Афганская война заняла центральное место в истории позднего СССР и в значительной мере привела к его последующему распаду. В течение десяти лет «за речкой» побывала существенная часть младшего поколения советских людей, а ведь служили в армии тогда практически все. По этим двум причинам события тех лет у нас по сей день прекрасно помнят. Но мало кто знает, что случилось в Афганистане после ухода шурави, ведь именно этим для нас символически закончилась та война.
Но она ничуть не закончилась для афганцев.
Во время деятельного оказания интернациональной помощи при поддержке Кремля пост главы афганского государства занял Бабрак Кармаль. Это был опытный демагог, но не самый способный политический лидер – зато он был договороспособным и не ставил палки в колеса старшим товарищам из СССР. По этой же причине наши хорошо понимали, что после вывода войск страну на него оставлять нельзя. Кармаля «ушли», после чего он отправился на лечение в Москву, а президентский пост был передан умелому управленцу и по-настоящему сильному человеку Мохаммаду Наджибулле.
После вывода советских войск американцы, а также их союзники на востоке и на западе отказали моджахедам в своей поддержке. Единственной страной, кто помогал им деньгами и оружием, остался Пакистан. А пакистанцы, при всем их желании установить в соседней стране подконтрольный им исламский режим, в стратегическом и экономическом плане против нас не тянули.
Поэтому на афганской земле просто продолжилась гражданская война, которая велась при значительном оперативном преимуществе армии коммунистического правительства. У Наджибуллы имелось несколько сильных козырей в рукаве: военные поставки и экономическая помощь СССР, обученные советскими специалистами вооруженные силы, значительный контингент наших военных советников, которые продолжали работать.
Кроме того, у него в распоряжении было два первоклассных генерала: этнический пуштун Шахнаваз Танай, благодаря которому афганских коммунистов поддерживали многие горные племена, а также Абдул-Рашид Дустум, который держал в узде узбеков, туркмен и, частично, таджиков.
Поэтому первый год после вынужденного ухода шурави прошел под знаком полного стратегического преимущества правительства. Тем более, что «красные» решили отказаться от однопартийной диктатуры и попытались договориться с деятелями вооруженной оппозиции. Некоторые из полевых командиров пришли к ними с согласию, и после помилования получили высокие государственные посты. Но наиболее авторитетные люди, вроде пуштуна Хекматияра и таджика Шах Масуда считали, что они приобретут куда больше после полного падения коммунистов. Поэтому сильнейшие из лидеров моджахедов продолжали сражаться.
У регулярной афганской армии оставался значительный перевес, но он был утрачен после мятежа Таная. Силовики, подконтрольные президенту страны, арестовали ряд высокопоставленных офицеров по обвинению в государственной измене. В ответ генерал поднял верных себе людей и объявил о неподчинении Наджибулле. Благодаря своевременно принятым мерам, восстание военных удалось подавить на корню. Это лишило правительства половины его наличных сил, но оно еще держалось и наступало.
В начале 1992-го года президент Ельцин заявил о прекращении финансовой и технической поддержки афганских коммунистов и отозвал военных советников домой. Вскоре после этого и узбекский генерал Дустум объявил о переходе на сторону оппозиции, после чего дни коммунистического правительства были сочтены. Наджибулла, чтобы не попасть в руки своим бывшим подчиненным, укрылся в кабульском офисе ООН. Сергей Шойгу, глава российских спасателей, пытался организовать его эвакуацию в Москву, но наш самолет и машина афганского лидера разминулись на каких-то полчаса.
Дустум и ряд его сторонников контролировали столицу. Афганская коммунистическая партия была запрещена, ее имущество конфисковали, а фактически разграбили. Предполагалось, что моджахеды назначат собственное правительство, и первые шаги к этому были сделаны. Но вскоре после этого бывшая оппозиция стала воевать между собой. Раскол, как это всегда бывает в Афганистане, произошел по национальному признаку. На одной стороне оказались полевой командир Ахмад Шах Масуд и бывший генерал Абдул-Рашид Дустум, на другой – ставленник Пакистана Гульбеддин Хекматияр. То есть, пуштуны схлестнулись с таджиками, узбеками и другими афганцами.
Шах Масуд, отступая, обстрелял артиллерией один из мирных районов столицы, за что соотечественники до сих пор его не могут простить. И пока моджахеды толкались лбами друг с другом, началось восхождение могущественного движения Талибан. В 1996-м году чтобы совместно противостоять талибам, объединились все основные участники гражданской войны, но их усилия оказались тщетными, и талибы без проблем взяли Кабул.
После этого главные афганские лидеры эмигрировали, Ахмад Шах Масуд отступил на север, а Талибан пять лет не имел соперников на большей части территории страны. После того, как его боевики заняли столицу, не опасаясь реакции мирового сообщества, они вошли в представительство ООН и схватили бывшего президента, который укрывался там четыре года. С ним поступили согласно справедливым революционным законам.