– Привет, Таня! Сколько лет, сколько зим! Как дела, что новенького?
– Ой, не спрашивай. Генеральный наш отошел от дел, сын его теперь командует. Начался дикий капитализм.
– Сокращение?
– Можно и так сказать. Только не работников он сокращает – людей как раз не хватает, особенно на конвейере. Сокращает новый директор наши доходы.
– Ну сейчас везде трудно, многие жалуются, что упали зарплаты.
– Вера, ты же в курсе – у нас сдельная оплата труда. Всегда так было, и люди, у которых руки растут не из одного места, могли заработать.
– Да и лодыри-курильщики не сказать, чтобы бедствовали, – поддержала Вера. – Так кончились, видно, тучные годы, кризис.
– Перестань. Это у молодого директора в голове кризис. Воспаление жадности называется. Отец его еще в советское время руководителем был и считал, что его дело не только бабло рубить, но и о людях заботиться, которые тебе бабло своими руками зарабатывают. Понимал, что специалисты – главный капитал. Не будешь платить достойную зарплату и создавать рабочим человеческие условия, нормальных людей не удержишь. А сынок как власть получил, сразу надбавки все снял, норму выработки поднял, и недовольным сказал: «Не нравится? Никого не держу!». Такую норму утвердили, что самые быстрые швеи не справляются.
– Странно даже. Он ведь не первый день на производстве, все время с отцом рядом крутился, и в филиале был директором – видел же как все устроено. Должен вроде понимать что да как.
– Ну вот и понял: щедрый сильно папенька, несовременный, глупо платить рабочим больше, чем в среднем по отрасли. Никуда не денутся. Так что считаю дни до пенсии, хотя были мысли остаться.
Этот разговор мне пересказала соседка Вера. Она пару лет как вышла на пенсию, а до этого больше 20 лет отработала на самой крупной нашей обувной фабрике – ее в 1990-е построил местный бизнесмен и все это время расширял свой бизнес, покупал убыточные производства, производит сейчас все виды обуви, от пляжной до берцев для суровой зимы.
Кто-то скажет: да что эти швеи могут понимать, низший класс всегда ноет насчет зарплаты и клянет начальство. Не соглашусь. Никогда раньше не слышала жалоб от людей, которые работали на этом производстве. Наоборот. О директоре своем уважительно, только с благодарностью говорили. Знали, что он всегда на стороне рабочих и мастера несправедливого на место поставит в два счета. Да и весь город видел как он строил свою империю от маленькой фабрики до холдинга на несколько тысяч человек.
Этот директор вырос в большой крестьянской семье, и, мечтая жить лучше, выбился наверх в эпоху перестройки, но корни свои не забыл. Всегда ценил трудового человека и с любовью вкладывался в развитие родных мест – часто говорил, что хочет оставить свой след.
Таких бизнесменов называют земледельцами:
они заботятся о регионе, не уводят никуда свои капиталы, реставрируют старые здания, платят своим пенсионерам дополнительную пенсию, помогают сиротам, поддерживают неимущих и содержат льва в местном зоопарке.
А вот сын его, похоже, из породы скотоводов.
Для него главное – дело и прибыль, все остальное и все остальные – питательная среда. Он будет платит рабочим минимум, только на еду чтобы хватало и относится к ним будет в парадигме «незаменимых нет». Атмосферу на своем предприятии такие владельцы быстро пропитывают пренебрежением и недоверием. Обычно именно они мотивируют подчиненных не пряником, а отсутствием кнута. Вместо того, чтобы обещать премию за хорошую работу, пугают лишением надбавок и наказывают тех, кто отказывается от сверхурочных обязанностей. Уважающие себя люди начинают увольняться, наверх вылезают лицемеры и приспособленцы, под стать руководству.
Знаю такую же историю про дочь-наследницу большого бизнеса.
Пока папа руководил, платил специалистам и рабочим вдвое выше конкурентов. А тем, кто его спрашивал «зачем?» говорил одно и тоже: «Мои работники Богу на меня не жалуются». Дочка сначала все решала в одном филиале, а потом получила полную власть и сразу изменила правила игры. Убрала квартальные премии, стала вмешиваться во все процессы и приказывать специалистам даже там, где не разбиралась. Половину команды вынудила уйти. Убытки не заставили себя ждать…
… Женщины, которые сидят на конвейере, конечно, немного понимают в бизнесе. Но они безошибочно чувствуют, кто их директор: скотовод или земледелец. Никогда не обманываются! Потому что есть разница – на работу ходить или на каторгу.
P. S. Ставьте лайк и подписывайтесь на наш канал