Александр Роуэн, малоизвестный художник британского академического движения середины девятнадцатого века, представил здесь встречу фараонов Египта и христианского прошлого.
Монах в грубом шерстяном одеянии сидит на древнеегипетском сундуке, украшенном уреями, и использует саркофаг из черного камня (скопированный с предмета из Британского музея) в качестве стола.
Отшельник переводит греческий Новый Завет (в частности, начало Евангелия от Иоанна) на северный коптский диалект, известный как "бохайрский". Греческий текст, поставленный на мумию, написан на папирусном свитке, в то время как монах пишет на “кодексе” — книге с обложкой и отдельными страницами, формат, знакомый нам, но новомодный для четвертого века нашей эры.
Взаимоотношения между древним и христианским Египтом показаны автором довольно слабо. Да, монах явно не интересуется земными благами. Его аскетическое небрежение к собственной плоти явно противопоставлено прелестным, ухоженным телам египтян. Взгляд у него охотничий, острый, ему претит взирать туда, где нет оснований для молитвы. Здесь больше контраста, чем конфликта...
А конфликт был, и ещё какой!
В то время как британский художник представил египетских духов привлекательными, любопытными и благожелательными зрителями, древний коптский святой Шенуда, например, говорил об иероглифах как о “рецептах для убийства человеческой души”, написанных кровью, а изобразительное искусство египтян нарёк "злочестивым представлением существ, увлекающим смотрящего в преисподнюю".
Недаром, обитая в египетских гробницах, монахи усердно уничтожали фрески и рельефы: это же сплошное искушение!!!
Помните "страдания" отшельника из романа Анатоля Франса???
Слово "Аменти", которые древние египтяне использовали для обозначения "Запада"- то есть, вожделенного местопребывания благочестивых мудрецов и богов, христиане использовали в значении "Ад"!!!
“Египтологический” взгляд Роуэна "реабилитирует" египетских духов и превращает их из злых языческих душ коптской литературы просто в поклонников более ранней религии. Но достаточно ли обличается монах, использующий гробницу и её содержимое для своих нужд? И не слишком ли благочестиво взирает здесь Древний Египет на текст, где его святые верования названы - не больше, не меньше!- "диавольским наущением"?
