Я люблю седьмое марта. Во-первых, сегодня наша очередь получать подарки от мальчиков. Во-вторых, завтра не идем в школу и вечер свободен от уроков. И главное, именно седьмого лица людей начинают светиться в предвкушении весны, тепла и грядущего лета. Стоя у школьного окна, подпирая щеку одной рукой, я томлюсь в ожидании подруги. Галя запаздывает. Солнце вспенивает талый снег под ногами прохожих. Весенний ветерок тормошит деревья, и они, лишившись привычной скованности, радостно разбрызгивают перья акварельных облачков по лазурному небу. Капель, разносящаяся по двору, ударяет шрапнелью по лужам, отражается вспышками радужных пятен на стенах класса и на портрете Ильича, свисающего над учительским столом. Две недели назад под вой февральской метели, мы скинулись по 15 копеек на прелестных мультяшных героев. В витрине универмага инициативной группой был обнаружен глиняный крокодил размером с Дюймовочку. Гена стоял, скромно прижав к себе Чебурашку, гармонь растянулась вдоль его тельца, наполняя сентиментальностью образ любимого героя. К компании прикладывалась маленькая трубочка-сигарета, если её вставить в трубку Гене и поджечь, то она, дымя, начинала скручиваться спиралью в пепел, который падал на штаны Гены и голову Чебурашки. Гена, как настоящий защитник детей прикрывал Чебурашку лапой.
- Берём! –
15 Ген было куплено и вручено защитникам. И вот теперь настал наш день. Легкое постукивание по спине отвлекло меня от миросозерцания.
– Савичева, ты после уроков что делаешь? –
Я обернулась на голос.
– А, Иванов, если ты на счет «Царь горы», так у меня со вчерашнего дня штаны не просохли.-
– Да нет, я тут вот хотел на счет кино спросить. -
– А че кино? В «Космосе» Фантомаса дают.-
– Ну, так вот…–
Его глаза, похожие на влажные серые камешки из весенних ручейков, уставились на меня. На всякий случай я оглянулась. За моей спиной кроме нахохлившегося воробья на подоконнике ни кого не было.
– Савичева, ну так что пойдешь? –
Камешки, слегка повращавшись, закатились под лоб, демонстрируя нетерпение.
– Кто? Я?-
– Ну, да. -
– В кино? –
Иванов начал нервничать.
– С кем? -
Уставшая от ожидания, трехлитровая банка, прикрытая газетным кульком, фыркнула ароматом первоцветов. Ильич прищурил глаз за Вовиным плечом.
– Иванов, тебе чего надо? –
Вовин лоб покрылся испариной. Класс, хихикая и повизгивая, заполнялся однокашниками.
– Ну, наконец-то! – пробив осаду, я катапультировалась от подоконника навстречу входящей в класс подруге.
– Ты где запропастилась? –
Мы плюхнулись на парту.
– Открывай портфель –
Не далее чем вчера, в качестве личной признательности за снисходительность и лояльность к нашим персонам, мы с Галей сделали открытку для Антонины Матвеевны. По дороге на занятия, я купила шоколад "Аленка". И вот, подарок от чистого сердца, с флером подхалимажа, был практически готов. Катя потянулась к портфелю с открыткой. Рука сделала свободный мах и, не зацепившись за ожидаемый предмет, вернулась к исходному положению. Её недоуменный взгляд пополз под парту. Бледность начала растекаться по окаменевшему лицу. Галин рот стал растягиваться в вопле.
– А-а-а-ы-о-о-н уехал!!! Маруся, бежим! –
Глотнув воздуха в немом вопросе, едва не сбив классную в коридоре, я вылетела вслед за подругой на лестничный марш, затем в раздевалку и на улицу. Галя летела как ветер вдоль троллейбусных проводов, что-то крича, указывая мне путь руками. Из разлившихся к празднику луж вспархивали удивленные голуби, окропив нас талой водой и крошками хлеба. Женская солидарность в минуту отчаяния подруги не позволила мне выяснить суть проблемы. Но теперь, спустя пару остановок, когда в правом боку начало покалывать, а дыхание захлёбываться, настала пора брать инициативу в свои руки.
– Галь, стой! Ты чё орешь-то?-
– Понимаешь, я портфель забыла в троллейбусе! Что теперь будет? О-о-ой, меня убьют!
– Кто убьёт-то? -
– Все! –
Галя на секунду застыла, представив очередь желающих поучаствовать в экзекуции и в отчаянии вновь начала раскачиваясь подвывать.
– Спокойно, Галь! – я чинно подошла к первому попавшемуся прохожему.
– Тётенька, простите, пожалуйста, с наступающим! У вас не найдётся две копейки, нам маме позвонить надо. Сильно! –
Галькин сопливый вид и моё человеческое участие решили финансовую проблему.
– Быстро звони маме на работу, найдёт она твой портфель! –
я затолкала подругу в будку телефона-автомата. Железный диск вяло отмотал нужный номер. Я подперла спиной стеклянную дверь. Солнце теплым пальцем коснулось моего носа, запуталось в ресницах. Галюха, повиснув на трубке, причитала о своих горестях, мать требовала деталей в отчете. Дело шло на лад. Через минуту умытая слезами, просветленная после исповеди подруга выпорхнула на волю.
– Все, мама сказала, что сейчас позвонит в депо и найдёт его. А вообще-то, этот красный портфель я терпеть не могу, хоть бы он пропал навсегда вместе с дневником и тетрадями. Тогда жизнь можно будет начать сызнова!-
В опустевший школьный коридор мы принесли ароматы весеннего дня и свободы. Обрывки воздушных шаров, как следы отшумевшего праздника, шуршали под ногами. Ухо, прижатое к замочной скважине, донесло, что класс пишет диктант.
- Блин, теперь жди двойку за отсутствие!-
Но как быть с дружеской взаимовыручкой? Это ведь заповедь пионера, и что по этому поводу думают Ильич и родители?
На переменке в опустевшей банке нас ждали два нарцисса. Один хилый, но стойкий, как пострадавшей, достался Гале, другой, со свернутой головой - мне. Ненадолго расстроившись, я оторвала все лишнее и заложила цветок за ухо. Взгляды одноклассников обратились к моей персоне. «А че, мне нравится!» - мелькнула залетная мысль. Остаток школьного дня мы провели в ожидании «чуда» по возвращению Галиного портфеля. Склонившись над одним учебником, мы терлись лбами, мой цветок цеплялся за Галькин чуб, падал на парту, но вновь возвращался на отведённое ему место, как символ Дня женской солидарности и красоты.
– Маруся, пойдём после школы ко мне. Подождем маму вместе. Может быть пронесет!-
– А что у тебя вкусного к празднику?-
- Зеленый огурец!-
Вот это да, чего же мы стоим! – Улица шумела машинами, звенела трамваями, наряжалась рисунками цветных мелков. Перед крыльцом на клочке оттаявшего асфальта послание гласило: «Савичева – дура. Фантомас».
– Влюбился? – Галя сочувственно вздохнула.
– Да ну его!-
Улыбка приклеилась к моему лицу. Вот, что значит женский праздник!