— Вить, я разобрала твой ящик в столе и нашла там... — Маша отвлеклась на кота, уронившего вазу.
— Что? — немного выждав, не выдержал Витя. Маша врывалась внезапно, как и уходила, и он каждый раз вздрагивал при её появлении. — Что ты там нашла?
— Собака ты криволапая! — это было коту.
— Маша! Что ты там нашла? — Витя чуть повысил голос, досадуя на привычку жены интриговать.
— А? — Маша посмотрела на него с отсутствующим видом, помахивая тряпкой.
— Стол! Что ты там нашла в ящике? — у Вити немножко задергался глаз.
— А-а! Да, точно... Я разбирала твой ящик и там... Слушай, так мило, что ты хранишь бумажные самолëтики Николашки. Надо будет ему показать, когда приедет в выходные. Я и не думала, что ты у меня сентиментальный...
— Так это самолётик? Его ты нашла? — что-то вроде легкого разочарования пронеслось в груди.
— Нет! Я нашла... Ах ты скотина! — заорала Маша на Ваську, который не угомонился на вазе и теперь спихнул искусственный цветок.
— Маша! — Витя кинул в кота тапком, — да что ты там нашла? — он прямо почувствовал, как скакнуло давление.
— Ты почему на меня кричишь? — жена обиженно поджала губы, демонстративно вздернула нос и пошла к двери.
— Маша! — Витя подавил внутренний рык и постарался, чтобы голос звучал спокойно. — Извини, я просто уже хочу узнать, что ты там такое нашла. Не уходи, пожалуйста.
— А что это ты там прячешь, что так разволновался? — глаза жены превратились в подозрительные щелочки.
— Ничего я там не прячу, — нервно ответил Витя, — Маша, ёмаё!
— Вот! — жена рывком достала из кармана большой ключ и шмякнула его на стол, — от какой такой двери этот ключ? Может, у тебя есть дом, про который я не знаю? И семья там вторая? И все эти рыбалки да командировки ты у них проводишь? — с каждым словом её голос становился выше, грозясь перейти в ультразвук, но как только Витя взял ключ, она замолчала.
— Дак это же от маминого дома! Тот, помнишь, в деревне? — Витя тепло посмотрел на жену, схватившись за ключ и бережно поглаживая его. — От той большой двери, помнишь? Такая деревянная, с щелями. Летом туда пробирались мухи, а зимой щели покрывались изморозью. Я помню, как возвращался из школы и с трудом проворачивал ключ в замке, если никого не было дома. С самого первого класса. Мне казалось, что с каждым разом этот ключ открывает всё хуже. А потом с тобой, в десятом классе, помнишь? Когда мы решились в первый раз... Мама с отцом в тот день в город уехали, а мы с тобой топтались у двери и я никак не мог её открыть, будто ключ не хотел нас впускать, я его даже зашвырнул в кусты, а потом искал... Пришлось в окно лезть... — на глаза навернулись слëзы. — А ты смеялась, и юбка у тебя была такая красивая, в клеточку, еле прикрывала коленки... Ты и тогда была такой же нетерпеливой и болтливой, Маш. Как я любил эту твою энергию... — Маша притихла, как и Васька. Они оба смотрели на Витю и моргали в унисон.
— Маш, представляешь, этому ключу ведь уже больше шестидесяти лет! Дома давно нет, и двери той тоже... А ключ остался...
— Знаю, Витенька, — Маша говорила спокойно, голос стал мягким. — Ты Николашке самолëтик обязательно покажи. А ключ отдай. Я его у себя хранить буду, пока тебя жду, — Маша забрала ключ и исчезла.
— Хорошо, — шепнул Витя, поглаживая фотографию жены с чёрной лентой в уголке, — я скоро, обещаю.