Начало
Глава 5
Оксана
Проснувшись как всегда рано утром, Ирина Степановна к своему удивлению обнаружила на верхней полке женщину, мирно спящую рядом с маленькой девочкой. Девчушка не спала, она посмотрела на старушку своими огромными, выразительными, совсем не детскими глазами.
Ирина Степановна улыбнулась ей и сказала шепотом «привет», девочка не ответила, а испуганно спряталась.
«Надо же, как хорошо подействовал на меня рассказ Максима. Спала как убитая, совсем ничего не слышала. Люди заселились, залезли на верхнюю полку прямо надо мной, а я ни сном, ни духом. Девочка какая-то грустная, испуганная даже, глаза не детские», — удивлялась старушка.
Новая соседка в купе ни разу не спустилась вниз, она наверху тихо покормила ребенка. Девочка тоже сидела как мышка. Было непонятно, неужели они ни разу не захотели в туалет? Ребенок в памперсах — это понятно. А мать?
Света осторожно кивнула в сторону новеньких, Ирина Степановна пожала плечами. Странно, но присутствие этой парочки внесло какую-то тревожную атмосферу. Троица разговаривала почти шепотом, все делали очень тихо.
Максим отважился, громко кашлянул:
— Кхе, кхе, уважаемая наша попутчица, спускайтесь, пожалуйста, к нашему скромному столу! Приглашаем все вместе! — Максим как дирижер взмахнул руками, и женщины хором пропели:
— Приглашаем!
А в ответ тишина, женщина на верхней полке не шевельнулась, девочка взглянула поверх матери, увидела, что все на нее смотрят, и быстро спряталась!
Попутчики забеспокоились, а жива ли вообще мать ребенка?
— Вы как там? С вами все в порядке? — громко спросил Максим.
Женщина пробубнила:
— Да, спасибо, у нас все отлично. Пожалуйста, не беспокойтесь, мы
едем до Улан-Удэ, завтра рано утром выйдем.
— Но вам, наверное, нужно покормить ребенка? В туалет? Почему вы не спускаетесь? — Максим продолжал настаивать.
Но женщина больше не проронила ни слова.
***
Капитан полиции Владимир Тюленев вот уж два года работал в скором поезде Москва-Владивосток.
Раньше он был классным опером в убойном отделе, но тяжелейшее ранение, пять месяцев на больничной койке, и еще три месяца реабилитации дома, не позволили капитану вернуться в родной отдел. Правая нога была собрана по кусочкам.
Предлагали сесть в приемную секретарем или дежурным части.
Володя вспомнил майора Чердынцева из «Фонарей», усмехнулся и отказался. Ну уж нет! Это было не для Володи.
Запил беспробудно! Жена относилась с пониманием, но потом увидела, что мужа все больше и больше засасывает. Вера стала запрещать ему пить, но муж скандалил, уходил из дома, бухал где-то в подворотнях, приходил через две-три недели грязный, вонючий, обросший.
И тогда Вера решила, пусть лучше пьет дома. Но Володе уже было неинтересно дома, он продолжил свои длительные загулы.
Как-то в один из запоев он столкнулся со своим прежним коллегой Сергеем Троицким.
Сергей мудро сделал вид, что не заметил ничего странного в товарище. Он тепло поздоровался с ним, и, захватив побольше воздуха, обнял друга.
Видно было, что Володя обескуражен. Дальше — больше.
Троицкий, поняв, что у друга серьезные проблемы, ругал себя, что навещал его последний раз в больнице, а потом так все закрутилось, маньяка ловили, что дома-то по трое-четверо суток толком не был, чего уж про визиты к другу говорить. Поэтому он решил немедленно исправлять ситуацию.
Как ни в чем ни бывало, вообще не обращая внимания на потрепанный внешний вид Володи, он стал его расспрашивать о жизни:
— Ну как ты? Где ты? Как жена, дети?
Володя сначала опешил, а потом разозлился и матом спросил у Сергея:
— А ты что, сам не видишь, как у меня дела, и где я?
Троицкий не обратил внимания на его вопрос и продолжал в том же духе:
— Слушай, в транспортную полицию требуется сотрудник с опытом сыскаря в звании не ниже старлея, а ты ж капитан? — и, не дождавшись ответа, продолжил, — лето на носу! В поездах краж много, драки, дебоши! Они увеличивают штат. Пойдешь?
Сердце Володьки сжалось:
— Да ты посмотри на меня? На кого я похож? Я же алкаш! А выгонит жена, так бомжом стану. Да я бы и сам себя выгнал!
Но Сергей снова не обратил никакого внимания на его речи:
— Давай-ка, домой пошли. Переоденешься, — Троицкий умышленно не стал говорить «помоешься», — и сразу же в отдел.
Он вцепился в Володю как клещ и потащил его по направлению к дому. Прохожим было очень интересно, что связывает этого хорошо одетого, гладковыбритого молодого человека и отвратительно воняющего бомжа.
Опустим все подробности, но ровно через неделю, капитан полиции Владимир Тюленев в новенькой форме, слегка прихрамывая, расхаживал по вагонам скорого поезда Москва-Владивосток. Никто не задерживался на этом рейсе более двух поездок. Быть две недели в пути не каждый выдержит, а Володька, получив опыт длительного отсутствия дома, даже не замечал, как проходило время.
Пить бросил совершенно, был очень ответственен и требователен, всегда выбрит и чисто одет.
Володя кайфовал от новой интересной работы, не зная, конечно, того, сколько пришлось положить Сергею сил и нервов, чтобы начальство сделало исключение и взяло на работу не совсем физически здорового сотрудника. Но, памятуя заслуги бывшего опера, в конце концов сдалось под напором Сергея.
— Эх, завидую я Тюленеву, — проговорил генерал, подписывая приказ о его назначении.
— Чего это? — удивился майор полиции Сергей Троицкий, — тоже в поезд хотите? — схамил и тут же прикусил язык.
Но генерал словно и не заметил:
— Да нет! Друга такого как ты никогда у меня не было. Невозможное ты сделал для капитана. Ведь он, считай, инвалид. Диагноз — не позавидуешь.
— А вот тут вы ошибаетесь, товарищ генерал! Какой же я друг, коли позволил, чтобы Володька в бомжа превратился без работы? Пить начал, все злачные места обошел в своем районе. Да, оперативная работа уже не для него, с его штырями в ноге, а по вагонам ходить — ничего, справится. Почему я сразу не помог другу? Нечему завидовать! — отрезал Сергей, взял подписанный приказ, щелкнул каблуками:
— Разрешите идти?
Генерал махнул рукой, давая понять, что Сергей свободен.
Четырнадцатого мая транспортный полицейский Владимир Тюленев получил ориентировку: разыскивается Оксана Андреевна Голубева, двадцати пяти лет, приметы такие-то, едет в поезде Москва-Владивосток, с девочкой трех лет. Задержать и сдать в полицейский участок на ближайшей станции.
***
Получив задание, Тюленев безотлагательно, как, впрочем, и всегда, взялся выполнять задание. Поезд длинный, вагонов много, но Володя точно знал, что за три часа сорок восемь минут он пройдет весь состав. А следующая остановка через четыре часа двадцать минут. Если искомая Оксана Голубева едет в его поезде, то никуда она не денется, и опытный оперативник задержит ее обязательно.
В девяти вагонах поезда было несколько женщин с девочками, и лишь одна из них путешествовала с дочкой трех лет, имя ее по документам было Рамзия Зирданова, и ни одна из примет, оговоренных в ориентировке, ей не подходила.
В десятом вагоне капитан зашел к проводнику:
— Привет, Леха, — сердечно поздоровался с парнем.
У них были прекрасные отношения, Алексей был племянником Володиного двоюродного брата.
Как только Тюленев стал работать в этом поезде, всевозможные просьбы от друзей и родственников полезли как из рога изобилия — привези, перевези, устрой. Володя помогал всем, кому мог.
— Леш, едут у тебя женщины с детьми? Интересует Оксана Голубева, с девочкой трех лет.
— Есть такая, — отрапортовал Алексей, — едет в первом купе.
— Вот я думаю, Леха, что за проблема у наших органов была, почему на стадии покупки билета не отследили информацию?
Леша засмущался:
— Дядь Володь, понимаешь… ну в общем…
— Понял, — перебил его Тюленев.
— Ну ты пойми, до Улан-Удэ точно никто не сядет на это место. Ну почему бы не взять женщину? Она очень просила, плакала, девочка такая грустная. Знаешь, как-то не по-детски.
— На преступницу похожа? — уточнил Володя.
— Нет, что ты. Очень приличная, красивая: ногти красные, одежда хорошая, дорогая у нее и у ребенка.
— Ну это не показатель! Ты что ж думаешь, раз преступник, то в телогрейке и без зубов?
Леха опешил, ведь примерно так он и думал.
— А какие же тогда особые приметы у преступников?
— Разные, Лешка, разные. Ну эта дама, например, как я понял, выкрала ребенка. Какие будут у нее повадки? Скорее всего она будет тихой, незаметной, слов мало, глаза в пол, все по-быстрому. Такие преступницы, как правило, стремятся куда-то юркнуть и раствориться, не привлекают к себе внимания.
— Не сказал бы. Смотрела мне в глаза открыто, плакала, то есть даже чувства проявляла.
— Молодец, Леха! Хорошее наблюдение. Сделаем так: зайди ты, спроси документ, скажи, ревизор пришел, придется билет оформлять. Ну типа, ты деньги отдашь ревизору, а он билет выпишет. Значит, паспорт нужен.
— А дальше? — поинтересовался Лешка.
— Если она Голубева, то будем брать аккуратно. Надеюсь, она без оружия. В общем, твоя задача узнать имя и фамилию, посмотрев документ.
Леша зашел в купе, Ирина Степановна дремала на своей полке, Света и Максим тихонько разговаривали. Женщина наверху лежала лицом к стене, девочку не было видно. Так немудрено, Леха вспомнил, что она была совсем маленькая и худенькая.
Леша сделал молодым людям знак молчать, а сам тихонько тронул женщину за плечо, решив проявить креативность:
— Оксана, там у меня ревизор в купе сидит, — с наскоку атаковал он ее, про себя же отметил, что названному имени девушка не противилась. Значит, действительно Оксана.
Женщина быстро вскочила, присев на полке, явив Лешке спящую девочку:
— Ой, а что ж делать-то? — простодушно спросила она.
— Да ничего особенного лично вам делать не нужно, а вот я свой заработок потерял, — Леша сделал вид, что расстроен, — заплатим штраф и купим билет. Все! Паспорт дайте, пожалуйста.
Оксана, не замечая никакого подвоха со стороны добродушного проводника, каким он ей показался, вытащила из сумки документ и отдала Лешке. Он его не стал даже открывать в купе, чтобы все правдоподобнее было, ведь по легенде паспорт нужен ревизору, зачем же Леша будет в него заглядывать.
— Мне с вами пойти? — спросила Оксана Голубева, а это была именно она.
«Вот так удача»! — обрадовался Лешка, но как можно более равнодушно ответил:
— Понадобитесь, я позову.
Капитан открыл паспорт — Голубева Оксана Андреевна.
— Ну что, Лешка, веди.
Увидев полицейского в купе у проводника, Оксана дернулась, но сзади стоял проводник.
Слезы градом хлынули из глаз женщины, ее всю заколотило, и она свалилась в обморок.
— Вот так дело, — присвистнул Володя, — первый раз что ли?
Оксану привели в чувства. Первым делом она забеспокоилась о ребенке, но не как похититель, а как настоящая мать:
— Наташа испугается, что меня долго нет, вдруг с полки упадет. Пожалуйста, принесите ее сюда, только аккуратнее. А можно я сама, умоляю, ведь бежать-то некуда, ну пожалуйста? — и женщина снова расплакалась.
«Не похожа на преступницу, или действительно впервые», — окончательно убедился в своих догадках Тюленев. Он сам пошел вместе с Оксаной в купе, она аккуратно наступила на полку Ирины Степановны и тихонько коснулась девочки:
— Наташенька, зайка! — позвала она. «И обращение странное! Или…», — капитан обомлел: актриса на пути попалась.
Девочка тут же потянулась к Оксане! Капитан напрягся. Мало того, девочка быстро обвила шею женщины ручками и крепко прижалась, боязливо глядя на полицейского.
— Наташенька, мы с тобой сейчас с этим дядей пойдем. Ты не бойся.
— Мамочка, я не боюсь, — и ребенок еще крепче прижался к Оксане.
«Мамочка»? — капитан был в недоумении.
— Ну-ка, давай рассказывай всю правду, — сходу приказал он Оксане.
— А что именно рассказывать? — Оксана была очень напугана, девочка жалась к ней и готова была вот-вот расплакаться.
Володя, увидев такое дело, ослабил хватку, улыбнулся и спросил у Леши:
— Может чайку нам организуешь? Под чаек-то и беседа лучше пойдет.
Понял Тюленев, что никакая Оксана не преступница, и не крала она свою собственную дочь, что попала женщина в беду, и он очень захотел ей помочь.
Родилась Оксана в небольшом поселке недалеко от Улан-Удэ. Ее дедушка по материнской линии был бурятом, что придало внешности девчушки необыкновенный шарм. Слегка раскосые миндалевидной формы зеленые глаза, чуть смугловатая кожа, темно-каштановые густые волосы, точеная хрупкая фигура делали ее красавицей, выгодно отличающейся от подруг.
После одиннадцатого класса она поехала в Красноярск поступать в медицинский институт. Хорошо училась в школе, но ВУЗ серьезный, не прошла мандатную комиссию. Не хотелось Оксане возвращаться в поселок, хотя мама ее очень ждала, у них были великолепные отношения.
Девушка нашла работу в Красноярске: устроилась санитаркой в поликлинику. И вот как-то совершенно случайно познакомилась с пожилым человеком, она помогла ему: мужчине стало плохо на автобусной остановке, а у Оксаны был навык оказания первой помощи. Ее мама работала терапевтом в районной поликлинике много лет и слыла очень хорошим специалистом, именно поэтому Оксана и поступала в медицинский институт, хотела продолжить династию. Прадед Оксаны был шаманом и успешно врачевал, иногда творя чудеса.
Сын спасенного Оксаной человека на остановке был ее ровесником. Между ними завязались отношения, и вскоре молодые люди стали супружеской парой.
Первым появился на свет сынок Гришенька, муж как-то равнодушно отнесся к рождению ребенка, но главное, он стал ревновать Оксану к малышу. Супруг требовал к себе внимания, но сынишка был неспокойный, плохо спал, часто болел, и Оксана разрывалась между новорожденным и вечно недовольным мужем. Виктор нервничал, раздражался, к сыну практически не подходил.
Но вдруг успокоился, снова стал милым и любезным, и даже иногда стал дарить Оксане цветы и какие-нибудь милые безделушки. Ее очень беспокоила семейная жизнь, и она частенько звонила маме и все ей рассказывала.
Когда Оксана радостно сообщила, что Витя теперь спокойный и ласковый, и даже дарит подарки, Антонина Денисовна, мама Оксаны, забеспокоилась, предположив, что у зятя скорее всего завелась любовница, но дочке ничего не сказала. Зачем? Оксана кормила грудью, волноваться нельзя.
Как это нередко бывает у кормящих, женщина проглядела вторую беременность и поняла это только тогда, когда плод начал шевелиться.
Муж был в ярости, он категорически не хотел больше детей! Он требовал, чтобы жена сделала аборт, но безвольная Оксана неожиданно проявила упорство и настояла на своем: родила Наташеньку.
Девочка появилась на свет раньше срока. Она была очень худенькая, болезненная. Муж снова стал раздражительным и даже агрессивным. Годовалого Гришу он, бывало, тряс так, что Оксана в ужасе подбегала и отнимала ребенка. Это злило папашу еще больше, и он орал, что он ему отец, а Оксана — курица бурятская, должна заткнуться, и не указывать ему, образованному адвокату с положением в обществе.
Но, слава Богу, через некоторое время, муж снова стал милым и добрым, вновь стал носить цветы и подарки.
Антонина Денисовна тревожилась все сильнее. Гром грянул ожидаемо и в то же время неожиданно. Как-то вечером муж завел странный разговор, и тон этой беседы насторожил Оксану. Вальяжно развалившись после ужина на диване, он спросил:
— Ксюха, у тебя в Улан-Удэ своя личная квартира есть?
Оксана не посмела в свое время сказать мужу, что она из маленького поселка, а Улан-Удэ все-таки город.
— Нет, только у моей мамы! Что за вопрос? — удивилась Оксана.
— Ну то, что у тебя образования нет, я и сам знаю, а профессия у тебя какая-нибудь есть? — продолжал муж допрос, — ну может корочку какую-то получила, пока в школе училась?
— Нет, — Оксана продолжила удивляться, а муж продолжил допрос.
— А сбережения у тебя есть?
— Да откуда? Я ж с детьми сижу!
— Отлично! — было видно, что супруг очень доволен.
А еще через несколько дней муж сообщил, что он с ней разводится и детей забирает. Оксана была ошеломлена:
— Как забираешь? Почему разводимся? Что случилось?
Муж подскочил к ней и больно схватил за плечо, прямо впился как клешнями:
— Папа сказал ничего тебе не объяснять, но я скажу. Ты — бурятская деревенщина, мне надоела. Наша женитьба была ужасная ошибка, я наконец-то встретил нормальную девушку, образованную, с квартирой и с деньгами.
Слезы лились из глаз Оксаны против ее воли:
— Дети-то тебе зачем? Ты же их не любишь.
— Мне твои дети нафиг не нужны, но Вика, узнав, что у меня их двое, аж запищала от восторга. Она не сможет родить никогда, у нее там что-то не так. По мне так идеальный вариант — жизнь без твоих спиногрызов. Ну почему мне не она сначала встретилась, а ты! — и он презрительно глянул на жену.
Через месяц все было решено: обоих детей муж легко отсудил у Оксаны, потому что у нее не было жилья, не было дохода и не было профессии. Родительские права ей конечно оставили и предоставили возможность видеться с детьми дважды в неделю по часу в присутствии мужа.
В этом месте своего рассказа Оксана горько расплакалась:
— Понимаете, не нужны мои дети ни супругу бывшему, ни жене его нынешней, не живут они вместе с ними. Особняк у Вики за городом, она реально богачкой оказалась, а дети мои то с няньками, то с бабушкой — моей бывшей свекровью. А на днях я узнала, что у Наташи аллергия сильная, и задумали они ее в какой-то лечебный пансионат отправить на полгода, — Оксана помолчала, — я и решилась. Я бы обоих выкрала, — горячо зашептала она, слезы душили ее, и она едва могла говорить, — но с двумя я бы точно даже с места не тронулась. Я обязательно что-нибудь придумаю и сына тоже заберу. Хотя, — Оксана глянула на капитана, — вы ж сдадите меня сейчас, и Наташу снова заберут, — она чуть помедлила, — но все-равно, я клянусь, мои дети будут со мной, — женщина еще крепче прижала дочку к себе, Наташа обняла мать и горько заплакала.
Леша и Володя ошарашено наблюдали за этой картиной.
— Дядь Вов, ты че, ее сдашь? — потрясенный рассказом Алексей обратился к Тюленеву.
— Слушай, а кто погоню-то за тобой послал? — спросил капитан. — Ведь не нужны же им дети!
— Вика, — ответила Оксана. — Она вбила себе в голову, что когда-нибудь дети ей понадобятся. Где их взять потом? А так, вот они, уже готовые. И не чужие, а от ее мужа.
— Муж точно не знает название твоего поселка? — уточнил Тюленев.
— Точно, — появилась надежда в глазах несчастной.
— Мать тебя встречать будет? Какие у вас планы-то дальнейшие?
— Мама ждет нас, она уже два дня в Улан-Удэ. Я зарегистрирую фиктивный брак с сыном ее подруги, у меня будет другая фамилия, и имя я тоже поменяю. А метрика Наташина уже готова у мамы! Ой, зачем я все вам рассказываю, — спохватилась она.
Капитан внимательно посмотрел на Оксану и проговорил:
— Улан-Удэ ночью будет, я тебя сам высажу. По прибытию быстро решайте свои дела. Поняла меня? А сейчас возвращайся в купе и веди себя как обычный пассажир. Чего ты на полке забилась? — спросил Володя.
— Боялась очень.
— Чаю попей, дочку покорми. Леха, собери на стол! — обратился капитан к проводнику. Парень тут же стал вытаскивать свои припасы.
— Поешьте. Сама голодаешь, и ребенка голодом моришь. Я за минут двадцать до остановки подойду.
Вернувшись к себе, Тюленев отрапортовал:
«В составе номер такой-то Оксана Голубева не обнаружена».
Татьяна Алимова
Прочитать всю повесть целиком можно, пройдя по ссылке
