Говоря об оформлении книги, мы, если честно, в основном думаем об обложке и иллюстрациях. И действительно, "картинки" - прекрасный визуальный "крючок". Если они хороши, книгу заметят на полке и с большей вероятностью купят. А если очень хороши, то даже текст может быть не важен - купят и так.
Но - сюрприз! - иллюстрациями оформление книги не ограничивается. Более того, хоть они и красивые, занимаются ими в последнюю очередь. А в первую обычно создают макет.
Что это такое и зачем нужно? Макет - то, как будет в принципе выглядеть книга. Для него не так важно, есть ли у вас текст, - важно, что он предполагается; не так важно, есть ли иллюстрации, - важно только, как они примерно будут размещены. А ещё важнее, для кого предназначается книга и как её будут печатать.
Начинается всё с формата. Возможно, вы замечали, что художественная литература, за редким исключением, неплохо смотрится на полке? Такой эффект, как ни странно, связан в первую очередь с технологией. О технологических тонкостях мы поговорим в следующий раз, а сейчас главное: книжный формат де факто для художественной литературы – 145*215 мм, чуть реже 130*200 мм. Эти цифры могут немного "гулять" в зависимости от технологии, но в целом выдерживаются. Считается, что соотношение их должно быть максимально близко к "золотому сечению", т.е. приблизительно 3/5, 5/8, 8/13 и т.д., но сегодня его "вытягивают" примерно до корня из 2, т.е. около 1.41.
Для каждого размера страницы по ГОСТу размечены и поля. Причём, в отличие от программ вроде MS Word, где эти поля большие и симметричные, в художественной литературе нормой считается разное расстояние от края до текста: скажем, для того же стандарта 145*215 это 11 мм со стороны корешка, 16 мм сверху, 17 мм - снаружи и 20 мм - снизу.
Почему это так важно? Да потому что так удобнее читать: длина строки соответствует движению глаза, а значит, глаза меньше устают.
Есть соответствующие рекомендации и по размеру шрифта, и по междустрочным расстояниям. Но как думаете, о чём в первую очередь думает обычный человек, выбирая шрифт? В основном о красоте. А о чём думает дизайнер?
Сначала - о бумаге. Странно, да? Казалось бы, при чём здесь бумага? Но изящные, тонкие шрифты на бумаге типа газетной просто потеряются, а тяжелые, контрастные шрифты будут резать глаза на "меловке" (именно поэтому в художественных изданиях редко выделяют текст жирным шрифтом, предпочитая более лёгкий курсив).
Затем дизайнер думает о назначении книги. Если мы говорим о художественной литературе, нормой де факто считается размер шрифта (кегль) 10-12, для детской литературы - до 16 (а то и 20), для справочников, если необходимо, можно взять и 9 (но хорошо бы не меньше). Чем более классическим будет шрифт основного текста, тем, опять-таки, легче глазам. Обычно используют шрифт с засечками (короткими штрихами на концах букв), вроде Times New Roman, Garamond, Bodoni, Academy и др.: засечки визуально объединяют строку, помогая движению взгляда. Шрифт без засечек лучше подходит для заголовков и подписей, а в случае использования его для основного текста лучше увеличивать интерлиньяж, чтобы строки не сливались.
О том, как располагать текст, одной или несколькими колонками, думали ещё авторы первых печатных книг. Иоганн Гутенберг верстал свои Библии в две колонки (хотя формат in folio, размер которого больше нынешнего А4, как бы предполагает...), Альд Мануций, который изобрёл книги карманного формата (покетбуки), предпочитал одну колонку. В журналах и особенно газетах число колонок может доходить до 12.
Как нетрудно заметить, уже Гутенберг в своих самых первых книгах использовал и привычный нам сейчас колонтитул, который помогает читателю не заблудиться и всегда помнить, что именно он читает. Обычно колонтитулы используют в научной литературе и периодике, но встречаются они и в обыденной жизни, например, в нон-фикшне или даже художественной литературе, особенно если мы имеем дело со сборником или альманахом.
Подруга колонтитула, колонцифра (она же "номер страницы"), появилась чуть позже, в 1470 г., и заменила собой пришедшую ещё из рукописной книги кустоду - особый типографский знак, дублировавший первое слово на следующей странице, чтобы переплётчик не ошибся при сборке. Кустода и колонцифра сосуществовали аж до XVIII в., пока книги привычного нам теперь формата окончательно не вытеснили фолианты.
Но вернёмся к колонкам. Казалось бы, ничего сложного нет, только число колонок выбрать. Так думали и швейцарские художники, придумавшие для вёрстки сетку из квадратов. Квадраты - вещь простая, сравнительно устойчивая: недаром дети строят из кубиков, по сути, трёхмерных квадратов, целые города. Выбираешь число колонок, заливаешь текст, подравниваешь - и готово.
Ан нет: внезапно обнаружилось, что журналы и газеты, построенные по "квадратной" сетке, навевают скуку. Тогда сетку усовершенствовали, приблизив ячейки к книжному формату и предусмотрев места для иллюстраций.
Именно этот макет взял за основу художественный редактор "New York Times" Луис Силверстайн. Но вместо того, чтобы конструировать из крупных ячеек, он начал резать их, объединяя в асимметричные блоки: например, делил блок из четырёх ячеек на три колонки. По сути, это стало революцией.
В 1970-е за дело взялись художники. Массимо Виньелли, продолжив дело Силверстайна, вместо крупных кубиков создал нечто вроде конструктора "Лего". Казалось бы, тот же 6-колонник, но выглядит совершенно иначе.
Фрэнк Арисс придумал для "Minneapolis Tribune" сетку с жёсткими вертикальными и горизонтальными делениями. Теперь секции, заголовки и фотографии должны были занимать строго ранжированные места.
Алан Флетчер в итальянской газете "24 Ore" использовал аж девятиколонник, что позволило варьировать ширину объектов, не разрезая модульную сетку. Уолтер Бернард создал для журнала "Time" сетку, отчасти напоминающую "Лего" Виньелли, но с более гибкой структурой. А Карл Герстнер для швейцарского журнала "Capital" придумал сетку, позволяющую выбирать из двух, трёх, четырёх или шести колонок. Жаль, разобраться с ней может не каждый профессионал.
Как нетрудно догадаться, в книжном дизайне, особенно в дизайне серийных обложек, сетка востребована ничуть не меньше. В конце 1940-х Ян Чихольд, автор книги "Новая типографика" и создатель концепции Интернационального типографического стиля, разработал по заказу издательства "Penguin books" обложку из знаменитой "оранжевой" серии.
Сейчас по принципам Чихольда создаются все без исключения серийные обложки.
И нам осталось просто добавить текст...
#переплёт #имхи_и_омги