Привет, это Новая Тартария, ее жители, великие дома и их застройщики.
Готический замок в Казани на горе. Дом Кекина на стрелке двух улиц, Горького и Галактионова, а будто не в Казани вовсе, а в Париже, ну или, в Петербурге. Треугольный дом – корабль – 3 уличных фасада, 8 углов, шпили и башенки, эклектичное буйство стилей от модного архитектора Руша.
И легенд о доме намешано, одна – моя любимая, всегда срабатывала на свиданиях.
Есть легенда, что дом Кекина построен «На спор». Как-то купец и застройщик Леонтий Кекин в ресторации поспорил, что всего за один за строительный сезон, включая зиму, построит здание, такое, будто и не в Казани его делали.
Выкупил участки, на стрелке улиц Большая и Малая Лядская, но якобы один упрямый владелец крохотного участка ни за какие деньги не продавал свою избушку. Хорошо, говорит Кекин, – даю честное благородное слово – избушка твоя останется на том же месте, но дай мне разрешение строиться. Ударили по рукам, стройка закипела, дом вырос за сезон.
Спор Кекин выиграл, а что же с избушкой – она осталась на том же месте, где и была, только на крыше дома – вот она!)
Проверим байку по пунктам.
1. УЧАСТКИ.
Действительно, в 1902 году Леонтий Владимирович Кекин скупает смежные участки на стрелке Большой и Малой Галактионовских (Большой была именно нынешняя Галактионовская, а Малой – нынешняя Горького от Жуковского).
Проект сделал Генрих Руш, архитектор и прораб высочайшего класса, автор Александровского и Чернояровских пассажей, колокольни Богоявления.
Сначала возводит небольшой двухэтажный домик по Большой Галактионовской, а уже к нему пристраивает 4-хэтажное продолжение – вдвое выше, впятеро длиннее – пристрой такой почти на квартал – все для уменьшения налогов. Хороший хозяин все в дом – Кекин строит здание из своего же кирпича, по праву считавшегося лучшим в округе.
2. ЗА ГОД.
Впервые в Казани стройка кипит круглосуточно, ночью освещается электролампочками – невиданная инновация XX века — огромными кострами и специальными линзами свет увеличивают и направляют. Тут легенда не наврала – здание возведено за один строительный сезон.
Газеты телеграфируют с места работ: о необычной скорости их ведения, о небывалом свете, о дефектах строительства и их исправлении и, наконец, реклама первых арендаторов нового доходного дома.
1908 год. Пассаж Кекина. Частная Женская гимназия Ряхиной объявляет прием для учащихся с татарским языком и с латинским. При гимназии пансион.
Казанская библиотека. Получены модные журналы и сезонные книжки.
1905 год. Канцелярия 7-классного коммерческого училища принимает прошения о приеме.
Молочные лавки прибалтийских маслоделов.
Макс Штеймейер – единственная в Казани электрическая тестомешалка.
А еще дореволюционные адресные книги сообщают, что здесь правление Казанского округа путей сообщения, типография, писчебумажный, книжный, игольно-галантерейный магазины и, наконец, винно-гастрономический Агафона Афанасьева (это наш казанский Елисеев)
Впрочем, собирать аренду с дома на стрелке Кекину и 15 лет не пришлось.
Пролетариат победил – в хронике 1920 отчетливо видно – Дом уже национализирован и теперь в нем другие хозяева и арендаторы.
Внизу – советские конторы, военкомат кооперативные и государственные магазины. Новое время – новые профили в открытках общага пединститута, дом железнодорожников.
Дом передают железнодорожникам и они его заселяют своих сотрудников.
Жительница дома Людмила Садретдинова, вспоминает:
Нас, детей железнодорожников, так и звали – кекинские. В широких коридорах мы играли в лапту и оравой бегали по лестницам с этажа на этаж. На уровне третьего этажа на улицу Галактионова выходила широкая терраса, и ребята постарше устраивали там танцы. Выносили радиоаппаратуру и включали, так что музыка слышалась по всему старому городу…
Генрих Руш создал фигурное здание, внутри которого не было ни одной прямоугольной или квадратной комнаты, все они нестандартные. Просторные внутренние помещения образуют настоящий лабиринт из коридоров, лестниц, залов. Даже сейчас в этих офисных коридорах чувствуется причудливая фантазия архитектора. И вот все эти и без того причудливые формы комнат, номера и классы превращаются в жилье, коммуналки, уплотняются жильцами и перегородками, лепные украшения остаются только в чертежах. Заселен был даже чердак.
Мы не забыли про наш домик на крыше. Мы движемся к нему.
4. Домик на крыше.
А это наш домик на крыше, из легенды. По лестнице на чердак. Вот и горбик на крыше, что с улицы похож на избушку. Сейчас просто чердак с более высоким потолком.
Но так жить было нельзя и к 2000-му жильцов отселяют по программе ликвидации ветхого жилья, без людей замок становится ветшающей легендой и даже ностальгической песней - «Мой Дом Кекина».
Тысячелетие Казани спасает дом, одним из первых в городе его реставрируют.
5. Спасение.
Обследование показывает, что здание, построенное на засыпанном овраге осело на 16 сантиметров.
Общая длина трещин тянулись на 500 м. В подвале стоит вода и канализация, подмывая фундамент. Для его укрепления залито около 900 свай по всему периметру здания.
В ходе реконструкции был полностью отреставрирован фасад, укреплен фундамент почти тысячью свай, внешняя лепнина восстанавливается по шаблонам.
Этого балкончика на первых фото не было – крыша двухэтажного корпуса была плоской, покрыта свинцом, зимой заливают каток, а в советские годы – выносят радио – танцы на крыше. При восстановлении была полностью сохранена последняя геометрия кровли. Вот и форму домика из легенды сохранили. Сейчас крыша двускатная, без катка, но с отоплением, чтоб сосулек не было. Вся реконструкция дома Кекина в 2004 году стоила 280 млн р. Дом выжил.
А вот архитектор Генрих Руш после него уже ничего не построил. Скончался в 1905 году. Казанский телеграф напишет «Единственный в Казани архитектор, заботившийся при постройке больших зданий о том, чтобы они выходили красивыми. А умер, не имея даже маленького дома».
Сам великий застройщик Леонтий Кекин скончался в Шанхае в 1927 году. Неизвестно, остались ли у него дети, но имя его знают все в городе уже второй век. Хотя он об этом не думал, просто он тоже заботился, чтобы дома его были красивы.
