- Кем бы ты хотела быть? – спросил он, вертя в руке бокал с красным вином.
- Ромашкой! – ответила она не задумываясь. Поправив выбившуюся прядь, посмотрела ему в глаза – пристально и с вызовом. На него ещё никто так не смотрел. Никогда. Женщины кокетничали, стеснялись, боялись или откровенно выражали своё желание. Они оценивали его обувь, часы, смеялись над глупыми шутками, пытались впечатлить глубоким декольте. Ему нравилось, когда взгляды находящихся в ресторане мужчин с завистью провожали его спутницу, которая поднималась из-за стола “Только на минутку - припудрить носик!”.
Она была другой. Скромное белое платье на тоненьких бретельках позволяло любоваться грациозным изгибом шеи и слегка выпирающими ключицами, в ямочке между которых притаился камушек фианита на прозрачной леске. Собранные в небрежный пучок волосы, казалось, вот-вот рухнут янтарной лавиной на её плечи, скрывая их незащищённость от внешнего мира. Лёгкий румянец, длинные ресницы, высоко вздёрнутые брови. Она была создана не для этого места, не для чопорных людей, не для строгих линий брючных костюмов и массивных украшений.
И это понимал не только он. В то время, как другие женщины высокомерно посматривали на его спутницу, мужчины не отрывали от неё глаз. Не было в этих взглядах ни похоти, ни низменного желания – лишь тоска по чему-то светлому и хорошему. Словно видели в ней отражение своей молодости, первую юношескую любовь и конопатую девчонку в цветастом платье, скромно целующую их пунцовую от стыда щеку. И запах яблок. Он не знал почему, но ему казалось, что она обязательно должна пахнуть яблоками. Красными яблоками после дождя.
Словно устыдившись минутной слабости, он сделал очередной глоток, и с сарказмом повторил её ответ:
- Ромашкой? Что за глупость.
- Ты считаешь ромашки глупыми? Почему? – искренне удивилась она.
- Я вообще-то спрашивал о другом, но если ты настаиваешь… Почему не розой?
- Потому, что розы дарят после измены, - серьёзно ответила она. – А я не хочу быть чьим-то признанием в постыдной слабости.
- Но это и правда глупо! – возмутился он. – Хочешь сказать, что все розы в мире были подарены после измены? Какие именно – белые, красные, желтые?!
- У этих роз цвет не имеет значения, лишь особый скрытый оттенок – его только женщина может увидеть.
- Господи, так будь же розой, которую дарят признаваясь в любви!
Она как-то грустно посмотрела на него и спокойно ответила:
- Не могу. Я уже решила быть ромашкой.
Он тяжело опустил пустой бокал на стол и жестом подозвал официанта. С минуту поразмышляв, снова задал вопрос:
- Хорошо, это твоё решение. Но объясни мне почему именно этот цветок?
Улыбнувшись, она заговорила – быстро и мелодично, рисуя на скатерти указательным пальцем невидимую картину:
- Потому, что ромашки свободные и принадлежат всему миру одновременно. И небу, и птицам, и громадному зелёному полю. Их никто не сорвёт и не поставит в дорогую хрустальную вазу посреди чопорного обеденного стола. Их не принесут в дорогой упаковке на приём, где люди лгут друг другу о своих чувствах и намерениях. Их не посадят за высокой бетонной стеной, чтоб уберечь от взглядов случайных прохожих.
- Получается, они никому не нужны, - усмехнулся он, уверенный в своём превосходстве.
- Они нужны тем, кто любит по-настоящему. Только такой человек может остановиться на обочине и, несмотря на палящее солнце и колючие кусты, прошагать несколько десятков метров, чтоб собрать для своей женщины букет ромашек. Только такой человек знает их настоящую цену и уникальность.
- Пусть так. Но будь ты ромашкой и случись эта история – на утро ты была бы уже мертва. Полевые цветы не любят хлорированную воду большого города.
- Нет, ты неправ. Я бы превратилась в воспоминание счастливого дня в жизни одной незнакомки. А это намного дольше, чем живёт самая дорогая в мире роза.
Над столом повисло глубокое молчание. Он продолжал наблюдать за движениями её кисти и ему безумно хотелось прикоснуться к ней губами. Почувствовать яблочный аромат и вкус, насладиться неправильностью и несуразностью высказываний, подчинить своей воле. Смог бы ли он её полюбить? Определённо да. Смог бы прожить с ней остаток своей жизни? Наверно, нет.
Раньше для него эти вопросы не имели значения, но сегодняшний вечер погрузил его в жгучую меланхолию. Глубоко внутри он понимал, что никогда не сможет дать того, что ей нужно. Не сможет сделать её счастливой. Но желание обладать чем-то чистым и уникальным, напрочь заглушало доводы совести, давно утратившей право голоса. “Какая разница – будет она воспоминанием лучшего дня незнакомой женщины в следующей жизни или нескольких моих незабываемых ночей в этой? Не ромашке выбирать, кто её сорвёт!” – пронеслась мысль в его голове.
Когда они вышли на улицу, шел дождь. Яркие огни ночного города, размытые миллионом холодных капель, отражались на мокрых стенах обычно серых домов, на тротуаре, в тёмных окнах спящих квартир. Приобняв её за плечи, он сказал:
- Подожди, я вызову такси. Тебе холодно?
Повернувшись к нему лицом, она посмотрела ему в глаза и тихо произнесла:
- Я пойду.
Сделав шаг назад, вышла из-под укрытия и, когда первые капли коснулись её обнаженной кожи, произнесла:
- Сегодня в мыслях ты уже купил мне букет тех самых роз. С оттенком…
Он стоял, не в силах сдвинуться с места, и наблюдал, как её белое платье хрупким лепестком уносит вдаль ветер его эгоизма и самонадеянности. Ещё миг – и она исчезнет навсегда, растворится забытым сном в ночном воздухе дождливого города. Он колебался лишь миг. Сорвавшись с места, устремился за ней, выкрикивая на ходу:
- Я не люблю розы! Слышишь? Я никогда их тебе не подарю!
В тот момент ему было всё равно, что думают случайные прохожие, встретит ли он знакомых, посмеётся ли кто над ним. К чёрту всё! Он боялся лишь одного – что не успеет её догнать, что опоздал, что навсегда останется стоять в одиночестве на пороге дорогого ресторана в окружении чужих ему людей.
Она стояла за поворотом у ярко освещённой витрины флористического магазина. Обняв себя руками, дрожала от порывов холодного ветра. Мокрое платье, растрепавшиеся волосы и босоножки, валяющиеся рядом. Не отрывая взгляда от выставленных на показ цветов, сказала:
- Видишь, как им там плохо? Видишь? – повторила она, повернув к нему голову. – Я не хочу быть такой же. Пообещай, что не оставишь меня за стеклом. Или уходи…
Он целовал её волосы, целовал мокрые от слёз и дождя глаза, целовал шею и удивительно тонкие запястья. Шептал, что ненавидит розы, что никогда не заставит быть другой, что подарит целое море полевых цветов – лишь бы не уходила, не оставляла его одного.
Он не помнил, как они оказались за городом. Сидя на обочине дороги, продрогшие от утренней свежести, наблюдали за восходом солнца над безбрежно зелёным полем. Его ботинки и её босоножки так и остались лежать на мокром тротуаре перед цветочным магазином, словно якорь, не позволявший уплыть за черту реальности.
Она опустила голову на его грудь и он прикоснулся губами к её плечу.
Нет, он не ошибся – она действительно пахла яблоками.
Автор: karina19245
Источник: https://litclubbs.ru/articles/22753-rozy-darjat-posle-izmeny.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: