- Коля, ты смеешься или издеваешься? – сказала жена, увидев, что у мужа в руках.
- Наденька, это ты о чем? – он невинно посмотрел на жену.
- Что у тебя в руках? – грозно спросила она.
- Что у меня в руках? – переспросил он, пряча руки за спину.
- Я уже испугалась, что ты не шутишь! – она вздохнула с облегчением, - Иди, выбрасывай, а я сейчас возьму свежий мусорный пакет, чтобы не бегать каждый раз.
Весна, самое время для полномасштабной уборки. Желание снять зимнюю одежду и обувь, обычно сопровождается потребностью спрятать это все до следующей зимы. К сожалению, это нельзя сделать, просто куда-нибудь убрав. Обувь нужно вычистить и смазать кремом, куртки и пуховики выстирать и высушить. Шубы, шапки, шарфы и варежки нужно проветрить, обработать от потенциальных вредителей. И только потом убрать в пакеты и чехлы для одежды.
В этом же порыве домашней каторги достаются весенние вещи, которые перебираются, стираются, сушатся и готовятся к носке.
Люди опытные на это отводят какие-нибудь продолжительные выходные, чтобы единым махом начать и закончить. У Николая с Надеждой еще ни одна генеральная уборка не проходило мирно и спокойно, поэтому они брали по неделе отпуска на работе и морально готовились к сражению, призом которого должен быть порядок и уют в доме.
- Что ты с этими тапочками в руках носишься? – спросила Надежда, вернувшись с пакетом для мусора, - Выбрасывай уже и работай дальше!
- Как это выбрасывай? – удивился Николай, - Хорошие тапочки! Не надо их выбрасывать!
- Какие они хорошие? Ты их год относил, потом мы новые купили. Я думала, ты их выкинул давно.
- Ага, сейчас! – Николай прижал тапочки к груди, - Они не порвались, не протерлись. Их еще носить и носить.
- Ты будешь их носить? – спросила Надежда, уперев руки в бока.
- Ну, я не буду, гости будут!
- Коля, мы для гостей купили целый набор, который так и называется: «Для гостей».
- А вдруг кому-то не хватит?
- Коля, не зли меня! – Надежда начала заводиться, - Там 20 пар!
Николай почти уже положил тапочки в мусорный пакет, но снова вынул.
- Ну? – воззрилась на него жена.
- Я на черный день оставлю! – нашелся, что сказать Николай.
- На черный день нужны белые тапочки, а эти фиолетовые! Выбрасывай! – потребовала жена.
В целом, семья у них была дружная. Единственным камнем преткновения было – отношение к вещам.
Надежда с легкостью расставалась со старыми и ненужными вещами, Николай же хотел сохранить все. Оправдывал он это так:
- Вот понадобиться, а не будет! Пусть лежит!
Николай для хранения вещей использовал все возможные, и даже невозможные места. Даже из развалившегося шкафа Николай построил на балконе шкафчики, которые набил до верха буквально за пару дней. Он объявил балкон личной территорией и запретил приближаться с всякими инсинуациями.
Надежда оплакала потерянный балкон, но соблюдала суверенитет из любви к супругу. В квартире же она дралась за каждую ненужную вещь, требуя отправить ее на помойку. Николай сопротивлялся, а чаще всего, просто тихонечко припрятывал, каждый сохраняемый артефакт.
И только во время генеральной уборки все сокрытое выходило на свет.
Когда Надежда открыла встроенный шкаф, чтобы убрать туда пуховик, на нее с угрожающей неотвратимостью начал падать свернутый в рулон ковер. По чистой случайности и благодаря везению, он рухнул в паре сантиметров от нее.
- Это что? – опешив, спросила она.
- Ковер, - буднично ответил Николай, занимаясь чисткой своих зимних ботинок.
- Какой ковер? – не отставала от мужа Надежда.
- Ковер и ковер, - отмахнулся Николай, - Самый обычный ковер.
- А не тот ли это ковер, который был залит краской, и который ты поклялся, что выкинул?
- Я подумал, что смогу его отчистить, - проговорил Николай с заискивающей улыбкой.
- И когда ты планировал предпринять этот подвиг?
- Как только, так сразу! – парировал Николай.
- Выброси его немедленно! – крикнула Надежда.
- Да чего ты злишься? Нормальный ковер. Его почистить, и будет лучше нового!
- Лучше того нового, который мы уже купили? Нам этот ковер даже положить некуда будет!
- Я его почищу и поставим куда-нибудь, будет запасной, - нашелся, что сказать Николай.
- Вот уж нет! – Надежда была непреклонна, - Вот прямо сейчас бери ковер и неси на помойку.
- Ладно.
Когда Николай с ковром скрылся за дверью, Надежда вздохнула с облегчением, еще одна маленькая победа на ее счету.
Пока мужа не было, она собрала в мусорные пакеты все, что посчитала нужным выбросить: треснувшую посуду, прохудившиеся кастрюли, потерявшие внешний вид шторы, перегоревший миксер и всякую мелочь.
В общей сложности получилось четыре пакета.
Вернувшемуся мужу она вручила их прямо на пороге:
- Сразу вынеси и будем разбираться дальше.
Надежда завязала пакеты на узлы, чтобы пресечь попытки изъять что-нибудь «очень нужное». Николая это не остановило. Развязав один из пакетов, он достал оттуда треснувшую чашку.
- Ты и это собираешься выкинуть? – удивленно спросил он.
- Да, а что не так? – спросила Надежда.
- Это моя самая любимая чашка! – Николай бережно прижал ее к груди.
- Коля, она треснула полгода назад. Ты же сам говорил, что она протекает.
- Но это же самая любимая моя чашечка! – настаивал Николай.
- Коля – выбрасывай! – настаивала жена, - Купим мы тебе новую любимую чашку.
С грустными глазами Николай положил чашку обратно в пакет и начал завязывать, а в это время его жена решила убрать в антресоль зимние шапки, шарфы и варежки. Как только она открыла дверцу, на нее водопадом посыпались алюминиевые банки из-под газировки.
- Это, - возмущение и негодование накрыло ее волной цунами, - Это, блин, что такое?
- Баночки, - сказал Николай, предчувствуя бурю, которая не заставила себя ждать.
- Слушай меня внимательно, любимый! Я прямо сейчас уезжаю к маме на время оставшегося отпуска. Если ты хочешь, чтобы я вернулась, ты обязан вынести из дома весь хлам. И с балкона тоже.
- Что в твоем понимании хлам? – спросил Николай, рассчитывая спасти хоть что-то из сохраненных нужных вещей.
- Все, что не используется и все, чему есть замена – на помойку! Все, пришедшее в негодность или невостребованное больше полутора лет – туда же!
Закончив истеричный инструктаж, Надежда схватила сумочку, пальто и ботиночки и скрылась за дверью.
Делать нечего, сменить любимую жену на гору «очень нужных вещей» Николай не мог. Поэтому, задавив позывы припрятать хоть что-то, начал приводить квартиру в надлежащий, с точки зрения жены, вид.
Процесс утилизации «нужных вещей» пошел быстрее, когда Николай нашел для себя выход.
- Я куплю себе гараж! И сделаю так склад самых нужных вещей, которые обязательно пригодятся в будущем.
Надежда вернулась, как и обещала, к концу отпуска. Квартира поражала некоторой пустотой, но ничего лишнего в ней не было.
- Вот видишь, - она обняла мужа, - Как хорошо стало! Ничего под ногами не валяется, ничего не мешает! Даже дышать стало как-то легче!
- Угу, - подтвердил супруг.
И прожили они счастливо до первых заморозков, пока не пришлось расконсервировать зимние наряды и убирать летние и осенние гарнитуры.
- Коленька! – позвала жена своего ненаглядного, - Я что-то шубку свою найти не могу.
- В шкафу твоя шуба, в черном чехле с надписью «Шуба», - сказал Николай из комнаты.
- Это новая шуба. А где старая?
- Выбросил, - спокойно сказал Николай.
- Не шути так! – улыбнулась Надежда, - Где шубка?
- Я тебе совершенно серьезно говорю, я ее выбросил!
Надежда вошла в комнату к супругу:
- Что ты сделал? – сказала она с легким прищуром.
- Выбросил, - все так же спокойно сказал Николай.
- Ты совсем дурак? – зло спросила Надежда.
- Претензий ваших я не понимаю. Были даны четкие указания: все старое, и чему есть замена – на помойку. Шубу эту ты года четыре не носила, к тому же мы тебе давно купили новую шубу, которую ты, кстати, тоже редко носишь.
- Коля, ты выбросил норковую шубу? – все еще не веря, спросила Надежда.
- Да! – подтвердил Николай, - Выбросил.
- Идиот! – вырвалось у Надежды.
У нее еще много чего вырвалось, но Николай не стал слушать, ушел на балкон.
Наблюдая, как падают первые снежинки, Николай погрузился в свои невеселые мысли:
«Мои вещи, которые мне нужны или могут пригодиться в хозяйстве, значит, на помойку. Чашечку мою любимую, которую я хотел оставить на память, тоже выкинуть. А шубу, понимаешь, которая без дела висит, выкидывать нельзя!
Сама она …»