Я обещал вам много Пратчетта? Обещал! А обещания надо исполнять, но сам я могу и не справиться, поэтому я просто вынужден позвать: «Стража! Стража!».
Итак, мы возвращаемся на улицы славного города Анк-Морпорка. Прекрасные, просторные улицы… Ну, или не очень просторные и совсем не прекрасные, особенно ночью. Анк-Морпорк, он такой — в первую очередь он славен тем, что он… Анк-Морпорк. И во вторую тоже. И вообще во все очереди. А еще в нем есть стража, и даже — кто бы могу подумать! - ночная стража.
Зачем нужна стража в городе, где преступления узаконены и Гильдии Убийц и Воров официально платят налоги в казну? Ну, как… Должна же в городе быть стража! Так ведь правильно, да? Ну, вы поняли…
Несмотря на то, что я начал обзоры книг о Плоском Мире с цикла о Мокрице фон Липвиге, именно «Стража! Стража!» стала «первой ласточкой», обозначившей поворот в творчестве Пратчетта. До нее «плоскомирные» книги были пародией на вымышленные миры — то есть на штампы и стереотипы фэнтези. Первый роман о Ночной Страже Анк-Морпорка — тоже пародия, но уже на куда более реалистичные жанры, и, главное — на саму реальность, в которой живем и мы с вами.
Забавно, что и поклонники, и ярые критики Пратчетта постоянно находят в книге параллели с различными классическими произведениями. Самое интересное, что мне попадалось — это сравнение истории Моркоу с «Простодушным» Вольтера (надо признать, что некоторое сходство действительно есть). Но разве может сатирическое произведение быть иным? Ведь оно отражает в своем кривом зеркале реальность, так же как и все остальные, а реальность-то у нас одна на всех…
Лично я усмотрел в романе (особенно в его первой части) отчетливое сходство с американскими нуарными детективами тридцатых годов прошлого столетия. Уставший и разочаровавшийся в жизни капитан Ваймс, спивающийся от осознания собственной бесполезности, преступность и коррупция, пронизывающие город сверху до низу, никчемные подчиненные капитана — все это очень напоминает атмосферу «крутых» детективов времен Великой Депрессии.
Черт, да если мы оба (едкий критик и я) правы, то гармонично скрестить Вольтера и Чандлера — это уже само по себе удивительнейшее достижение! А пространная речь лорда Ветинари, буквально пропитанная духом бисмарковской Realpolitik? Сэр Пратчетт, при всем его показном ерничаньи и насмешкам, был ох как непрост и домашнюю работу выполнял крепко…
Выше я уже поминал поклонников и ярых критиков книги (да и вообще Пратчетта в целом). Так вот, если вы немного покопаетесь в критике, вы не найдете «промежуточных» мнений — все или только радикально «за», или радикально «против» (думаю, вы уже поняли, к какому лагерю принадлежит ваш покорный слуга. Ну, или не очень покорный, но все равно). Мне всегда было интересно: каким образом одна и та же книга может вызывать прямо противоположные эмоции? Впрочем, спорить о вкусовых качествах фломастеров я здесь не собираюсь. Если вам не нравится Пратчетт, если вы считаете его творчество вторичным и надуманным — вы вполне в своем праве, в Анк-Морпорке и не такое видали.
Кстати. Не знаю, в чем тут дело, но любил сэр Пратчетт подшучивать над масонами и подобными им, как бы это сказать… коллективами. Я уже упоминал об этом, когда писал о приключениях фон Липвига, но и в «Страже» тоже присутствует Верховная и Неповторимая Ложа Озаренных Братьев Непроницаемой Ночи (не путать с Просветленными и Древними Братьями И!). Есть что-то такое в величественных тайных ритуалах и титулах, что непреодолимо привлекает идиотов и насмешников, наверное…
А закончить статью я хочу цитатой из лорда Ветинари:
Там, внизу, живут люди, которые последуют за любым драконом, поклонятся любому богу, проигнорируют любое беззаконие. Из какой-то своей тоскливой, скучной, бытовой плохости. Я говорю не о творческой, высокой мерзости великих грешников, а о ширпотребе душевного мрака. О, так сказать, грехе, лишенном всякого намека на оригинальность. Они принимают зло не потому, что говорят «да», а потому, что не говорят «нет».