Однажды меня поразила такая трогательная, абсолютно нетипичная для автора «Черного квадрата» работа «Плащаница». Да, Казимир Малевич не скрывал, что древнерусская иконопись сильно повлияла на него. Ведь, по сути, и «Черный квадрат» был своеобразной иконой, знаменем новой веры 1920-х.
Захотелось подсобрать другие его работы, которые к супрематизму никак не отнесешь. Выяснились довольно неожиданные вещи. Оказывается, неплохие импрессионистические этюды, которые сам он датировал 1900-ми годами, написаны лет на 20 позже, а то и на все 25. Просто Малевич задним числом решил представить свой путь в искусстве более стройным: от смелых опытов импрессионистов, где формы нередко колеблются, становятся размытыми, к полному отказу от сюжетности в супрематизме.
Даже жаль, что мистификация в итоге раскрылась, довольно стройная концепция получалась.
