Ее привезли в участок ночью. Стоит только подумать, что уж сегодня можно спокойно выспаться, как непременно что-нибудь случается. Я работаю в штате полиции уже около двух лет. Только, я не просто полицейский, я психолог. Мой профиль: убийцы, маньяки, насильники. Но, сегодня поступил звонок, о том, что на окраине города совершено жестокое убийство целой семьи, единственной выжившей осталась девочка 12ти лет, которая пряталась в шкафу. Она единственный свидетель. Только она молчит. И не просто молчит, а вообще не реагирует на окружающий ее мир. Смотрит перед собой, изредка моргая. Оно и понятно. У бедняжки шок. Несмотря на то, что я ворчала, когда мне позвонили среди ночи, я сразу же помчалась в участок. Девочка все видела, есть шанс найти убийцу по горячим следам.
Зарядившись большой порцией кофеина, я подошла к допросной комнате, где через «стекло с одной стороны – зеркало с другой», можно было незаметно понаблюдать за пострадавшей. Она все так же не двигаясь сидела на стуле, смотря вперед перед собой. Только редкое моргание глаз и едва заметное дыхание выдавали в ней жизнь, так сильно она была похожа на неподвижный манекен из супермаркета.
- У девочки шок. – Потирая виски, сказал только, что подошедший начальник нашего участка. – Парни сказали, что нашли ее в шкафу, но не сразу поняли, что это девочка. Она не шевелилась и сидела, не реагируя ни на свет, ни на людей. Приняли ее за куклу. Интересно, что она не сопротивляется… Я имею в виду, возьми ее за руку и поведи, и она пойдет. Парни ее не тащили, она молча шла за руку с Грегом, когда он взял ее за руку и повел к машине. Значит связь с реальностью хоть небольшая, но есть. Тебе нужно как-то ее разговорить… То, что произошло – ужасно. Эту семью просто покромсали. Кто бы это не сделал, его надо схватить и немедленно.
Я молча слушала шефа, пока он вводил меня в курс дела, при этом не спуская глаз с девочки. Ее зовут Мэри, ей 12 лет и у нее были мама Кира, папа Джек, младшие брат и сестра двойняшки трех лет Кейт и Лео. И их убили в собственном доме, предположительно во время семейного ужина. Да, не просто убили – покромсали, кровь была повсюду, о чем несколько раз напомнил шеф. А девочка все это время сидела все так же смирно, вглядываясь в стену перед собой.
- Хорошо, я попробую… - Я постучала в дверь, прежде чем войти. Как я и предполагала реакции никакой. Что ж, кто сказал, что будет легко. Я вошла в комнату, закрыв за собой дверь. Села напротив девочки, которая смотрела сквозь меня.
- Здравствуй. Меня зовут доктор Сара и я пришла помочь тебе. Мне сказали, что тебя зовут Мэри, верно? — снова никакой реакции. – Мэри, я понимаю, то что произошло ужасно, и ты сейчас находишься в шоковом состоянии. Я могу помочь тебе справиться с этим. Нам всем не безразлично что с тобой происходит и что будет, тебе нужно выходить из этого состояния…
Я проговорила еще несколько стандартных успокаивающих фраз, но ни одна из них не подействовала. Тут нужно работать иначе. Она замкнулась, она отключилась от этого мира. Я ее понимаю. Надеюсь, она это сделала до того, как это чудовище, стало на ее глазах убивать родных и любимых ей людей. Но, до этого, она могла его видеть. Надо только вернуть ее обратно. Решив сделать перерыв, я отправилась за очередной порцией кофеина.
- Ну что? – с надеждой в голосе, спросил шеф, который тоже вышел за кофе.
- Никакой реакции. Девочка в глубочайшем потрясении. Она ушла в себя и неизвестно, смогу ли я вернуть ее обратно. В этом смог бы помочь кто-нибудь из родных, тот кого она знала или любила… еще родственники есть?
- Мы это выясняем. Но, похоже, в этом городе родственников точно нет. Они переехали сюда около месяца назад. Кому они могли за это время так насолить?
- Это усложняет дело… Тогда, можно попробовать показать фотографии, игрушки, что-то что может вызвать в ней эмоции… по этой тропинке можно будет вывести ее к нам. Отправьте кого-нибудь за вещами, по-другому мы не сможем до нее достучаться. Хотя я все больше склоняюсь, что мы вообще не сможем этого сделать…
Через час вещи были у меня: общая фотография семьи на фоне дома, погремушка двойняшек, женский платок матери семейства, очки в толстой оправе, судя по фото принадлежащие отцу и кукла, которую она держала на фото в руках.
Вещи были в черном пакете. Я решила показывать по одной, а не все сразу, чтобы постараться вызвать как можно больше эмоций по нарастающей.
- - Мэри, это снова я, доктор Сара. Я тут кое-что тебе принесла. Это вещи из вашего дома, но только, мы не можем разобраться, где чьи вещи, ты мне не поможешь? —Реакции ноль, что ж, продолжим. Я решила начать с куклы. У каждого ребенка есть любимая игрушка, с которой всегда связано много эмоций и судя по фото, это та самая игрушка.
- Посмотри, мы нашли куклу. Тут, конечно, я догадалась, что она скорее всего принадлежит тебе. Я права? — Молчание, взгляд в стену. – Не скажешь, как ее зовут? Нам нужно отметить ее в журнале, ведь она находится в полицейском участке, а мы отмечаем всех, кто к нам приходит… - Никакой реакции. – Хорошо, я тогда пока посажу ее на этот стул или может ты хочешь взять ее к себе?
Да, с куклой не вышло. Может это вовсе не ее любимая игрушка. Фото только одно, сложно было судить, но попытаться стоило. Хорошо. Тогда попробуем с братом и сестрой.
- Смотри, это погремушка. Она только одна, а у тебя есть и брат, и сестра, не подскажешь чья она? Можно было бы угадать по цвету будь она синяя или розовая, но она желтая, так что без твоей помощи тут определить будет трудно… - Господи, что за бред несу. Мне не пробиться к девочке. Я привыкла работать с психами и негодяями. Понятное дело шеф вызвал специалиста из столицы, но он приедет только завтра, а попытаться разговорить ее нужно сегодня. Но как?
— Хорошо, пока положим ее рядом с твоей куклой, чтобы ей было спокойнее или может ты хочешь ее взять? Нет? Ну что ж… Давай тогда дальше. Посмотри, это очки для зрения. Не скажешь кому они принадлежали? У тебя хорошее зрение? Хотя, очки довольно большие и громоздкие, больше похожи на мужские. Может это очки твоего папы? Мэри, твой папа носил… эээ, носит очки? – Так сложно говорить о людях, как о живых, зная, что они уже мертвы. Мэри прячется внутри себя именно от осознания того, что потеряла своих родных. Она убежала от этого. Чтобы ее вернуть, напоминать об этом не стоит.
- Ну хорошо, давай положим их к остальным вещам, вот сюда. Посмотри, какой красивый платок, такой цвет сейчас в моде. Смею предположить, что это платок твоей мамы… - Когда я доставала его из пакета, комната наполнилась ароматом духов. Нежный и теплый, словно майское солнышко. Сама я духами не пользуюсь, работа не позволяет, поэтому даже не смогу предположить, что это за духи и где такие можно купить. И вот, я увидела, как Мэри задрожала, а глаза ее наполнились слезами. Она уловила аромат своей мамы, хороший знак, надо работать в этом направлении.
- Мэри? Ты здесь, Мэри? Скажи, это платок твоей мамы? – Девочка продолжала дрожать, но взгляд ее так и оставался прикованным к стене позади меня. Из глаза выкатилась одна слезинка, но такая большая, что оставила крупное мокрое пятно на кофте Мэри. Эмоции стали прорываться. Платок я положила на стол, прямо перед девочкой, чтобы аромат духов оставался как можно дольше. Настало время фотографии.
- Посмотри Мэри. Посмотри сюда. Это ваша семейная фотография. Она сделана в день переезда? Вы так счастливы на фоне нового дома…
- Это не новый дом… - Еле слышно прошептала Мэри, не отводя взгляда от стены. – Это наш дом в Мэне.
Контакт. Есть. Так, теперь надо его сохранить.
- Это очень красивая фотография. Чудесный должно быть был день.
- Мой день рождения… - Все так же еле слышно шептала Мэри, не отводя взгляда от стены. Слезы из ее глаз текли ручьем и ее продолжало трясти. Мне до смерти хотелось ее обнять, но от чужого прикосновения она могла замкнуться, а сохранить контакт было важно, но не только для расследования, но и для нее самой. Иногда, можно так глубоко уйти в себя, что потом не вернуться.
- И правда, замечательный день. Скажи, куклу, что ты держишь в руках… тебе подарили ее на день рождения. – Что-то пошло не так, при упоминании куклы девочка зажалась, было видно, что она напугана. В первый раз такой реакции не было, возможно, потому что в тот момент, еще не удалось ее вывести на контакт.
- - Мэри, что случилось? Ты боишься эту куклу?
- Это он подарил ее… - Дрожа прошептала девочка и вжалась в стул еще сильнее. ОН ПОДАРИЛ. КТО ОН? НЕУЖЕЛИ УБИЙЦА? Здесь нужно быть осторожной, она может снова уйти в себя.
- - Мэри, как ты себя чувствуешь? Говорить можешь? Может, тебе следует дать отдохнуть? Хочешь чего-нибудь выпить или может быть съесть? – Да, шеф убьет меня за такое предложение. Ему нужен результат и как можно скорее. Плевать. Она еще ребенок.
- Нет… - Прошептала малышка, а потом добавила. – Он их всех убил… - И впервые, она бросила на меня взгляд своих синих глаз. В них было столько боли, что можно было запросто в ней утонуть, столько горечи, что у меня запершило в горле. И она разрыдалась. В голос. Все эмоции, что она подавляла вырвались наружу. Она сотрясалась от громких рыданий, а я не могла пошевелиться, так сильно сжалась грудная клетка. Маленькая девочка, на которую упало такое тяжелое бремя, от которого ей никогда не избавиться. Она все рыдала и рыдала, прижимая к себе платок своей мамы, пахнувший нежностью и теплом, которых она от нее больше никогда не почувствует. Я подавляла в себе желание обнять ее крепко, на нас через стекло - зеркало смотрел шеф, который не допустит подобных фокусов и прервет нас и тогда Мэри, может замкнуться вновь. Вместо объятий, я положила свою руку на ее и сказала: - Если хочешь, мы можем прямо сейчас все это прекратить и дать тебе отдохнуть… Но, если ты в силах говорить, о том, что произошло, и кто это сделал… то это может ускорить его поимку. – Я посмотрела на Мэри с нежностью, но она этого не видела, так как лежала, уткнувшись в платок своей мамы.
- Я все расскажу… - она говорила прямо в платок и мне с трудом удалось понять, что она сказала.
- Ты знаешь того, кто это сделал?
- Да, это был дядя Джефф… папин брат… - Мэри этого не знала, но за стеклом-зеркалом началась суматоха. Девочка сказала имя убийцы. Работа пошла.
- Он не сказал, зачем он это сделал?
- Первыми были папа с мамой, потом Кейт и Лео… Я… помню только его тяжелое дыхание, много крови, крики и… Он уже хотел убить меня, но остановился… - Мэри еле держалась, она говорила, Дрожа всем телом, периодически срываясь на крик. Ужасы того вечера ярко всплывали в ее памяти. Они еще долго будут мучать ее в кошмарах. – Он остановился и погладил мои волосы. Он сказал, что я так сильно на нее похожа. А потом, он схватил меня и затолкнул в шкаф. Сказал, что если я выйду оттуда-то убьет и меня тоже… Он захлопнул двери и… - Малышка горько плакала, слова давались ей с трудом, но ей нужно было это выплеснуть, нужно. – И он снова пошел их резать. Я слышала, как он снова и снова вонзает в них нож… этот звук, этот звук… - Мэри затрясла головой, закрыв ладонями уши. Вот так она и ушла в себя в том шкафу, чтобы не слышать, как ее больной дядя продолжает измываться над трупами ее близких.
- Мэри, эй, Мэри. Посмотри на меня, посмотри. Ты в безопасности. – И теперь я позволила себе обнять ее. Она не сопротивлялась, наоборот, так крепко вцепилась в меня, видимо, боясь, что я исчезну, а открыв глаза она снова окажется в своем доме, в темном шкафу…
Найти дом дяди Джеффа не составило труда. По прибытии они обнаружили тело убийцы в петле, он повесился. На полу, прямо под его висящим телом оказалась предсмертная записка: «Это должна была быть моя семья и мои дети. Ненавижу. Я вас всех ненавижу.»
Как оказалось, Джефф Мартин страдал расстройством личности, проходил лечение, состоял на учете у психиатра. Иногда лечение помогало, иногда нет. Что сподвигло его так жестко расправиться с семьей брата, остается только догадываться. Судя по предсмертной записке, он хотел жить жизнью своего брата, но из-за своего недуга не мог. Скорее всего модель жизни брата он примерял на себя еще и потому что они были близнецами. Он каждый раз видел в его семье себя, видел, но не ощущал. Все это вперемешку с психозом, неврозом и расстройством личности сподвигло на убийство. Он оставил в живых только Мэри. Ее спасло то, что она копия своей бабушки – мамы Джека и Джеффа. Ей с самого детства говорили, что она так сильно похожа на покойную бабушку и это спасло ей жизнь.
Мэри ждет долгий путь. Она плохо спит, почти не ест и все время плачет. Мы очень с ней сблизились. Из-за своей работы, я так и не смогла сойтись ни с одним мужчиной, а потому у меня нет ни семьи, ни детей. Но Мэри, стала для меня откровением. Я нужна ей так же сильно, как и она мне. Я уже готовлю документы на удочерение Мэри. Я помогу ей пережить все это. Нет, мы поможем друг другу…