами, интересовался её делами и сочувствовал, если у единственной дочери что-то не получалось. Деньгами, правда, никогда не помогал, так как работал инженером на радиотехническом заводе и жил, как правило, от зарплаты до зарплаты. Вера же, напротив, хорошо зарабатывала: после окончания института родители подруги помогли ей устроиться в крупную фирму, где за пять лет она дослужилась до старшего экономиста. За это время ей удалось скопить на новую «Мазду» и взять в ипотеку двухкомнатную квартиру на окраине города. Приезжая раз в неделю к родителям в гости, чтобы «поесть чего-нибудь вкусненького» и обменяться новостями, она обязательно оставляла под ключницей на комоде немного денег: 5 или 10 тысяч – чтобы они могли купить себе всё, что захочется. С весны все выходные были заняты поездками на дачу под Ногинском, работой на участке и многочасовыми стояниями в пробках по воскресеньям на обратном пути. «Веронька, принеси то, отвези туда...» вошли в привычку и воспринимались как должное. А как же иначе? Она же «наше солнышко», «мы же тебя так любим!».
Много лет всё было хорошо, но время, как известно, не стоит на месте и постепенно меняет всё вокруг. Причём, иногда – так, что становится не по себе. От той неотвратимости и безысходности, которые идут следом. Одним из таких событий стала смерть мамы. Ей было слегка за шестьдесят, и Вера очень тяжело переживала утрату, не находя себе места ни дома, ни на работе. Папа тоже стал сам не свой: замкнулся и часами сидел в гостиной на своём любимом синем диване, смотря телевизор. Она звонила ему, приглашала в гости, регулярно приезжала по выходным, но всё без толку. Только через три месяца он начал выходить из дому и гулять в парке около дома, где часами бродил по дорожкам или сидел на скамейке под их любимым клёном, читая очередную книгу.
Веру немного беспокоило его состояние, поэтому, когда, спустя год, он познакомился с какой-то женщиной, она была даже рада: «Хоть отвлечётся немного, – думала она. – Жизнь-то идёт. Всё лучше, чем одному сидеть целыми днями». Новой знакомой было всего 39, и у неё был сын, которому едва исполнилось 18. Толя постоянно попадал в какие-то истории, а мама раз за разом вытаскивала его из передряг, оплачивала долги и договариваясь с полицией. Через какое-то время они переехали к папе, который тоже включился в этот процесс, помогая решать проблемы своего потенциального пасынка.
На восемнадцатилетие Нина (так звали новую папину спутницу) подарила сыну автомобиль. Сомнительное решение, с учётом всех его выкрутасов, – к тому же, новенькая KIA сильно ударила по их бюджету, – но желание сделать приятное своему ребёнку оказалось сильнее. Как потом узнала Вера, папа снял все свои деньги со сберкнижки и тоже принял участие в подарке. «Странно, – подумала она. – Мне никогда ничего не дарил такого, а тут – раз и все деньги потратил…». Впрочем, ни о чём спрашивать его она не стала, решив не лезть в их отношения: «Он вроде взрослый. Сам знает, что делать», – решила она тогда. Как и следовало ожидать, через три недели случилось очередное происшествие: Толя разбил машину, попав в серьёзную аварию. Слава богу, никто не пострадал, но второй автомобиль в результате превратился в груду металлолома и восстановлению не подлежал. Пострадавший обратился в суд и взыскал с Толи больше миллиона рублей. Таких огромных денег у него, конечно же, не было, поэтому он, как всегда, побежал к мамочке. Та пришла в ужас от суммы долга, устроила сыну скандал и, в свою очередь, кинулась за помощью к отцу Веры.
Папа, узнав о проблеме, решил показать себя героем и всё решить самостоятельно: ведь кто ещё, если не он! Вот только денег у него таких не было и кредит пенсионеру давать никто не спешил. Поэтому он пришёл к своей любимой дочери:
– Доча, беда у нас!.. Так и так.… Дай денег, пожалуйста – очень прошу: мне надо им помочь! Без меня-то никак им сейчас, а я завещание на нашу с мамой квартиру на тебя напишу. Умру – твоя будет. Помоги, Верочка! Христом Богом прошу!!
Вера предложению удивилась, так как знала, что квартира и так, в случае чего, перейдёт ей по наследству, но расстраивать отца и портить его новые отношения не стала: он только-только пришёл в себя и хоть немного стал похож на человека:
– Хорошо, папуль – как скажешь. Только у меня сейчас такой суммы нет – я же квартиру полгода назад купила, помнишь?
– Блин… Совсем ничего не осталось?
– Копейки какие-то, и ремонт ещё делать – новостройка же… Кредит если только взять.
– Верунь, век не забуду – возьми, пожалуйста!
– Ладно, пап… Не переживай только, у тебя же сердце, сам знаешь.
– Знаю, знаю, доча. Куда без него, – вздохнул он, просительно смотря ей в глаза. – Решишь, в общем?
– Попробую.
– Тогда завтра, да? Очень надо!
– Хорошо, пап.
На следующий день они поехали к нотариусу, где он оформил на неё завещание, а она подала в банке заявку на кредит под залог своей машины.
Через неделю он торжественно вручил деньги Нине: долг погасили, а Толя стал называть его «батей»: идиллия, да и только. Постепенно жизнь стала налаживаться: Толя после аварии как будто повзрослел и перестал попадать в неприятности, а папа с Ниной выглядели довольными и счастливыми. Вера продолжала возить всех на дачу по выходным и всё также понемногу помогала отцу деньгами. Конечно, кредит мешал ей копить на ремонт, но это было не так страшно: она жила на съёмной квартире рядом с работой и была вполне счастлива. «Зато на бензине экономлю, – думала она. – И время есть подумать, чтобы всё сделать как надо».
Так прошло примерно полтора года, но тут папа внезапно умирает от сердечного приступа: обширный инфаркт. Скорая приехать не успевает.
– Возраст – ничего не поделаешь, – неожиданно холодно констатирует Нина. – Поможешь? А то у нас денег совсем впритык.
– Конечно, – дрожащим голосом отвечает она, не понимая ещё, что осталась совсем одна… «Как же так, папочка?.. Господи...»
2.
Всю неделю Вера занималась похоронами: оформлением места на кладбище, справками и памятником. Наконец, назначили день: она приехала к моргу в районной больнице, где было назначено прощание – отца в гробу выкатили на каталке и положили на длинный железный стол. Она стояла возле него и плакала. Нины почему-то не было. Толи – тоже...
Потом был чёрный ритуальный автобус, толстый усатый водитель в белой замызганной кепке, она, сидящая слева у окна и гроб с телом отца, лежащий на коричневом полу в конце салона. На кладбище гроб вытащили четверо таджиков и потащили к участку, где была похоронена мама: за 90 тысяч удалось договориться о захоронении рядом с ней – оказалось, что изменились какие-то нормы и размеров выделенного для двух человек участка теперь не хватало. Она понимала, что это обычное вымогательство, но сил выяснять отношения не было, поэтому молча отдала деньги и подписала соглашение об увеличении площади. Подойдя к участку, она увидела, что могила уже выкопана, ограда сдвинута влево, а рядом с памятником маме теперь стоит второй: чёрный, почти такой же – её папе. Родному, единственному, которого она так любила. Он смотрел на неё с черно-белой фотографии, нанесённой на гранитную поверхность, и, казалось, улыбался. Нины и Толи по-прежнему не было. Плохо слушающимися пальцами она набрала Нинин номер, но абонент был недоступен.
– Подождите, пожалуйста, – попросила она могильщиков. – Сейчас люди ещё должны подойти.
– Это можно... Покурим пока.
Пока они дымили у ограды, она набирала Нине, но безрезультатно: её телефон не отвечал.
– Ну что, хороним? Время как бы...
– Да... Что-то случилось, наверное...
– Прощайтесь тогда.
– Да... Конечно... – Она подошла к гробу, положила на него руку и заплакала. – Прощай, папочка... Люблю тебя... Мама, вот, с тобой теперь...
Слезы катились по её щекам, она с трудом различала как опускают гроб, бросила горсть земли на красную обивку, отошла назад и, сев на оградку, смотрела как её папу засыпают землёй...
Нина позвонила вечером:
– Верочка! Прости меня, ради Бога! В такую пробку попали, упаси, Господи!! Не поверишь! Встали намертво на Ленина. Таксист – дурной такой: нет, чтоб по Корабельной объехать – на проспект попёрся! Города не знает совсем. Кошмар просто!! Простояли полчаса, а тут с работы ещё, как назло, звонят – срочно надо было ехать, а Толька один испугался. Давай, говорит, тогда потом поедем? Что нам тебе мешать там, верно?
– Ну да... – как в тумане, ответила Вера. – Наверно…
– Ну слава Богу, – обрадовалась Нина. – Ты не переживай, я съезжу к нему обязательно, не волнуйся. Да, вот ещё что...
– Да?
– Ты, знаю, не против будешь... Папа твой решил – значит, хотел так...
– Что решил? – не поняла Вера.
– Да с квартирой нашей. Он её мне же оставил: завещал, так сказать. Сказал «я с Верочкой поговорю, у неё своя есть, а вам жить где-то надо ведь – всё по съёмным маетесь». Вот... Говорил тебе, нет?
– Нет... – опешила Вера. – Он же мне завещал её... Она мамина, от бабушки...
– Не знаю, Верунь!.. Ты прости, но он сам так решил... Два месяца назад где-то... Чувствовал, наверное, что-то…
– Я не понимаю, Нин!.. Как это? Второй раз завещал?
– Ага. Сказал, что твоё недействительно теперь. Так как-то... Справки там у тебя о смерти, Верунь... Увидимся завтра, поговорим с тобой, да? К нотариусу ещё надо... Там узнаем всё, хорошо? – тараторила Нина.
– Да...
– Я запишусь тогда на приём к нему, СМС тебе скину сегодня, ладно?
– Хорошо...
– Всё тогда, Верусь! Держись там давай! До завтра!
Присев за кухонный стол, на котором стояла фотография отца и стопка водки с куском чёрного хлеба, Вера невидящим взглядом уставилась на погасший телефон в руке. «Как же так? – вертелось у неё в голове. – Папа, как это?.. Этого не может быть… Ты действительно отдал мамину квартиру Нине?». В её голове никак не укладывалось то, что какая-то женщина оказалась ему важнее и дороже родной дочери. «Этого не может быть… Так не бывает…».
На следующий день утром пришла СМС от Нины: «Улица Володарского, 23, 12 часов (справку не забудь только!!)». Без десяти двенадцать она была по указанному адресу, припарковалась и, выйдя из машины, закурила – впервые за семь лет. Вход в нотариальную контору оказался слева, в торце дома, рядом с парикмахерской. На чёрной двери висела латунная табличка, на которой было выгравировано:
_____________________________________
НОТАРИУС
Коробченко Надежда Львовна
Ежедневно с 9:00 до 18:00
Суббота: с 10:00 до 13:00.
Воскресенье – выходной.
––––––––––––––––––––––--–––––––
Войдя внутрь, она увидела небольшой широкий коридор с расставленными стульями и несколько закрытых дверей, из-за которых раздавались чьи-то голоса. На одном из стульев в углу сидела Нина с белой пластиковой папкой на коленях.
– Привет, Верунь! – вскочила она, увидев Веру. – Как ты, дорогая? Что-то на тебе лица нет!
– Нормально всё…
– Дай-ка я тебя обниму. – Нина прижала её к себе и похлопала по спине. – Такое несчастье, конечно. Господи, помилуй нас грешных. Все под Богом ходим – что поделать... Перетерпеть надо это. Время всё вылечит…
– Коломина! – из-за двери появилась высокая худая женщина с короткими русыми волосами и внимательно посмотрела на них. – Проходите!
– Пошли, Вер, – Нина оторвалась от неё и, пропустив вперёд, пошла за ней.
В большом кабинете стояло два стола, несколько шкафов с документами и три кадки с пальмами, похожими на настоящие. Позвавшая их блондинка села за один из столов и оценивающе посмотрела на женщин:
– Садитесь. У вас наследственное, да?
– Да. По завещанию, – ответила Нина.
– Давайте документы: паспорт умершего, справку о смерти, завещание. И кто из вас кто? – она ещё раз внимательно посмотрела на белую как смерть Веру. – С вами всё в порядке?
– Да... Я дочь… Вот паспорт... И папин... Справка из больницы, завещание...
– Это первое! – перебила её Нина. – Вот ещё одно, у меня!
– У вас два завещания?
– Да.
– А вы кем приходитесь умершему?
– Я жена!.. – смутившись, заявила Нина. – Мы неофициально жили… Сами понимаете – возраст… Не до церемоний как-то было...
– Понятно... Завещание не у нас делали?
– Нет... В центре там…
– Так… А ваше тоже не у нас, как я вижу?..
– Да, у другого.
– Хорошо… Подождите в коридоре тогда, я вас позову.
– Да, конечно, – Нина вскочила с места. – Пойдём, Верунь.
– Подожди. Скажите… Я что-то не понимаю… Действительно, может быть несколько завещаний на квартиру?
– Да, – ответила блондинка, раскладывая документы на столе. – Маш, отскань документы пока.
– Ага, – отозвалась её коллега за вторым столом.
– И какое будет действовать?
– Юридически силу имеет только последнее. Как последнее распоряжение умершего.
– То есть, я, получается, не могу претендовать на мамину квартиру? – задрожавшим голосом спросила Вера.
– Почему мамину?
– Когда мама умерла, мы были наследниками с папой. Но записали на папу, чтобы ему было спокойнее, они ведь столько времени вместе…
– То есть вы отказ писали от своей доли?
– Да. Поэтому квартира стала папиной. А так она даже бабушкина. – Вера повернулась и посмотрела на Нину, стоявшую у двери. – Понимаешь, Нин?? Это наша семейная квартира!
– Что я должна понять, Верунь?? – вспылила Нина. – У меня документ на руках!! Твой отец так решил!!!
– Это ты его ЗАСТАВИЛА, ДА?? Ты, я знаю!! Он не мог сам такое сделать!
– Так, прекратите! – вмешалась блондинка. – Подождите в коридоре! Нам надо проверить документы сначала. Мы вас позовём, хорошо?
Они вышли в коридор.
– Это бесчестно! – Вера села на стул и заплакала. – Как ты могла?
– Что я могла?? Мы любили друг друга!! Могла она!! А ты не могла?? Может, ты своего отца не любила, раз он так с тобой? А?? Я его силком за руку не тащила!!
– Ты даже на похороны не пришла. Ни рубля на памятник не потратила… – качая головой, тихо сказала Вера. – Так сильно любила…
– Не твоё дело – сколько я потратила! – рявкнула Нина и выбежала на улицу.
Оставшись одна, Вера заплакала. Слезы капали на пластиковую папку, лежащую у неё на коленях, и тонкой струйкой стекали на пол. Она никак не могла поверить в то, что отец, которого она любила больше всех в жизни, так подло обманул её, предал, отдав квартиру чужому человеку. Квартиру, в которой она прожила больше двадцати пяти лет. Где до сих пор была её комната, её книги, а на стенах висели заботливо вставленные мамой в стеклянные рамки школьные рисунки и её диплом об окончании института. Пол и стулья плыли перед глазами, никак не желая фокусироваться, расползаясь в разные стороны – словно фантастические чудовища…
Через пятнадцать минут их позвали в кабинет. Нина с вызывающим видом вошла первой и села к столу:
– Я тут забыла… У меня ещё одна справка есть, из больницы! – заявила она.
– Какая?
– Из психоневрологического... Вот.
– О дееспособности?
– Да... Он когда завещание делал – получил на всякий случай. Нотариус посоветовал: сказал, что пригодится.
– Давайте, – блондинка взяла справку и, прочитав её, посмотрела на заплаканную Веру. – Выдано в день завещания… Значит, так… Вера Владимировна, смотрите… При наличии справки о дееспособности оспаривание последнего завещания смысла не имеет… Даже через суд, если вы решитесь вдруг оспорить его, скорее всего, вы проиграете.
– Через какой суд? – не поняла Вера.
– В судебном порядке... У вас два завещания. Последнее отменяет первое. В принципе, вы можете в силу родственных связей попробовать оспорить второе завещание – такие случаи не редкость… Но, при наличии подтверждения дееспособности завещателя это сделать намного сложнее.
– Папа так хорошо подготовился, да?..
– Да, что-то вроде этого… Справка получена в день составления завещания. Это свидетельствует о том, что он отдавал отчёт в своих действиях и осознавал последствия. Только если вы не сможете доказать, что несли бремя содержания отца и этой жилплощади… Или давали отцу какие-то деньги соразмерно стоимости квартиры…
– Постойте! – перебила её Нина. – У нас тут наследственное дело или юридическая консультация? Что происходит, я не понимаю?
– Вы не волнуйтесь так. В мои обязанности входит разъяснение положения, в котором находится родственница умершего. Я ничего экстраординарного не говорю. – Блондинка устало посмотрела на Нину и нахмурилась.
– Мне кажется, это лишнее. Вопрос-то ясен!
– А Вере Владимировне, может быть, нет. Если ваше завещание не поддельное – вам волноваться нечего. Тем более, что у вас есть справка о дееспособности. Если нужно, я могу дать вам юриста, который…
– Спасибо, не нужно, – перебила Нина.
– Хорошо… Мы подготовили справку об открытии наследственного дела, в двух копиях. В рамках дела мы произведём поиск активов умершего – имущество, банковские счета – и через шесть месяцев выдадим свидетельства о праве на наследство в пользу наследников, установленных согласно закону. Если у вас есть информация о каких-то активах, не указанных в завещании, вы можете сообщить о них отдельно в течение этого срока. Всё понятно?
– Да, – ответила Нина. Вера кивнула головой и уставилась в окно, поджав губы.
– Тогда расписывайтесь вот здесь и, в принципе, на этом всё. – Надежда Львовна перевернула толстый журнал и положила его перед Ниной. – Где карандашом отмечено.
Нина поставила подпись и, взяв справку, не прощаясь, вышла из кабинета.
– Вера Владимировна…
– Да… – Вера с трудом поднялась со стула и, подойдя к столу, кое-как накарябала дрожащей рукой свою фамилию и подпись. – Получается, шансов у меня никаких?
– Формально – да, – покачала головой нотариус. – Для суда, к сожалению, человеческие чувства не так важны, как документы…
– Ну да, – встряла Маша. – Новая жена, новые чувства… И про тебя больше никто не помнит!
– Я для её сына ещё кредит взяла, чтобы он по долгам рассчитался, – пожаловалась Вера. – Под залог своей квартиры…
– Ого! Она попросила? – удивилась Маша.
– Нет… папа… Он в тот же день тогда завещание на меня написал… Помочь ей хотел…
– А деньги вы им без расписки отдавали?
– Без… Я папе отдала, а он – ей.
– А она знала, что деньги ваши?
– Да. Он сказал ей, что я помогла, благодарила потом…
– Да-а уж, – сочувственно протянула Маша и задумчиво уставилась в окно. – Любовь зла – полюбишь и… такую как эта.
– Вы, главное, не накручивайте себя раньше времени, – нотариус передала ей справку и вздохнула, – поговорите с юристом, а там видно будет. Может быть, он что-нибудь придумает. Всякое бывает.
– Хорошо.
– Вот, возьмите, – Маша протянула ей чёрную визитку с золотыми буквами «Решение семейных вопросов. ЮРИСТ с 25-летним стажем».
– Спасибо... Попробую… – Вера взяла визитку и пошла к двери. – До свидания… Спасибо ещё раз.
– Всего доброго!
…
– Ещё одна, – констатировала Маша, грустно смотря на закрывшуюся дверь. – Ничего не меняется!
– Да уж, – вздохнула Надежда Львовна, – одно и то же.
2023.03.20
Пишите комментарии, подписывайтесь на канал.