Я попутно переводить буду, на великий и могучий. Без перевода могут счесть за вражескую шифровку, а я Родину люблю. Лол – это кататься по полу от смеха. Вот к окончанию повествования и покатимся, хором. Не-не-не, с ума я не сошла, просто взяла себе ученицу. Её на мою голову навязали «по блату», отказаться не могла, ибо добра, аки пень, об меня все спотыкаются, всем хорошо, а мне больно. Я очень люблю детей. И молодёжь я люблю тоже. Они забавные максималисты, как и мы в своё время. Они – наше будущее! Но, если лично моим будущим будет эта девочка, назову её Лукерьей, то я хочу в прошлое.
Подростковый сленг существовал во все времена. В силу профессии, я их всегда понимала. Но этот «экземпляр» выдаёт такие перлы, что наши занятия напоминают аттракцион неслыханного идиотизма. Любимую историю я «шпарю», выходя далеко за рамки учебника, дитю должно быть не муторно, а интересно, так, чтоб глаза горели. Чтоб на экзамене умела не только «птичку» в нужный квадратик поставить, но и знала, что фашисты до Омска не дошли! Точно!!! На самом первом занятии Лукерья, глядя мне непосредственно в рот, очевидно пытаясь разглядеть, где ж там кроется Яндекс с Википедией, восхищённо сделала мне комплимент:
- Вы похожи на Елизавету Вторую!
- Лукерья, Елизавета на Российском престоле была одна, - сконцентрировалась я, чтоб не закатить в обмороке глаза, - Дочь Петра Великого.
- Жиза̀! – возликовала она, что значило жизненно (понимаю), - Тогда эта, как её…Екатерина.
Надо было просто зардеться от комплимента и «идти своим путём», но я показала ей портрет Екатерины Великой.
- Люти пон, - кивнула головой Луша (понятно), - Йорик!
- Бедный Йорик? – уточнила я.
- Ага, собака такая, - хихикнула детка, - Кринж (странная, смешная).
- А кто такой Гамлет? – не сдержала я в узде собственный язык.
- Пахан дяди Хачика, - удивилась она моей глупости, имея ввиду родителя хозяина овощной лавки, - Лол.
Лол, по всей видимости, относилось ко мне, непроходимо непонятливой. Тайком сунув под язык «валидолку» и сделав несколько глубоких вздохов в сторону, чтоб не сдуть с насиженного места Лукерью, я решила зайти с козырей:
- А кто такой Шекспир?
- Жоский пон, композитор древний, - изрекла девица, что означало жёстко понятно.
Я стала нервно грызть «валидолку», пытаясь ускорить процесс действия таблетки и боясь не дожить до конца занятия. Разъяснив Лукерье, кто есть кто, я вновь перевела тему в нужное историческое русло. С трудом. Хотя очень хотелось, как и тинейджерке, рофлить (плакать со смеху). Так долго в моей жизни астрономический час ещё никогда не длился. Сражённая наповал тем, что я хотя бы через раз её понимаю, Лукерья никак не хотела отпускать меня и заговорила не по теме, по душам:
- А Вы Париж или Лондон?
Каюсь, хотела брякнуть, что я безудержная фаталистка, раз повелась учить девочку, говорящую на попугайском языке. Но перед глазами всплыл образ любимого педагога по методике преподавания, Людмилы Петровны, строгим голосом внушающей, что главное в нашем деле – профессионализм и…я попросила пояснить вопрос.
- Кринж, - расплылась в улыбке Лукерья, считая меня явно странной и недалёкой, - Париж – это парить (курить), а Лондон, соответственно, нет.
Я была шокирована. Мы, в своё время, искренне считали учителей ангелами, которые не посещают туалета и столовой, ибо небожителям земные надобности чужды. А уж задать подобный вопрос для нас было верхом моветона. А ещё тем, что Луша знала прекрасное слово «соответственно». Я потрясла головой и услышав в ответ: - Люти пон, поняла, что как личность Лукерье не интересна.
- Ну, может Вы хотя бы дилер? – сделала детка ещё один «заход», наверное, ища за что же меня можно уважать, - В карты играете?
- Нет, Лукерья, я не дилер, - разочаровала я её, - И не шулер, если ты имела ввиду мошенничество в картах.
- Типа лол, - кивнула Луша, роняя мою самооценку.
- А ты кем хочешь стать? - свернула я тему, в которой мы вещали на разных языках, - К чему тебе история?
- Судихой, - важно ответила детка, - Пахан заплатит, лол. А по жизни тегать буду, люти пон.
- А тегать это?..- уточнила невежественная я.
- Метить территорию, - махнула рукой Луша.
- Как коты? – выпучила я глаза.
- Граффити, - завращала она глазами, наверное, пытаясь заглянуть в собственные мозги, - Лол.
После её ухода я поняла, что не так уж мы и голодаем, чтоб свет сошёлся клином на обучении Лукерьи. Что доброта и никому не нужная жертвенность из разных областей. Да и язык этот чумной мне сроду не выучить, а ей, чтоб меня понимать, хоть мало-мальски, придётся мучиться, переводя с русского на «свой». А пробелов там…ну, вы меня поняли. Лол?