Серый рассвет медленно вставал над горизонтом. Низкое небо дышало холодом, я поёжился, чувствуя, как сырой воздух наполнял лёгкие. Откашлялся, ощущая, что недавняя простуда ещё сидела в груди. Глянул в сторону полуразрушенного мегаполиса. Там, где изломы гор, теперь останки Мёртвого города. Я шёл по мокрой траве, направляясь на юг. Если бы не Импульс, всё было бы иначе – думали мы все. Человеку свойственно верить в прекрасное, это чувство можно назвать надеждой. В городе, где правит жестокость, её нет.
После первой и последующих волн Импульса погибли не все, и не каждый выживший стал врагом. Мне предстояло отыскать одного из тех, кто с мглой на «ты», и убийство для него – развлечение. Моя цель – Ганнибал. С маниакальной страстью он выслеживал добычу, играл с ней, нарушая негласные законы Зоны, не думая, что станет моим хабаром.
Меня зовут Доктор и просят о помощи, когда болезнь уже не вылечить и приходится вырезать раковую опухоль, так называл генерал Шумелин отбросы общества – мародёров, бандитов и убийц. Меня часто спрашивают: как ты живёшь в Зоне отчуждения? Эти вопрос задавали люди с Большой земли. Я и сам часто задумывался, зная, что порой не закон помогает людям найти путь, а судьба. Вот и жив по какой-то нелепой справедливости чертовки.
Среди сталкеров я давно работаю один. Волей случая доверять мог лишь себе, хоть и дружеского плеча не хватало, как и ребят, ушедших в потусторонний мир Зоны. Одни стали пеплом, другие шатунами или мутантами, а кто и просто воспоминанием.
До города километров двадцать. Я закурил, вдыхая горький аромат табака, зная, что это последняя сигарета до убежища Слепого. До пункта «Снег-2» пятнадцать минут пути. Я вынул бинокль, сверился с координатами и отправил через КПК сообщение Слепому. Ответ пришёл незамедлительно. Код доступа для входа в убежище.
Территорию в Мёртвом городе после утечки из лаборатории зачистили давно. Никто не предполагал, что вместе с вирусом распространится Пена, уничтожающая всё, что содержит воду. Выжженная пустошь, лишённая морей, рек – страшное будущее для Большой земли. Нельзя позволить сошедшей с ума биомассе распространиться дальше. Она, как волна, ползла, пожирая биологические виды. И лишь Импульс смог остановить её.
Его сопровождали разряды молний, пониженное давление и необъяснимая атака на сознание всего живого. От последствий оружия против биомассы избавиться так и не удалось. Благие намерения часто ведут в ад. Восставшие мертвецы, мутанты – порождение Импульса – стали опасной проблемой. Ничего не осталось от привычных городов и посёлков. Осталась Зона отчуждения и Большая земля, куда эвакуировали часть населения, а ещё расколотая на «до» и «после» аварии в лаборатории на атомной станции жизнь. Приезжали военные, учёные, изучали местность и последствия. Странно, что никто не задавался вопросом, для чего в подземных недрах ядерного объекта работала биолаборатория. Я догадывался, что для каких-то целей требовалась огромная энергия, но это лишь мои предположения. Импульс превратил земли в гниющие свалки из мертвецов, покинутые города и мутирующие виды.
Рядом с ухом просвистела стрела. Перекатившись к остову разбитой машины, я сжал в руках винтовку. Застыл, прислушиваясь, ощущая, как по вискам струится пот. Выровнял дыхание и прислушался. Вокруг перевёрнутые автомобили, в пяти шагах ржавое судно, килем вросшее в илистый грунт. Стреляли со стороны города. Стрела, выпущенная из арбалета, достигает цели с трёхсот шагов. Стрелок где-то рядом. Осторожно выглянул из укрытия в оптический прицел. Цель не обнаружена.
Бросил в сторону камень. Тишина. Противник выжидал. Я выскочил из-за машины, кинулся в сторону ржавого бока корабельного остова. Новая стрела вонзилась в рыхлую плоть корабля. Скрылся в тени. Запах гниющего металла и водорослей – как напоминание о море. Солнце за спиной, и противник не видит блик моей оптики. Я обошёл укрытие и снова глянул в прицел, положив палец на спусковой крючок.
Засёк стрелка. Мальчишка, усмехнулся про себя, таких сейчас много на службе Ганнибала. Ему не больше двадцати – грязный, с длинными спутанными волосами, застыл на металлическом контейнере. Лёжа на животе, надеялся слиться с бурой поверхностью металла. Я осмотрелся. Этот парень один? Для чего ему стрелять в меня, или Ганнибал в курсе, что я иду по его душу?
Парень, заметив движение, выстрелил снова. Чёрт. Я прижался спиной к металлической поверхности укрытия. Внутри судна послышались звуки. Высунулся с другой стороны, понимая, что стрелок не поменял позиции. Видел, как он вставлял новую стрелу в арбалет. Не хотелось убивать ребёнка, по сути, эти дети продукт нового времени. Они выживали, как могли.
Моя пуля достигла цели, разворотила арбалет пацана. Надеялся, что другого оружия у него нет и, выбравшись из укрытия, побежал в его сторону. Петлял между перевёрнутыми автобусом и контейнерами, пробираясь мимо гор мусора. Они стали моими спасительными островками.
Звук выстрела заставил пригнуться. Чёрт. Пуля чиркнула по плечу, хорошо на комбинезоне титановые вставки – защита что надо. Я выстрелил в ответ, раня мальчишку, слыша его сдавленный крик. Глянул в оптику. Парень корчился от боли, зажимая рукой плечо.
Новая атака. С восточной стороны прилетела стрела, вонзившись около правой ноги. «Неужели стрелок не один?» – прошелестела подозрительная мысль. Я не видел противника, а тот наблюдал за целью, и его стрелы погнали меня назад к кораблю. Бил противник отлично, но пока мне удавалось уходить от смерти. За перевёрнутым автобусом открытая площадка, где я стал отличной мишенью. Вжик. Рядом с ухом пропела птичка несущая смерть. Я понёсся в сторону кучи из ржавого хлама. Жи-и-их. Бегу к гниющей посудине, сейчас это хорошее укрытие. Застыл, опустившись на корточки рядом с судном и прислушался. Ухо уловило скрежет и гул внутри корабля. Я узнал голоса шатунов, это они в трюме мёртвого остова судна. Звуки выстрелов разбудили их. Видимо, прятались в брюхе ржавого траулера. От них уйти проще, мертвяки не умеют стрелять. Я услышал возню на палубе и, выглянул из укрытия. До «Снега-2» пара минут ходьбы, а тут я оказался в западне. Сколько противников понять сложно – раненный стрелок так и лежал, морщась от боли на судовом контейнере, где второй не ясно, а где прятались остальные понять сложно.
Между судовыми контейнерами промелькнул противник. Отступая, я скрылся в тени возле холодной поверхности изъеденного коррозией ящика, вслушиваясь в тишину. Звук лёгких шагов по влажной почве приближался. Чавканье болотистой поверхности выдало врага. Враг появился внезапно: лицо обвязано грязным платком, светлые волосы стянуты в хвост на макушке. Он осторожно двигался в мою сторону. Тень укрыла меня от его глаз.
Улучив момент, когда враг повернулся ко мне спиной, я схватил его, выбивая из рук арбалет. Заломив руку за спину, повалил лицом вниз. Придавил коленом спину парня к земле и услышал, как он вскрикнул по-девчоночьи. Одной рукой сжал ему шею, а второй обыскал, выхватывая с его пояса нож.
– Ты кто? – спросил его.
Вместо ответа взгляд волчонка и молчание. Сорвал с его лица платок, удивляясь, что передо мной девчонка лет восемнадцати.
– У Ганнибала что, мужики закончились? – насмешливо спросил я.
Девушка не отводила свирепого взгляда, и я поинтересовался, не немая ли она. Поднял на ноги рывком за шиворот. Она не сопротивлялась. Знала, что это бесполезно, или задумала прикинуться слабым ребёнком? Я стянул ей руки за спиной пластиковыми наручниками, ткнул в спину дулом винтовки со словами:
– Сколько вас?
– Тебе что с того?
– Двигай вперёд. – Она не пошевелилась, а лишь выругалась сквозь зубы. Я нацелил на неё винтовку. – Хочешь сдохнуть на болотах? – Мотнул головой в сторону ржавого корабля. – Шатуны ждут.
Девушка вздрогнула, словно от пощечины, резко обернулась, глядя в сторону судна. На её лице страх. Расплескался ужасом в глазах. Я увидел тоже, что мертвяки выбрались из своего убежища и приближались к нам. Лёгкий ветер с запада играл истлевшей от времени одеждой и остатками волос шатунов. Ласкал прогнившие внутренности под рёбрами горячим дыханием.
– Это правда, что от укуса мы тоже станем как они?
– Нет, – ответил я. – Шевелись. Много вопросов, а я ответ так и не получил. Тут есть кто ещё?
Ткнул ей в спину дулом «Орсиса», повторяя вопрос.
Она ускорила шаг, то и дело оглядываясь.
– Развяжи руки, что если нам придётся бежать! – выкрикнула незнакомка.
– Ты хотела меня убить, поэтому шагай живее, если хочешь жить.
– Да нет тут никого, нас двое было.
– Ну, да.
– Честно.
Я велел шевелиться и не болтать.
Девушка скорчила недовольную мину и пошла быстрее. Я слышал её сдавленные ругательства, понимая: воспитывали её в трущобах Мёртвого города. Что же делать с ней? Не в бункер же к Слепому тащить. Завибрировал коммуникатор. «Доктор, веди девчонку ко мне. Разберёмся на месте. У тебя на хвосте шатуны. Раненный стрелок бежит к городу, не знаю далеко ему не уйти. Оттуда выдвинулась группа. Кто-то слил Ганнибалу инфу, что ты идёшь по его душу».
До точки несколько шагов. Слепой следил за мной через камеры, видел, что я не один. Нашёл время разбираться с этой девкой, пронеслось в голове, ну это его дело. Я нашёл утопленную в каменном выступе железную дверь. С виду неприметный лист металла, прочно вросший в камень. Вынул из внутреннего кармана магнитную карту, провёл по шершавой поверхности считывающего устройства, замаскированного под приваренную накладку замка.
Пленница вскрикнула, глядя за спину. Позади шатуны, аж дышат в спину. Втолкнул девчонку внутрь открывшегося прохода. Сегодня мертвяки быстры как никогда. Голод не тётка, а тут добыча, но вооружённая. Развернувшись, двинул прикладом по гнилой морде одного из них. Голова его лопнула, как тухлая тыква. Бурая кровь и кусочки плоти словно каша, густая, липкая брызнула в лицо. Оттолкнул второго ударом ноги и запрыгнул в проём открывшегося прохода. Ударил по кнопке на стене, дверь захлопнулась над нами, и кромешная тьма сомкнула объятия. В последнюю секунду я увидел бегущего в сторону города раненного мальчишку. Теперь шатуны примутся за него. Не желал я ему такой участи.
Пленница кинулась в сторону, врезавшись в меня.
– Не дёргайся, – прошипел я и включил налобный фонарь. Свет ударил в лицо незнакомки. Бледная она, глазищи огромные, голубые, веснушки на носу и щеках. – Что смотришь? – спросил, а она носом шмыгнула и призналась вдруг, что ей очень страшно.
– Ага, – усмехнулся я, – страшно ей. Мне тоже.
– Отпусти меня.
– Отпущу, и пойдёшь к шатунам.
Она замотала головой и послушно двинулась следом.
Подойдя к следующей двери, открыл крышку кодового замка и ввёл данные. Механизм тихо запищал, внутри щёлкнуло, впуская нас внутрь чрева жилища Эдуарда Петровича.
– Что встала, топай давай.
– Не пойду, – проговорила она дрогнувшим голосом.
Я глянул на неё, читая в глазах животный страх. Подбородок её мелко трясся, а на глаза набежали слёзы.
– Не бойся. Не трону, – ответил ей, понимая, о чём печётся, спросил снова, кто послал её. Она упорно молчала.
Дверь за нами захлопнулась. В коридоре вспыхнул свет, и я ускорил шаг.
Поэтапно вводя данные на следующем замке и двери, за которой ждал Слепой, я оказался внутри сердца «Снега-2». Всегда задавался вопросом, отчего учёный так назвал свою маленькую базу. У него там не просто убежище и куча оружия, а лаборатория и ключ от тоннеля, ведущего в город.
Высокий, тощий, с абсолютно лысой головой мужчина вышел нам навстречу. Слепым его назвали из-за тёмных очков, сидевших на носу. После болезни Эдуард Петрович не выносил света, возможно, и правда ослеп бы, но, как говорится, плотник всегда найдёт способ сколотить табуретку. Так и учёный отыскал выход для лечения своего недуга. Он глянул на пленницу, приподнял очки, рассматривая её лицо красными глазами. Вместо того чтобы поприветствовать меня, не отрывал от девушки пристального взгляда.
– А ты что здесь делаешь, Настька? – неожиданно для меня спросил учёный.
– Ничего, – буркнула она, отворачиваясь в сторону.
Я непонимающе глянул на старого друга и направил в его сторону винтовку. «Они что знакомы, – промелькнула паскудная мысль. – Это ловушка»? Слепой словно не замечал меня, смотрел на девчонку и всё спрашивал:
– Мать как? Жива? А брат? – он уставился в глаза девушки, морща лоб.
Настя бросила на меня звериный взгляд со словами, что это я прикончил Пашку. Я возмутился:
– Ты чё гонишь, малая, не убивал я никого.
– Его шатуны догонят раненого и всё! – выкрикнула девчонка, кинувшись на меня. – Какая разница!
– Так-так. – Слепой положил жилистые ладони ей на плечи. – Что случилось, милая, и как ты стала работать на Ганнибала?
Она вдруг расплакалась. Несколько минут назад казалась стойкой и злющей девкой, а сейчас раскисла. На жалость решила пробить старика? Плечи вздрагивали, а учёный, похлопывая её по спине, бормотал что-то еле слышное. Я, вздохнув, опустил оружие, но понимал, что стоило оставаться начеку. Он махнул мне рукой, качнул головой, давая понять, что от Насти не стоило ждать неприятностей. Конечно, усмехнулся про себя, эта неприятность заставила меня побегать. Слепой вытащил из нагрудного кармана канцелярский нож и разрезал путы, стягивавшие ей запястья. Малая потёрла их ладонями и, отойдя от меня, села на стул рядом со Слепым. Я снова нацелил на них «Орсис».
– Ну, теперь и тебе здоровья, Доктор, – тихо проговорил Петрович. – Убери ствол. – У него был такой тон, что ничего страшного не случилось.– Разворошил гнездо шатунов. Теперь будут бродить до вечера по болотам.
– Не моя вина, Эдуард Петрович, – ответил я. – Знаете, зачем здесь. Её брат стрелял в меня, потом она открыла охоту на меня. Я ранил пацана, а её захватил в плен.
Слепой кивнул. Подошёл к столу, вынул конверт из ящика стола и положил на стол.
– Отдохни до вечера, прими душ, поешь, а я с этой бестией поговорю.
Я, усмехнувшись, подытожил, что отдых дело неплохое, но и мне любопытно, зачем на меня охотились эти двое. И откуда Слепому знакома эта девчонка.
– Это мой дедушка, – ответила за него Настя. – Мама умерла пару месяцев назад. Вирус снова вернулся.
– Вернулся? – непонимающе вскинул брови Слепой. Сжал тонкие губы и покачал головой. – Вы же сделали прививки. А как же испытания?
– Все, кто попал под действие Импульса, заболели.
– Странно. – Слепой потёр гладкую макушку и уселся в кресло за столом. – И что дальше?
Настя рассказала, что после смерти родителей люди Ганнибала велели платить налог или работать на него. Брат не соглашался, но после угроз сдался. Она замолчала, вытирая грязное лицо кулачками. Петрович задумчиво вздохнул, спрашивая, откуда им известно о приходе Доктора. Настя пожала плечами, лишь вынула из кармана смятую фотокарточку, показывая дедушке.
Слепой велел ей умыться и переодеться, вздохнул со словами, что жаль Пашку. С надеждой в голосе проговорил, может тому удастся добраться до города. По короткому диалогу деда и внучки, я понял, что парень, стрелявший в меня, названный брат Насти. Слепой сжал губы, смотрел с болью на девушку, а она косилась на меня. Сгрёб конверт со стола и вопросительно глянул на Эдуарда Петровича.
– Переоденься, Доктор, а то от тебя так и несёт смертью, – тихо проговорил Слепой. – Не беспокойся я на твоей стороне
Я направился к себе в комнату, давая Эдуарду Петровичу поговорить с внучкой наедине. Ему я доверял и посчитал стычку с её братом и Настей нелепой усмешкой судьбы. Подумал, что тот наверняка вернётся в город, и обвинения девчонки считал беспочвенными.
У Петровича я бывал не раз и поэтому заблудиться в его катакомбах сложно. Принять душ после нескольких дней пути настоящее блаженство. Переоделся в чистое, а комбинезон отправил в стирку и сушку. Через час будет как новенький. Раскрыл конверт, где узнаваемым почерком генерала Шумелина написаны инструкции по ликвидации Ганнибала. Маршрут до его логова, план здания, имена подручных главы клана и места, отмеченные на карте, где он бывал. Я привык действовать в одиночку, но не помешал бы человек, знающий город.
Шесть месяцев назад моя группа попала в перестрелку, многие товарищи пали в битве с Мордором и его кланом «Секта крови». Любили эти твари давать себе звучные прозвища – то ли от желания казаться страшнее в глазах подчинённых, то ли для самоутверждения. По сути, все они продукты своего времени. Мир зачем-то оставил их рядом с выжившими. У Бога на их счёт свой план.
Отправившись на кухню, я понимал, что сценарий поменяется. Не захочет Слепой оставлять внучку при себе. Нечего ей тут делать на перепутье дорог, ведущих к Мёртвому городу. В посёлок Мирный, наполненный складами с химикатами и поэтому охраняемый людьми Генерала Шумелина, идти ей не стоило. Баба есть баба, не посмотрят, что внучка Слепого, разберутся, конечно, потом, но что это изменит. Налево уходил трек до Клещей, посёлку, снабжавшему провизией сталкеров. До поселения топать по болоту – плохая затея.
– Не думай, я с тобой пойду.
Чуть не поперхнувшись, спросил, как она это себе представляла, вспоминая, что ещё полчаса назад собиралась прикончить меня. Так и застыл посередине кухни с кружкой кофе в руке и непонимающе глядел в наглые глаза девушки.
Слепой тут ни при чём. Прокралась вдруг паскудная мысль, что девка захочет завершить начатое дело и принести Ганнибалу мою голову. Усмехнулся про себя, считая, что этого не случится. Внучка Слепого… Нет, в этой жизни случаются разные сюрпризы.
– Что происходит, Эдуард Петрович? – спросил я. – Зачем мне тащить её с собой?
Учёный развёл руками. Мы без слов понимали друг друга.
Съел обед до конца, вкусный куриный суп и макароны по-флотски. Гнев малой, казалось, улёгся, Настя уплетала еду за обе щеки. Я смотрел на неё и думал, как в такое маленькое тельце столько влезает. Слепой, улыбаясь, глядел на неё и качал головой. Потом вдруг сказал, что именно Настя поможет мне, она же местная. Я удивился его словам, но знал, что старик прав. Девчонка поглядывала на нас, намазала паштетом кусок хлеба и, глотнув кофе, откинулась на спинку стула. Уверенность к ней вернулась, а страх ушёл. Вопрос в том доверял ли я ей? Конечно, нет.
продолжение следует...