27 марта во всём мире отмечается Международный день театра. Каждый, кто имеет отношение к театру – артист, режиссёр, сценарист, костюмер, гримёр – считает этот праздник важным и значимым. Он учреждён в 1961 году в Вене на IX конгрессе Международного института театра при ЮНЕСКО.
В Российском фонде культуры хранятся уникальные чёрно-белые фотографии, сделанные в 30-е годы прошлого века, театрального режиссёра, реформатора театра, педагога, создателя знаменитой актёрской школы Константина Сергеевича Станиславского. Автор работ – известный фотохудожник Моисей Наппельбаум – запечатлел мастера дома, в его квартире в Леонтьевском переулке. Вот, что пишет сам Моисей Соломонович Наппельбаум о встрече с Константином Сергеевичем Станиславским в своей книге «От ремесла к искусству»:
«…Помню работу над портретом К.С. Станиславского, которого снимал у него на квартире. Маленький старинный дом в Леонтьевском переулке. Поднимаешься по деревянным ступенькам в комнату. У стены старинный, красного дерева диван, над ним – портрет девочки. Перед диваном – круглый стол, сбоку – мягкое кресло. В кресле сидел красивый седой человек. В квартире была благоговейная тишина. Я вгляделся в лицо Константина Сергеевича.
Долгие годы жизни оставляют на некоторых лицах следы усталости, горечи, разочарования, иной раз озлобленности. Иногда ясно видишь признаки смирения, подчас удовлетворённости. На лице К.С. Станиславского лежала печать умудрённости жизненным опытом и творческого вдохновения – трудно сказать, в каких именно чертах это сказывалось. Но я сразу, несмотря на свой возраст, почувствовал себя робко и смущённо. Мне показалось, кто Константин Сергеевич знает и понимает что-то такое, что недоступно нам, простым смертным.
Я уловил в его взгляде взыскательность и проницательность человека, который видит тебя насквозь и не прощает ни себе, ни другим недостатков и слабостей. Константин Сергеевич показался мне похожим больше на учёного, чем на актёра. В актёре обычно чувствуется некоторая искусственность, поза в жестах, поставленный голос. Станиславский был естествен и непринуждён. Он улыбнулся, чуть приподнял одну бровь, немного прищурил левый глаз, и на лице образовалось выражение пытливо всматривающегося в жизнь человека. Что могло быть характернее для Станиславского – этого большого, вечно молодого художника и человека.
Его удлинённая, полная благородного изящества рука потянулась за пенсне. Я попросил пока не надевать его: не хотелось, чтобы эти улыбающиеся, с пытливой искоркой глаза скрылись за стеклами. Вместе с тем мне подумалось, что пенсне – важная деталь для внешнего облика Константина Сергеевича, и я попросил его держать в руке пенсне.
Во втором снимке мне хотелось полнее схватить фигуру Станиславского, его осанку, весь комплекс индивидуальных черт. Я отодвинул аппарат, заложил пластинку в горизонтальном положении, попросил Константина Сергеевича положить руку на стол. Стол был покрыт белой с двойными цветными полосами скатертью. Столик с этой скатертью фигурирует на многих других фотографиях К.С. Станиславского.
Мне казалось банальным дать ему в руки книгу. Книга была положена на стол.
Пока я снимал, к Константину Сергеевичу стали приходить его ученики. Они старались войти бесшумно, разговаривали шёпотом, ловили взгляд Станиславского, каждое его слово. Я видел, каким огромным уважением он пользуется среди актёров.
Прощаясь, я хотел высказать Константину Сергеевичу, какое он произвёл на меня впечатление. Но как это сделать? Будь я молод, я, наверное, скорее нашёл бы способ выразить своё преклонение перед его талантом, перед его мудрой старостью. Может быть, я сказал бы о чувствах, переполнявших моё сердце. Но я безнадежно молчал…».
С Международным днём театра!
Фото: из коллекции даров Российского фонда культуры
