Шестая глава
Глава 7.
… За разговорами дошли. Чем ближе, тем жутковатей становилось. Вот и дом Глафирин: ветхий домишка, крыша дранкой покрыта, кое-где вздыбилась уже - ни дать, ни взять избушка на курьих ножках! Как из сказки! Правда, при ближайшем рассмотрении – это скамейка оказалась жёлтая у стены, а не курьи ножки. Подошли, в дверь постучали - тишина, толкнули несильно, а она и открылась. Что делать? Переглянулись и пошли в дом с опаской…
… Хозяйки не было. В подслеповатое окошко с трудом пробивался свет. Всё тёмное, скамейка, стол, сундук под старым покрывалом, да печка, полный аскетизм. Маруся глянула в красный угол, икон нет! Потянула Анну назад к выходу, да опоздала, вошла хозяйка. Сгорбленная старушка в тёмном заплатанном одеянии, перевязанном старой шерстяной косынкой крест-накрест, в сером клетчатом платке, с крючковатым носом и плотно сомкнутыми тонкими губами. Вылитая Бабка Ёжка! Гостьи опешили.
- Почто, пришли? Кто такие? – проскрипела Глафира.
- Здравствуйте, бабушка, - выстучала зубами Анна, - мы соседки Ваши, из-за речки. Пришли помощи просить.
- Что же приключилось?
- Домовой расшалился, - отмерла Маруся.
- Ну, так, потревожили, вот и воспитывает вас, - усмехнулась старуха беззубым ртом, – Сами виноваты, самоуправствовать вздумали, надо уважать хозяина, а то жизни не даст.
Ладно, приду поговорить с ним, ждите к сумеркам, - снизошла старуха.
- Спасибо, - выдохнула Анна, - это Вам, гостинчик, пряники! – чуть не забыла от волнения.
- Сладкое люблю, - потеплела Бабка Ёжка, - главное, чтоб мяконько, жевать-то нечем…
… Ушли, не прощаясь, обратную дорогу, чуть ли не бегом бежали, молча. Стали ждать вечера.
- Марусь, а как она по бревну пойдёт? Старая же совсем, вдруг свалится?
- Не спрашивай, не знаю, раз сказала ждать, значит, как-то переберется. Может, у неё ступа есть или метла, - опасливо хихикнула соседка…
Глафира не обманула, пришла к назначенному времени. Мурка встретила незнакомку на удивление радушно, кинулась под ноги тереться, как к родной. Бабка взяла её на руки, и пристально глянув кошке прямо в глаза, сказала Анне:
- Хорошая подруга у тебя, защитница. Ты её береги, да наблюдай, к кому с любовью кошка пойдёт, тот хороший, а от кого шарахаться будет, недобрый человек. Доверяй Мурке, она в людях разбирается.
- Спасибо, бабушка, - только и нашлась, что ответить девушка, переглянувшись с соседкой.
- А, сейчас идите на колодец, принесите воды.
- Так вон стоит ведро, целых два, - удивилась Маруся.
- Это - вчерашняя, свежей несите! – настаивала Глафира. Анна, послушно взяв ведро, пошла к выходу, - Обе идите, - приказала старуха, строго глянув, на затормозившую у порога Марусю.
Вышли товарки на улицу и поплелись к колодцу. Набрали свежей воды, и стояли там, не зная, возвращаться или приглашения ждать. Глафира позвала сама:
- Идите! Уже можно! – усмехнулась Баба Яга. Поведала, вот что, - домовой в большой обиде на тебя. Приехала, не поздоровалась, не представилась, не уважила хозяина, гостинчика не поднесла, а потом, ещё и разворошила все его богатства. У тебя на чердаке сквозняк гуляет, как ему там жить-то на семи ветрах! Что ткацкий станок взяла, он не против, сам бы отдал. Только рад, что делом занялась хорошим, зря берёг, что ли. Помогать тебе готов даже. Но окошко закрой и без спросу не лазь в его царство.
- А, как я спрошу у него? – не поняла Анна.
- Ты ему на столе оставь гостинчик на ночь и скажи, что хочешь сделать, если утром гостинчика нет, значит, принял и разрешает. Если всё на месте, то не доволен, и говорить не желает об этом. Ну, а ежели будешь своевольничать, он в ответ тебе хулиганить станет. Вот и вся премудрость, как договариваться с домовым…