Я в аэропорту, стою в очереди на регистрацию. Рядом стоит Р, он уткнулся в телефон и безостановочно скроллит ленту.
Я нервничаю. Интересно, он тоже? Я давно никуда не летала. А с кем-то — так вообще тысячу лет. Я не знаю, что ждёт меня в этом путешествии. Очередь двигается так медленно, что я то и дело проваливаюсь в себя и нахожу там эти мысли с налетом тревоги.
Откуда-то сбоку налетает порыв холодного ветра. Я втягиваю голову в плечи и недовольно рычу. Этот невольный рык вырывается из меня так стремительно, что я не успеваю поймать его и заглушить, во имя рамок приличия.
Р отрывает палец от экрана телефона, чтобы прокрутить ленту вниз, но замирает. Каждый раз при пробуждении моего внутреннего зверя он не может сдержать улыбку. Это происходит и сейчас. Я чувствую, как он возвращается из телефона ко мне. Он снимает с себя ветровку и накидывает мне на плечи. Говорит: «Это просто двери открылись, не кипятись», и возвращается в свой телефон. Мне становится теплее, не столько от ещё одного слоя одежды, сколько от этого жеста заботы.
Я смотрю на Р, изучаю его лицо, шею, непокорные пряди волос. Он этого не замечает или только делает вид, что не замечает. Я стараюсь запечатлеть в памяти этот набор внешних черт, из которых складывается образ Р. Жаль, что я не умею рисовать.
Очередь немного продвигается. Мы делаем пару шагов и вновь застываем. Я отрываю свой взгляд от Р, смотрю на людей в соседней очереди: кто-то хмурится, кто-то зевает, не прикрывая рот рукой, малыш спит на руках отца. Ранний вылет не всем дается просто. За последние десять минут я изучила десятки лиц, большинство из них я забуду, но некоторые запомню, сама не зная — почему. Когда-нибудь я выужу эти лица из своей памяти, придумаю им имена и истории. Когда-нибудь. Позже.
Ещё пара шагов вперёд. Я вновь переключаюсь на Р. Проверяю, верно ли я заполнила расположение его веснушек и редких морщин.
Р немногословен. В нашем совместном времени больше тишины, чем задушевных разговоров.
У меня уже был опыт с молчанием в предыдущих отношениях. Кончилось всё так себе. Но сейчас — с Р — всё как будто иначе. Он не замалчивает свои чувства. Он просто мало говорит, потому что: «зачем говорить, если всё и так понятно». Иногда мне кажется, что я оправдываю его и додумываю причины для его молчания.
Мне и самой до сих пор сложно говорить о важном: часто слова вырываются не спокойно выдержанно (как я репетировала в своей голове), а слегка (или не слегка) истерично. Когда совсем туго: я пишу Р сообщения или письма. Письма люблю больше, но Р лениться их читать, поэтому я иду на компромисс. Мне важно, чтобы он прочитал. Мне важно, чтобы он меня услышал.
Ещё несколько шагов. Теперь мы следующие в очереди.
Я не знаю, что ждёт нас в этом путешествии. Какими мы вернемся обратно? Будем ли это «мы» или расколемся на «я» и «он»? Но сейчас я делаю глубокий вдох, беру Р за руку и прыгаю в эту двухнедельную неотвратимую и такую долгожданную близость.