Продолжение поста про женщину, которая перестала воспитывать мужа-алкоголика и занялась воспитанием себя.
Осторожно, ещё больший длиннопост, чем прошлый (:
P s. Прочитала в комментариях, что мой отец - не буйный алкоголик. Согласна. Но и не тихий. Мордобои были. Приводы в (тогда ещё) милицию были. Судили. Ходил гулять с отвязанной кавказской овчаркой - собака после одной "прогулки" вернулась в крови (до сих пор страшно, кого она могла загрызть). Разбивал чужие машины (если не изменяет память, не один раз). Бухал по бомжатникам с маргиналами.
Дома он никого не бил. Но пьяный орал, угрожал. Выносил мозг. Ходил по пятам за всеми членами семьи и требовал ответа на какие-то свои непонятные вопросы. Нам с братом было очень страшно, потому что он начинал орать, если не отвечали.
Рассказывать можно долго. Я сюда пишу не жаловаться, а показать опыт моей мамы, которая смогла себя вытянуть из бесконечного круговорота созависимости от другого человека. Если кому-то этот текст поможет, я буду очень рада.
Кто-то спросит, а где же дети в этой истории. Почему ради детей нельзя было развестись?
Я поняла маму только уже в сознательном возрасте, мне было 25 лет. Она нас постоянно защищала. Почти на протяжении всей их семейной жизни, ежедневные скандалы были из-за того, что она нас защищала. От алкоголя, от воспитания отца (воспитание отца - наорать, отлупить ремнем до синих полос). Отец - сломанный человек с тяжёлым детством и инфантильным сознанием.
С мамой у нас с братом очень хорошие отношения. А вот с отцом я не общаюсь уже года два-три. Не могу. Люблю и ненавижу одновременно. Брата так же трясет, когда вспоминает его.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОПЫТ МОЕГО ЛЕЧЕНИЯ ИЛИ КАК Я РАБОТАЛА НАД СОБОЙ.
Озарение озарением, но когда приходит следующий день надо за что-то браться. Честно скажу, долго не бралась за себя, потому что муж, страдающий алкоголизмом, был рядом. Ввиду того, что моё настроение сильно зависело от его поведения, а это поведение являлось постоянным раздражающим фактором, воспользовалась ситуацией затишья, когда он нашел работу вахтой – разделить хотя бы временно пространства стало необходимо как воздух.
Телефонные звонки не исключила, это просто невозможно было сделать, потому что звонки начинались детям, а их нервы куда дороже моих. Я отключила себя. Позвонит трезвый – поговорю, позвонит пьяный – мычу. Просто отключала мозги и периодически выдавала что-то типа «угу», «м-м», «а-а». Главное не вслушиваться в слова и не реагировать на них. Потому что если вслушиваться, начинаешь выдавать в ответ эмоции. А с учетом того, что я девушка впечатлительная, долго не успокаивающаяся, эмоции на пьяные бредни на тот момент были смертельным выстрелом. Раз пять-шесть в день по пятнадцать-двадцать минут вынести можно. Даже спокойнее относиться к этому телефонному садизму стала – лишний раз поупражняться можно было в умении отключаться и не сосредотачиваться на том, что неприятно. Потом, когда приезжал, обнаруживала, что это умение работает и когда он находится дома. Трезвый – разговариваешь, пьяный начинает цеплять – мычишь и начинаешь думать о той киношке, которую недавно нашла в интернете и хотела посмотреть, да всё никак не добралась….
Дала слово никогда себе не врать. И до сих пор так – людям бывает, а себе нет. Именно тогда из меня полезла всякая нелицеприятность. Раньше, например, думала, что не сплю ночами, когда мужа нет дома, потому что беспокоюсь за него, а когда стала думать честно, поняла, что беспокоюсь за себя – случится что-то, а МНЕ расхлебывать, МНЕ где-то деньги искать, МНЕ перед соседями оправдываться…. Или думала, что помогаю кому-то бескорыстно, но потом поняла, что делаю это ради похвалы, одобрения, ответного жеста. В общем, когда перестала себя идеализировать, стало легче жить. Сейчас очень просто отвечаю себе на вопросы «Зачем тебе это нужно?» и «Почему ты это делаешь?» И не боюсь признаться – да, использую эту ситуацию, да, мне это выгодно, да, делаю это сейчас ради собственного спокойствия. И слово «нет» как-то само собой появилось в лексиконе, раньше самоедством занималась, когда его говорила. Признаю, что ситуация неприятна, человек не нравится, времени не хватает и спокойно так – «нет». Не святая же. А понимание собственных корыстей и слабостей, как это ни странно, привело к тому, что стала очень снисходительной к корыстям и слабостям других людей, даже мужа.
Коварное «он трезвый такой хороший!» привело к тому, что всё время приукрашивала дни затишья, преувеличивала их значимость, развивала бурную деятельность и носилась с этим «достижением трезвости», как дурень со ступой. А как иначе? Чтобы осознавал. Истинные мотивы такого поведения лежали совсем рядышком и, когда, наконец-то, облекла их в слова (причину см. выше), выглядели примерно так: я мучаюсь, он из-за моих усилий пить бросит, будет все время хороший, его какая-нибудь уведет, а я на него столько сил потратила. Вот это «фигушки ей, дуре» и заставляло тащить лямку непосильного счастья и всем своим видом показывать, что «только со мной ты можешь не пить». Осознав, что это тот самый грех гордыни и есть, сидела и занималась пресловутой медитацией «я самая обаятельная и привлекательная», только наоборот: «На свете много обаятельных и привлекательных женщин. На мне не сошелся клином белый свет. И не пить он может со всеми. И да, Таня, это вполне реальная ситуация, что с тобой он пьет, а без тебя возьмет да и бросит насовсем. И будет без тебя счастлив. Смирись и не завидуй». Между прочим, это одно из тех самых осознаний, которое до сих пор дается сложнее всего – признать, что любимому мужчине может быть хорошо и без твоего заботливого «постояннорядомприсутствия».
Когда перестала воспринимать себя как ангела спасения, ниспосланного на эту грешную землю, сделала вывод, что я – манипулятор. Все тонкости этого искусства мастерски отрабатывались на одном человеке, моём муже – многозначительное молчание, продуманный плач, разговоры намеками, демонстрация недовольства, ироничный или истеричный тон, печаль в голосе, праведный гнев, слабость и беззащитность, обвинения, перевирание его слов и откровенное вранье, чтобы усугубить ситуацию, вызвать вину… Вычислила всё это, чтобы безжалостно уничтожить – каждый божий день, как только замечала малейшие признаки такого поведения представляла вместо себя драматическую актрису из немого кино, с заломленными руками и трагично вскинутой головой – «а вот она я какая, вся страдающая с головы до ног, приготовьтесь, буду рыдать». Как только понимала, что поведение становится неестественным и надуманным, так сразу эта актриса-идиотка с утрированными и преувеличенными жестами и эмоциями на лице.
Идентификация личностей – гремучая змея мозга созависимого человека. Большая часть меня жила в муже, восприятие действительности зависело исключительно от его слов и поведения. Читала про это много, но найти для себя метод лечения помогла, как ни странно, одна художественная книжка. Там сумасшедшая мать, воспитывая близнецов, запрещала им говорить «я», только «мы», и жестоко наказывала их обоих, когда кто-то думал, говорил и действовал от собственного лица. Казалось бы, какая разница, что и как мы говорим. Но запретив себе произносить какое-то слово можно, оказывается, кардинально поменять направление мышления. В общем, перестала произносить слово «мы» и идентичные ему «он и я», «вместе». Даже в мелочах: не «мы пойдем в магазин?», а «я иду в магазин, ты со мной?». В любом разговоре с кем бы то ни было запрет на произнесение слова «мы» заставляет подбирать слова от собственного имени. Ты начинаешь думать за себя, говорить за себя, ассоциировать себя с собой. Вижу знакомую, она говорит: «Твоего вчера видела, еле на ногах стоял, бутылку в магазине покупал». Раньше бы сказала: «Да, он пьяный опять приволокся под утро, я всю ночь не спала». А тут после упорного вытравливания из себя личности другого человека отвечаю: «Ну не я же это была. Какое ко мне это имеет отношение?» И всё, тема для ЭТОГО разговора исчерпана.
Как-то неожиданно пришло, что СОВСЕМ не хочется говорить с другими и с мужем о его «подвигах». Этот момент хорошо помню. На очередном «а мой-то что вытворяет!» и последующем рассказе взахлеб вдруг на что-то отвлеклась, тормознулась, взглянула на долю секунды на ситуацию как бы со стороны и с ужасом подумала: «Господи, а ведь я хвастаюсь». Как-то резко дошла вся абсурдность происходящего – сидим и меряемся штанами, чей алкоголик круче, у кого он себя хуже ведет, кого сильнее обидел. Настолько это чувство нелепости ситуации и постыдности содержания разговора заполонило, что потом даже желания поговорить об этом не возникало, сразу чувство стыда. Недавно случайно прочитала про психологические якоря. Наверное, это внезапно захлестнувшее меня чувство стыда и неловкости на самом пике разговора и стало тем самым якорем.
Навязчивые мысли – бич с самого детства, в период семейной жизни миллионнократно усилившийся. И так-то, как зайцу, всегда хватало малейшей неприятной ситуации, чтобы ухнуло всё внутри, как в пропасть. Но когда стали появляться реальные поводы (а их при такой жизни каждый день - не сосчитать), паранойя начала сводить с ума. Не знаю, как дошла до этого, но тот день тоже хорошо помню, потому что он излечил меня от жутких фобий. Ждала мужа и боялась до трясучки. Боялась, что на улице зима, его нет, он где-то пьяный может замерзнуть. Обычно думала так: «А вдруг…», а дальше в чистом виде липкий страх. А тут разрешила себе бояться до конца и неожиданно впервые в жизни задала вопрос: «Ну и что?». Его утром находят на улице, мертвого. И что? Звонят мне, говорят об этом. И что? Приносят домой. И? Ищу деньги на похороны... заказываю гроб… ищу, кто будет копать могилу…беру справку о смерти… В общем, вместо того, чтобы бояться, ринулась туда, в эти кошмары, с головой и начала не просто переживать, а проживать подробно каждое событие, не разрешая остановиться своим мыслям, какую бы они бредовую фантазию дальше не предлагали. Довела всё до крайности – как осталась одна, как оказалась в бомжатнике, потому что отобрали дом за долги, как умерла там в нищете и забвении – всё, что может случиться самого страшного и абсурдного, смоделировала у себя в голове. Не знаю, как это сработало, но именно с того дня поняла, что мои страхи стали как-то бледнеть, что-ли.
Вообще запретила себе что-то контролировать, даже мелочи. Хочу позвонить, чтобы узнать по голосу пил или нет – откладываю телефон в сторону. Пришла в голову мысль пойти в гараж бутылку найти и спрятать – гоню эту мысль, как прокаженную. Начинаю придумывать какое-нибудь совместное дело, чтобы был «на глазах» и не напился – иду делать одна. Просит оплатить долги (штрафы и пр.) – говорю «я их не делала». Хочу остановить пьяного, садящегося за руль – упорно сморю телевизор. Мысли навязчивые уже к тому времени почти не мучали, поэтому было легче. Поздравила себя с победой, когда в один прекрасный день уехавший пьяный муж позвонил и спросил: «А ты в курсе, что я уехал?» «В курсе» «А почему ты меня не остановила?» «Ну, уехал и уехал» «Ты стала черствая. За меня совсем не беспокоишься» «А надо?» «А если я разобьюсь?» «Ну ТЫ же за рулем. Рули, чтобы не разбиться». И не дрогнуло сердце в моей груди. Вот так я научилась доверять алкоголику его собственную жизнь и ответственность за его собственные решения и поступки.
Что приобрела.
Осознание своих эмоций.
Неприятие любых попыток нарушения личного пространства, особенно с помощью манипуляции.
Адекватное отношение к проявлениям заботы, просьбам и благотворительности.
Здоровый пофигизм к ситуациям, которые меня не касаются.
Принятие любого другого образа жизни, образа мышления, точки зрения, взглядов и поведения.
Понимание, что люди друг другу не принадлежат.
Относительно спокойное принятие негативных событий, избавление от желания заранее «постелить солому».
Отказ от мифа собственной исключительности.
Совершенно несерьезное отношение к жизни и к себе.
Сколько времени на всё это понадобилось….
С переменным успехом через тернии к звёздам почти год. Потом просто пошла в суд и молча, без предупреждения, подала заявление о прекращении наших взаимоотношений. Не потому, что муж алкоголик. А потому что он категорически не хотел принимать меня другую и всеми силами пытался вернуть в старую, полинялую, продырявленную шкурку, из которой я выросла.
