Рано утром собранные сумки с вещами детей и Анжелы стояли на пороге квартиры Симухиных. Мать застегивала молнию на куртке младшему Сергею и отвечала на вопросы старшего сына. Она уклончиво, выдумывая разные доводы, объясняла ему, почему они на какое-то время переезжают к бабушке Нине, и почему папа остается дома один.
— И надолго собрались? — спросил Андрей, выйдя в коридор.
— Я пока еще не решила, — ответила Анжела.
— Давай отвезу вас.
— Не надо. Мы сами.
— Понятно.
— Это вряд ли. Мне кажется, тебе совсем ничего не понятно.
— Анжела, нам нужно поговорить.
— Согласна, но не сейчас.
— Когда?
— Когда-нибудь. А сейчас некогда. Подай, пожалуйста мне куртку. Спасибо. Мальчики, скажите папе «пока». Иван, бери сумки и открывай дверь.
После ухода жены и детей из дома Андрей начал лучше понимать, что пора остановиться, разобраться в себе. Поддаваться импульсу и рушить семью он не хотел. Луизе ничего не обещал, это хорошо. Может, конечно, и были какие-то надежды, но словесно — никогда.
Позже Андрей написал жене электронное письмо, где во всем признался.
— ...Почему я решил написать тебе? Потому что скрывать и отмазываться больше не могу. Это мои чувства — такие как есть. И справиться с ними я должен сам, ни на кого не перекладывая ответственность. Справиться с влюбленностью сложно, но можно. Теперь я это точно знаю.
Как отреагирует на признание Анжела, мужчина, конечно, не знал. В таких случаях обычно подают на развод без лишних разговоров. Стоило ли признаваться? Не был ли поступок Андрея лишним? Ведь он бы мог справиться с влюбленностью и без этого признания. М-да, отчаяние иногда приводит к необдуманным вещам.
***
— Вызывали, Андрей Леонидович? — спросила Луиза, войдя в кабинет начальника. Последние несколько дней женщина работала в зале с остальными работниками отдела, переехав от Андрея.
— Не ерничай, — ответил Симухин. — Проходи, — указал на стул. Дождавшись, когда Луиза сядет напротив него, достал из папки листок бумаги и протянул его сотруднице. — Это тебе.
— Ты предлагаешь мне должность старшего специалиста?
— Ты это заслужила. А у тебя что за листок? — Только сейчас Андрей обратил внимание на лист бумаги в руке Луизы.
— Это заявление. Прошу перевести меня в другой филиал, — вкратце ответила женщина.
— Значит, без обид? — спросил Андрей.
— Без обид, — ответила Луиза. — Я все понимаю, мы взрослые люди и друг другу ничего не обещали.
— Будем продолжать видеться?
— Да, но только по работе. Ведь прекратить общение совсем мы не сможем.
— Думаю, нам нужны границы.
— Только работа и ничего более. Мне пора собирать вещи. Удачи.
— Спасибо, она мне понадобится, — ответил Андрей, думая о семье.
Смена тянулась долго. Симухин собирался домой в разобранных чувствах. Он написал жене обо всем, что с ним произошло. Говорить не мог. Написать легче — бумага все стерпит. А вот стерпит ли жена, он не знал, только верил.
Анжеле хоть и больно было читать и осознавать слова мужа, однако присутствовало и другое чувство — понимание, что Андрей все-таки ее уважает, раз рассказал правду, пусть даже так, в виде письма. Он был честен и открыт.
***
Симухин вставил ключ в замочную скважину, провернул замок несколько раз и открыл дверь. В квартире было тихо, и грусть охватила его новой волной. Теперь он уже не думал о Луизе, а думал об Анжеле — верной и любимой жене.
Бросив связку ключей на полку с цветами, Андрей краем глаза заметил знакомый силуэт, который появился из кухни. Это была Анжела. Женщина стояла в блестящем темно-синем платье. В какой-то момент до носа мужчины донеслись запахи еды.
— Ты дома? — удивленно спросил он, будто не веря своим глазам.
— А ты удивлен?
— Я очень рад.
— Проходи, — загадочно сказала супруга, завлекая за собой Андрея.
Сбросив с себя пальто, Симухин проследовал за ней. На кухне был выключен свет. Вместо него на столе горело две свечи, отдавая свой отблеск в бокалы, наполненные рубиновым вином.
— А где мальчики? — спросил Андрей, присев на стул.
— У бабушки. Я их оставила там. Думаю, нам с тобой есть что обсудить наедине.
— Это мое письмо? — Андрей кивнул в сторону распечатанного на белом листе бумаги текста.
— Да, я его прочла, и даже распечатала. И знаешь, ты прав, было бы невозможно восстановить семью из руин. Я не хочу тебя терять. Я хочу помочь тебе всем, чем смогу. И у меня есть предложение.
— Какое?
Анжела молча взяла письмо Андрея, поднесла его к свече и подожгла. Какое-то время супруги в полной тишине смотрели, как догорает бумага.
— Ну, вот и все, — прошептал Андрей.
— Я надеюсь... Ты же знаешь, у меня тоже была переписка и флирт...
— Это уже неважно, потому что когда я писал это письмо, я понял одну вещь: я очень, очень тебя люблю. — Андрей смотрел жене прямо в глаза, целуя ее руку.
— Иначе бы и не написал.
Супруги поцеловались, а быстрые угольки на обгоревшем листке бумаги «доедали» последнее напоминание о недавнем прошлом.
***
Андрей И Анжела помирились.
Измена сперва зарождается в сердце и лишь потом — в действии. Что хуже, зарождение или действие, решать каждому отдельно. Жизнь одна, и порой в гонке за эфемерным счастьем все можно разрушить одним махом.
Счастье же подчас добывается потом и кровью, с большим трудом над собой и своими отношениями.