До Москвы с XIV в. триста лет чумные эпидемии практически не добирались. Но середина XVII в., который и так был непростым в России, из-за чего его впоследствии применительно к истории назвали «бунташным» (народные выступления и мятежи были почти обычным делом), ознаменовалась еще и нашествием чумы. И распространение ее началось с Москвы. Об этом здесь:
1 августа 1654 г. начались первые случаи заболевания в Туле, 4 августа – в Торжке. Затем эпидемия охватила Калугу, Звенигород, Ржев, древний исторический центр Восточной Руси Суздаль, Соль Галичскую (современный Солигалич в Костромской области), в конце августа – Коломну и Нижний Новгород. 1 сентября чума появилась в Шуе, Вологде, Костроме, Белёве (современная Тульская область), Мценске (современная Орловская область). Затем в течение сентября поветрие охватило Дедилов и Малоярославец, Кашин, Городец, Ярославский, Тверской и Старицкий уезды.
Как веером эпидемия распространялась от Москвы по остальной территории Центральной России, начав с юга, а затем вспыхнув на западе, севере, северо-востоке от столицы. О том, откуда и как чума проникла в саму Москву, историки не могут прийти к единому мнению. Около Москвы ее природных очагов быть не могло: во-первых, тогда москвичи регулярно болели бы ею и раньше, во-вторых, науке не известны чумные очаги севернее 50° северной широты.
Отдельные летописи и церковные источники указывают, что еще до появления в Москве первые случаи заболевания чумой произошли в Рыбной слободе (будущий Рыбинск) и Угличе (современная Ярославская область), а в Казани чума началась до разгара ее свирепствования в Москве и, соответственно, до начала массового бегства москвичей. На Ярославщине эпидемия продолжалась недолго, прекратившись еще в июне после организованных молебнов горожан о прощении грехов и спасении. Учитывая эти географические данные, можно предположить, что чума проникла в Среднюю Россию с торговыми караванами, двигавшимися по Волге, была занесена в том числе и в Москву с какой-нибудь купеческой поклажей или чьей-то одеждой, а затем, при благоприятных условиях в виде особенно большой плотности населения в столице, начала распространяться в геометрической прогрессии, и уже с беженцами охватила бóльшую часть страны.
Однако на Волгу – в область своего первоначального распространения по России, она могла попасть как из Азии, где и находится большинство природных очагов чумы, так и из Европы, в которой при тогдашнем развитии мануфактурного производства большое количество населения мигрировало в города, что спровоцировало чумные вспышки в разных европейских странах.
Эпидемия не затронула Новгород – в то время главный пункт русской торговли с Европой, что наводит на мысль о ее азиатском происхождении, однако в Астрахани – главном пункте торговли России с Востоком, появилась намного позже, чем в Казани, хотя при движении чумы из азиатских стран должно было бы произойти наоборот.
Кроме России, чума в это же время свирепствовала во входивших в состав Речи Посполитой, с которой Россия вела войну, Великом княжестве Литовском и Киеве. Там она появилась еще в 1653 г., что наводит на мысль о возможности занесения чумы в Поволжье и Москву с военными трофеями, которые были перевезены на боярские и купеческие дворы.
В XVII в. в России уже активно распространялось книгопечатание, а управлялась страна централизованным и разветвленным чиновничьим аппаратом. Поэтому события той эпидемии были достаточно подробно зафиксированы и в летописях, и в мемуарах очевидцев, и в государственных и церковных документах. Сохранились даже данные о конкретных людях, занесших болезнь в русские города.
Так, в Городец (современная Нижегородская область) чуму занес некий торговец москательными товарами (мылом, клеем, химикатами и т.п.), прибывший из Москвы, а в Рыльском уезде (на территории современной Курской области) люди стали заболевать после того как в местное село явился уже больной москвич Гришка Лазарев, которого прогнали в лес, однако эпидемию этим предотвратить не удалось.
Почти всюду, где проходила болезнь, она оставляла страшные опустошения. Жители в ужасе бросали дома и хозяйство, убегали в поля и леса, надеясь там – подальше от разносящих заразу других людей, переждать поветрие. Однако многие там и умирали, оставляя свои тела на съедение диким зверям: кто-то уже был заражен, а кто-то, возможно, погибал от голода, не успев запастись на долгий срок съестными припасами или даже боясь прикасаться к продуктам, полагая, что они тоже могут содержать заразу.
Свидетелем массовой гибели населения в окрестностях Москвы стал приезжавший в Россию на церковный собор патриарх Антиохийский Макарий III, по-национальности сирийский араб. Из-за разгула поветрия он долго не мог выехать из Коломны. В своих мемуарах он писал, что прежде плотно населенный город обезлюдел, пусты были и окрестные деревни, а в монастырях вымерли монахи.
Умерших людей хоронили в общих могилах по нескольку человек, не подготавливая тела к погребению: просто сбрасывали в яму с повозок в той же одежде, в какой их застала смерть.
В связи с тем, что эпидемия добралась и до Сергиева-Посада, патриарх Никон с царской семьей перебрался в Калязинский монастырь на Волге, а затем остановился в походном лагере на реке Нерль, будучи готовым при необходимости проследовать в Новгород, куда болезнь не дошла.
Эпидемия начала угасать в октябре – ноябре 1654 г. Современные исследователи важную роль в этом отводят карантинным мероприятиям, в целом оценивая противоэпидемические меры, предпринятые возглавляемым Никоном правительством, весьма высоко, а также утверждая, что масштаб поветрия мог быть намного меньше, и смертность – ниже, если бы еще директивы верховной власти своевременно доходили до исполнителей на местах, и исполнители выполняли бы их со всей строгостью.
Полная версия статьи на эту тему на сайте: https://history-thema.com/chuma-1654-1655-godov-v-rossii/
Спасибо тому, кто прочитал и поставил "лайк". Теплой и позитивной весны!