Однажды на утреннем разводе замполит выбрал меня и ещё троих парней для особого задания. Что это за задание, замполит озвучил чуть позже. Надо было найти поребрики, или как их ещё называют, бордюры для устройства дорожек внутри расположения бригады, которые предполагалось сделать для борьбы с вездесущей грязью. Местом для поиска служила территория аэропорта. Там были какие-то хозяйственные постройки и вспомогательные помещения. Нам выделили бортовой ЗиЛ, и мы, попрыгав в кузов вместе с замполитом, отправились к полуразрушенным строениям. Подъехали к месту. Замполит провёл нам небольшую экскурсию по развалинам.
- Ребятки! Будьте осторожны. От меня ни на шаг. Здесь ещё наши сапёры не поработали. Везде могут быть мины и растяжки. –
- Растяжки тут есть?
- Ну да. Хотите, покажу?
- Хотим конечно. Хоть вживую посмотреть, что это вообще такое.
Старлей спрыгнул с машины, подошёл к стене полуразрушенного здания и приоткрыл дверцу железного ящика, висевшего на этой стене. Внутри ящика, среди всякого мусора мы увидели гранату «Ф1». Растяжка по каким-то причинам не сработала. Она должна была взорваться при открытии дверцы, но этого не произошло. Замполит осторожно закрыл ящик и сказал:
- Таких здесь много. Поэтому достаём поребрики и от дороги ни на шаг!
Мы выбрали несколько бордюров поцелее и принялись за работу. Отколупали и загрузили в ЗиЛ, но этого оказалось мало. Замполит решил поискать ещё на дороге в аэропорт за блокпостом.
Мы выехали на дорогу в город. В стороне от нас в глаза бросилось полностью выгоревшее поле. Земля была чёрной от выжженной травы, испещрена воронками от взрывов. Из земли торчали обугленные стволы редких деревьев. Судя по всему, поле было расчищено от гильз и снарядов и, возможно, сожжённой техники, но легко можно было представить, что здесь недавно происходило. Настолько это место было страшным. На обочине дороги мы наковыряли поребриков, сколько требовалось . Остановились у блокпоста. На нём дежурил солдат с автоматом и бронике. Замполит спросил у него:
- Командир на месте?
Да. – Коротко ответил боец.
Замполит нырнул в блиндаж со словами:
- Перекурите пока, я быстро.
Мы остались наверху. Я стоял в сторонке и наблюдал за солдатом. Санёк из Узбекистана завязал с ним разговор:
- Чё, как тут? Спокойно?
- Постреливают иногда. А так ничего.
- Привык уже?
- Ага. А вы что же без оружия?
- Не дают пока. Считают не надо.
- Ха! Не дают! Они что у вас там все дебилы что ли?
- Наверное. А есть патроны лишние. Я хочу талисманчик на шею сделать?
- Есть. Только 5.45. Пойдёт?
- Пойдёт.
Воин сунул руку в карман и выудил оттуда два патрона, которые отдал Сане.
Боец был словоохотлив, сказал, что у них этого добра навалом и что в его тумбочке до недавнего времени хранился целый арсенал. Но когда ротный проверял порядок в землянке и открыл его тумбочку. Оттуда высыпались патроны и несколько штук гранат. Сия картина привела ротного в бешенство. Он приказал сдать всё в КХО (комната хранения оружия). Боец, конечно же, сдал, но, естественно, не всё.
Тут вынырнул наш замполит и скомандовал:
- По машинам!
Мы запрыгнули в кузов ЗиЛа и отправились обратно в ППД.
В ППД были приглашены гражданские дорожные строители с краном, чтобы выложить железобетонными плитами дорогу от штаба до автопарка. Дорога проходила через всё ППД, разделив палаточный городок на две части. В рамках борьбы с вездесущей грязью в палатках пригласили плотников, которые начали выстилать деревянный пол. Электрики провели свет. Электричество давал дизель-генератор, который молотил беспрестанно сутки напролёт. Дизелистом был срочник рядовой Карасёв. Он был всегда в мазуте, от него за километр воняло солярой. Позже Карась, как мы его звали, подписал контракт и остался на сверхсрочку.
С электрическими лампочками под потолком в палатке стало как-то по-домашнему. Жизнь налаживалась.
Из письма: «…поспел грецкий орех, алыча, фундук. Удалось немного попробовать. Потихонечку начинаем заступать на боевые дежурства, т.е. качать связь. Пока говорят, что наш батальон со своими обязанностями справляется плохо. Но думаю, в скором времени мы научимся нормально работать. Живём здесь как в пионерлагере. Для нас оборудовали комнату досуга. Я, наверное, не описал нашу бригаду. Это большой палаточный городок, в котором находится несколько частей. Всего планируется , что в нашей бригаде будет около одиннадцати тысяч человек. В палатках живёт по 20-15 человек. Провели электричество, слушаем музыку. Иногда приносят газеты двух-трёхнедельной давности. В комнате отдыха поставили маленький телевизор, который ловит пока только РТР. Обещают ещё и видик привезти. В общем, всё нормально, только проблемы с водой. Мало того, что она через меру хлорирована, так она ещё не всегда есть…А теперь о боевой обстановке. Грозный видать как на ладони. Бывает, оттуда доносятся звуки разрывов. В горах какие-то факела горят, нефть, наверное. А у нас всё как в бывшей части (я имею в виду распорядок) даже зарядка есть. Так что в меня вкрадываются смутные сомнения, что где-то там идёт война. Не чувствуется чего-то. Недавно утром, в том месте, где был горизонт, на пару часов «выросла» гора. Большая, со снежными вершинами. Красота, да и только! Не знаю почему, но видно горы не всегда…».
Батальон с обеспечением связи бригады справлялся действительно плохо, потому что оборудование, которое было привезено в ППД, было ещё с советских времён, устаревшее, годов 60-х. Все переговоры, осуществляемые по рации, перехватывались боевиками, прослушивалось абсолютно все частоты. Разведчики рассказывали, что во время боя террористы, вклиниваясь в наш радио эфир под видом своих, отдавали выгодные им приказы, чем дезориентировали подразделения и привносили хаос и сумятицу в управление войсками. Мне приходилось слышать, как в наш эфир ворвался один из боевиков:
- ЭЙ! Рюские! Сдавайся, пока не поздно! Если не сдашся. ми вас всех перережем, как баранов!
По оснащению связью боевики опережали нашу армию на целую голову, а то и две. У них на вооружении уже тогда были новенькие радиостанции «Моторола» и спутниковые телефоны. Перекос в оснащении намного усложнял ход ведения контртеррористической операции. Боевики господствовали в эфире, «онлайн». Зато «офлайн» стратегия и планирование за счёт секретной связи и СПС существенно выравнивало положение.