Однажды маленькая девочка нашла ключик от почтового ящика. С тех пор все и началось. Нет, она, конечно, спросила у мамы и у папы, не их ли это ключик, но они сказали, что нет, и что она сама уже может иногда забирать почту. Так она и стала делать.
Каково же было ее изумление, когда очень скоро она обнаружила в ящике письмо ей самой и адресованное. Она побежала домой, осмотрела конверт, не нашла отправителя письма и распечатала. Там была маленькая, но очень красивая открытка. На ней были нарисованы солнышко, радуга, пятнышки, похожие на облака, домики и улыбающиеся лица, похожие на ее самых близких людей. Она открыла открытку. А внутри была написана страшная тайна. Она закрыла ее и открыла опять. Тайна не исчезла. Девочке стало страшно.
Вечером она показала открытку маме.
- Не выдумывай! – сказала мама – Вечно ты всякой ерундой занимаешься! Иди лучше уроки делай!
Тогда девочка показала открытку папе. Он разозлился и больно ее шлепнул.
- Как ты вообще до такого смогла додуматься! Чтоб я такого больше не видел! – буркнул он и ушел читать газету.
Девочка хотела выкинуть открытку и позабыть про нее, но как только протянула руку к мусорке, открытка засветилась. Лица будто ожили на ней, и совершенно осмысленно стали на девочку смотреть. Нет! Она не может позволить, чтобы такая открытка оказалась в мусорке.
Девочка сунула открытку под подушку и решила хранить ее там. А ночью ей приснился страшный сон. Она плыла на корабле с мамой и папой, подул сильный ветер и порыв сбросил ее в воду. Она утонула, но не умерла. Опустилась на дно, встала на ноги, огляделась. Под водой было тяжело двигаться, ходить, смотреть, даже думать было тяжело. Рядом проплывали рыбы сначала маленькие и красивые, а потом большие и зубастые, потом каракатица, осьминог, медуза. От них нужно было спрятаться в водорослях, но водоросли были похлеще самого дремучего леса. И все было очень-очень медленно и трудно… «Смогу ли я когда-нибудь выйти на берег?» - подумала девочка и проснулась в совсем нерадостном настроении.
Стало ясно, что под подушкой открытку хранить нельзя. Тогда она перепрятала ее в шкаф. То, что это тоже была неудачная идея, она поняла, когда к вечеру следующего дня стало понятно, что домашний кот сам не свой. Он царапался, разворотил горшок с цветком, написал в прихожей и носился не переставая.
- Взбесился, - сказала мама. И в этот момент девочка поняла, что он проспал всю ночь рядом со шкафом, в котором была открытка.
Тогда она решила занести ее в лес и закопать. Если это тайна, то тайна должна быть в тайнике, ей там будет хорошо. Прячут же иногда сокровища? Так она и сделала. А когда вернулась домой обомлела. Сначала она увидела кота, стоящего неподвижно на трех лапах, и решила, что он еще не оправился. Но потом увидела совершенно неподвижных, замерших, застекленевших маму и папу.
- Мама! Папа! – закричала она, но голос ее будто пронизывал насквозь пространство и возвращался к ней раздосадованный. Она пулей полетела в лес, откопала открытку и сильно-сильно прижала к груди. Когда девочка вернулась домой, там все было как прежде: мама готовила еду, папа читал газету, кот вылизывался и мурлыкал.
- Да что ж это такое? – подумала девочка и… и ничего не придумала. Она сшила себе маленький мешочек, повесила его на шею и стала носить открытку совсем рядом с сердцем. Ей было немного тяжеловато сначала, но потом она привыкла, и жизнь пошла своим чередом.
Потом пришла еще одна открытка с еще одной страшной тайной. Девочка проплакала несколько дней, получила двойку по математике, потеряла кошелек, но потом подсобралась. Что делать? Положила открытку к первой в мешочек и стала носить их там вместе. Жизнь продолжалась как прежде. А потом пришла третья открытка. Это было уже чересчур, и девочка заболела. Ее лечили как обычно, и температуру сбивали как обычно и участковый врач сказал, что через неделю все пройдет, но через неделю ничего не прошло, девочка сквозь температуру еле слышала взволнованный мамин голос. Тогда из другого города в гости приехала бабушка. Бабушка была очень старенькая и то, что она приехала, само по себе напугало девочку. Неужели она так плоха? Но стоило бабушке сесть на край кровати, как на душе сразу стало спокойней. А когда бабушка заговорила, у девочки от счастья и облегчения полились слезы.
- Милая моя девочка, - сказала бабушка. – Ты такая маленькая, а у тебя уже есть мешочек с тайнами.
- Откуда ты знаешь, что он с тайнами? – спросила девочка.
- Потому что у меня есть такой мешочек. Потому что он есть у всех. Но тайны, на то и тайны, что про них невозможно разговаривать. И каждый несет столько, сколько может. У каждого тайны свои, но благодаря им весь мир вокруг нас крутится и вертится. Нести их – очень ответственное дело, чем сильнее человек, тем больше тайн ему достается. Поначалу это трудно, можно даже заболеть как ты сейчас, но потом, когда ты растешь и крепнешь и взрослеешь, то и ноша становится совсем не в тягость. Тогда может прилететь еще одна тайна. Обычно их достается ровно столько, сколько человек может вынести.
Бабушка взяла девочку за руку, и та вдруг почувствовала себя совершенно здоровой.
- А ты? Ты как? – спросила девочка.
- Мне много таких писем приходило, - ответила бабушка. Бывало тяжеловато, но потом даже будто сильнее от них становишься. Кто знает? Я видишь, почти сто лет прожила. Но последнее время не приходят. Может, я уже все тайны знаю? А может, стара стала? А внутрь мешочка я не заглядываю. На ощупь вроде тоньше становится. Может они улетают куда?
Бабушка с внучкой замерли, окутавшись общей догадкой, но вслух никто ничего не сказал. Они обнялись, и так тепло и так хорошо им стало вместе, будто не тайна их объединяла, а огромное облако из невидимой, но очень прочной ткани бытия.
Известно, что нахождение в атмосфере, пропитанной недосказанными секретами, сказывается на психике не однозначно. С одной стороны, фантазирование расширяет пространство для творчества, дает возможность по-другому увидеть прошлое, представить разные варианты будущего, расширяет психику, дает ей так необходимые порой степени свободы. С другой стороны, в детской душе могут зарождаться фантазии, превосходящие по масштабу трагизма то, что пытаются скрыть от него взрослые. Такие фантазии создают аффекты страха, неуверенности, депрессивности, тревоги. Не сильно же трагичные, но регулярные сомнения расшатывают неустойчивое равновесие и мешают развитию психики. Происходит это не всегда, а, предположительно, в случае недостаточной ассимиляции тайны взрослыми, когда ее постыдность или мрачность не принимается ими самими полностью. Пример такого влияния тайны на семейную систему представлен в фильме «Семейная тайна», режиссера Клода Миллера.
Но есть и совсем другой тип влияния тайн на психику. Понимаемая, принимаемая и бережно хранимая тайна укрепляет идентичность человека и волей-неволей делает его сильнее. Можно предположить, что оборонительные стены от «искуса поделиться» делают человека стойким и к другим искусам, придают важность его психической жизни, укрепляют самооценку и способность действовать самостоятельно. Тайны, которые хранятся не только ради собственной выгоды, но и ради других людей создают чувство причастности даже на более глубоком уровне, нежели непосредственное разделение радостей и горестей. Подтверждение этих идей можно найти в книге К.Г.Юнга «Воспоминания, сновидения, размышления». Хранение описанной ниже тайны он считает самым значительным опытом своего детства, которое оказало мощное влияние на его характер.
«Мне было десять лет, когда мой внутренний разлад и неуверенность в мире вообще привели к поступку, совершенно непостижимому. У меня был тогда желтый лакированный пенал, такой, какой обычно бывает у школьников, с маленьким замком и измерительной линейкой. На конце линейки я вырезал человечка, в шесть сантиметров длиною, в рясе, цилиндре и блестящих черных ботинках. Я выкрасил его черными чернилами, спилил с линейки и уложил в пенал, где устроил ему маленькую постель. Я даже смастерил для него пальто из куска шерсти. Еще я положил в пенал овальной формы гладкий черноватый камень из Рейна, покрасил его водяными красками так, что он казался как бы разделенным на верхнюю и нижнюю половины, и долго носил камень в кармане брюк. Это был его камень, моего человечка. Все вместе это составляло мою тайну, смысл которой я не вполне понимал. Я тайно отнес пенал на чердак (запретный, потому что доски пола там были изъедены червями и сгнили) и спрятал его на одной из балок под крышей. Теперь я был доволен — его никто не увидит! Ни одна душа не найдет его там. Никто не откроет моего секрета и не сможет отнять его у меня. Я почувствовал себя в безопасности, и мучительное ощущение внутренней борьбы ушло. Когда мне бывало трудно, когда я делал что-нибудь дурное или мои чувства были задеты, когда раздражительность отца или болезненность матери угнетали меня, я думал об этом моем человечке, заботливо уложенном и завернутом, о его гладком, замечательно раскрашенном камне. Время от времени, когда я был уверен, что никто меня не увидит, я тайком пробирался на чердак. Взобравшись на балку, я открывал пенал и смотрел на моего человечка и его камень.
…
Объяснить себе смысл этих поступков я никогда не пытался. Я испытывал чувство вновь обретенной безопасности и был доволен, владея тем, о чем никто не знал и до чего никто не мог добраться. То была тайна, которую нельзя было открывать никому, ведь от этого зависела безопасность моей жизни. Почему это было так, я себя не спрашивал. Просто было и все.
…
Когда становилось совсем плохо, я вспоминал о тайном сокровище на чердаке и это помогало восстановить душевное равновесие, я думал о себе как о «другом человеке» — человеке, владеющем тайной, о которой не знает никто: черным камнем и человечком в цилиндре и черном платье.»
Автор: Спирина Анна Николаевна
Психолог, Аналитический психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru