Основой Евразийского музея кочевых цивилизаций станут золотоордынские каменные мавзолеи Хусейн-бека и Тура-хана, расположенные в Чишминском районе республики.
«Уверен, мы сможем сблизить народы, населявшие когда-то Великую Степь, сможем по-новому взглянуть на вклад евразийской кочевой цивилизации в развитие человечества», – отметил Глава Башкортостана Радий Хабиров во время презентации проекта этого научно-выставочного учреждения в прошлом году на открытии Историко-культурного музейного комплекса «Шульган-Таш».
Реализация амбициозного проекта поручена государственному бюджетному учреждению «Научно-производственный центр по охране и использованию недвижимых объектов культурного наследия РБ». Данира Гайнуллина, директора учреждения, попросили рассказать о работе над этим проектом.
– Данир Ахмадиевич, скажите, пожалуйста, концепция музея уже сформирована?
– На сегодняшний день выполнено эскизное проектирование здания музея. Создана проектная группа, которая занимается подготовкой концепции организации экспозиционного пространства, подбором ключевых дизайнерских и архитектурных решений в оформлении здания. По ходу работы появляется новая информация, а вместе с ней и новые идеи. И этот процесс корректировки будет идти до завершения строительства.
Проект музея мы презентовали в декабре, на II Мажитовских чтениях. Архитекторы тогда рассказали, что формообразование здания музея исходит из образа археологического разреза грунта, включающего четыре культурных слоя разных эпох – бронзы ранних кочевников, эпохи железа, раннего и позднего средневековья. Каждый из этих периодов в архитектурном плане будет представлен самостоятельным объемом, символизирующим ступени и восхождение к мавзолею Тура-хана. В экспозиции хотим показать путь кочевой культуры – со времен приручения лошади до позднего средневековья, отражающий преемственность истории поколений. Окончательную концепцию раньше чем через год мы вряд ли увидим. Подчеркну, это не столько творческий, сколько научный процесс.
– Что будет представлено в экспозиции музея? Как она будет формироваться?
– Однозначно могу сказать одно: экспозиция станет результатом труда наших специалистов и ведущих ученых страны. В 2023 году будут определены тематическая структура, сюжет экспозиции и экскурсионный маршрут. В ближайшие дни начнет свою работу специальный консультационный орган, научно-методический совет, который будет осуществлять экспертное сопровождение работ. К подготовке научной концепции экспозиции будут привлечены более десятка специалистов по разным периодам истории, в том числе из естественнонаучной сферы.
Условно у нас будут четыре крупных тематических блока с включением множества подтем, которые предстоит раскрыть. Одновременно спроектируем три сюжетные линии экспозиции.
Концепции будут собираться по каждой теме сразу от нескольких ученых – этнографов, историков, археологов. Проектной группе потом предстоит объединить эту информацию и решить, что именно можно показать. Нам необходимо раскрыть понятие Евразийская степь, показать, как происходили приручение лошади и этногенез башкирского народа. Подробно расскажем о населении Южного Урала и соседних регионов. Сейчас ждем рекомендаций научно-методического совета. Опыт работы с учеными у нас был во время создания музея «Шульган-Таш». И новый музей будет создаваться при постоянном участии и поддержке научного сообщества.
– Можно ли утверждать, что жизнь кочевых народов Евразии и их роль в цивилизационном процессе в мировой истории хорошо изучена?
– В России тема кочевников изучена неплохо, но она слабо представлена в музеях. Хотя материала более чем достаточно для того, чтобы создать большую экспозицию. Не будет ошибкой, если скажу, что в России и странах СНГ эта тема раскрыта однобоко. При создании подобных учреждений обычно стараются показать лишь свой регион. Большинство при этом не претендует на евразийский масштаб. Мы же хотим создать объект, который объединит все культуры и народы, связанные с Евразийской степью. То есть концепция учреждения станет более глобальной.
– Какие исследования планируется провести для пополнения научной базы музея?
– Они уже ведутся с июля прошлого года. В Уфимском районе организовали археологические раскопки синхронного по времени с мавзолеем Тура-хана золотоордынского селища Подымалово-1. К этим раскопкам позже добавилось и археологическое исследование территории самого кэшэнэ Тура-хана.
Археологические исследования золотоордынского селища «Подымалово-1» дали уникальные результаты. К примеру, ученые обнаружили ремесленный центр, включающий 9 археологических комплексов: косторезную мастерскую, печи для выплавки руды и изготовления металла, горны сложной конструкции для обжига керамики. Нашли фрагменты ювелирных украшений, две монеты середины XIV века, большое количество изделий из кашинной керамики, произведенных в столичных центрах Золотой Орды и городах Средней Азии. Найдены фрагменты ременной гарнитуры мужчин, вооружения конников и многое другое. На этом месте в золотоордынский период был очень серьезный, активно работающий производственный центр. Возможно, торгово-производственный. До этого в республике таких масштабных центров не находили. О чем это говорит? Башкирия не была периферией Золотой Орды, а имела свои города и активно участвовала в социально-экономических процессах, происходящих в Евразийской степи.
Раскопки близ кэшэнэ Тура-хана дали много информации для ученых. Например, схожие с Подымалово-1 находки являются подтверждением того, что эти места осваивались одновременно в золотоордынский период. Рядом с мавзолеем археологи обнаружили шесть мусульманских захоронений, датированных XIV–XV веками. Это могилы, расположенные головой на запад или северо-запад; лица людей ориентированы на юг, на киблу. Возвышенность, где расположено кэшэнэ Тура-хана, относилось к сакральным местам. И хоронили здесь только избранных. К такому выводу приходишь, когда видишь погребения, для сооружения которых древние люди разрезали скальные породы. Предполагаем, что чем ближе последнее пристанище к мавзолею, тем выше статус погребенного. Особый интерес представляют останки одного из погребенных. Формы стоп и позвоночника не оставляют сомнений, что это кочевник, который всю свою жизнь провел в седле.
Наличие белокаменных мавзолеев говорит о том, что территория Башкортостана была составной и значимой частью Улуса Джучи, местом пересечения торговых путей, кочевий, зоной формирования древнебашкирской народности.
Известно, что Хусейн-бек принадлежал к разряду чиновничества, присланного в Башкирию из центра империи Джучидов. То, что Хусейн-бек обладал еще и религиозным авторитетом, усиливало его политическую значимость в среде единоверцев-башкир. Сегодня письменные свидетельства об этой исторической личности, жившей сотни лет назад, подтверждаются данными археологии, антропологии, когда мы с достоверностью можем установить, как выглядел этот человек, чем занимался, какой он оставил след в судьбе народов края.
– Ученые продолжают заниматься поиском ответов на вопросы о личности Тура-хана и его роли в истории Южного Урала и башкир. В декабрьском номере журнала «Ватандаш», кстати, вышла статья «Кто ты, Тура-хан?», основанная на этих исследованиях.
– Ученые в составе созданных на базе научно-производственного центра исследовательских групп собирают письменные исторические источники по средневековой истории тюркоязычных народов Евразии, в частности, периода Золотой Орды и государств, возникших после ее распада. Разработана программа мероприятий, включающая работу этих групп в архивах, библиотеках и музеях Российской Федерации и стран ближнего зарубежья. Группа ученых уже провела работу в архивах Азербайджана, Казахстана, Узбекистана. Предстоят исследования в Санкт-Петербурге, Турции. Исторические источники должны, прежде всего, пролить свет на личность Тура-хана. Пока точно известно одно: мавзолей воздвигнут в честь ханского наместника, человека, имевшего высокий статус в Золотоордынском государстве.
Нет никаких сомнений в том, что именно здесь, на территории современного Башкортостана, был расположен один из административных центров эпохи средневековья.
– Историко-культурный музейный комплекс «Шульган-Таш» получил высокую оценку экспертов и стал очень популярным местом благодаря богатой и интересной экспозиции. При реализации нового проекта вы наверняка будете опираться и на предыдущий опыт?
– Реализация проекта музейного комплекса «Шульган-Таш» заняла несколько лет. В самом начале идею создания музея в глухом уголке республики, где нет асфальта и даже сотовой связи, многие открыто называли авантюрой. Но когда молодая профессиональная команда находит поддержку в лице руководства республики, нет ничего удивительного в том, что появляется грандиозный объект, ни в чем не уступающий европейским аналогам. И в этом, конечно, большая заслуга Главы республики Радия Хабирова. Строительство здания музейного комплекса, оснащение его оборудованием шло при полной поддержке и под непосредственным контролем Радия Фаритовича.
Елизавета Лихачева, директор Научно-исследовательского музея архитектуры имени А.В.Щусева, посетившая недавно Мурат-Тугай, сказала, что построить музейный комплекс почти в пятистах километрах от большого города и сделать так, чтобы туда ездили люди смотреть на палеолитические фрески – для России это уникальный случай. К слову, численность туристической аудитории пещеры в 2022 году превысила 90 тыс. человек, а это в три раза больше чем в начале проекта. И зимний сезон не стал «мертвым». По показателю посещаемости мы на втором месте среди столичных музеев, у которых есть возможность вовлечь миллионное население Уфы.
Творческая группа, работавшая над комплексом «Шульган-Таш», сумела привлечь туристов в Бурзянский район. Эта же команда отныне трудится над Евразийским музеем кочевых цивилизаций, тема которого еще обширнее, а значит, работать над ней будет гораздо интереснее. Поэтому жду от наших специалистов интересных идей и их воплощения в жизнь. А опыт, накопленный за годы, связанные с появлением музея «Шульган-Таш», научная база, связи с видными российскими и зарубежными учеными обязательно будут использованы при реализации нового проекта.
– В декабре прошлого года в Уфе прошли II Мажитовские чтения – международная научно-практическая конференция «Кочевые цивилизации средневековой цивилизации», центральной темой которой как раз и стало обсуждение создания музея кочевых цивилизаций. Как научное сообщество восприняло этот проект?
– Мы услышали много слов поддержки от участников конференции. Наш коллега из Челябинска, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник института археологии Уральского отделения Российской академии наук, профессор Южно-Уральского государственного университета Сергей Боталов заявил, что вопрос создания этого учреждения давно был предрешен. По его словам, создание в Башкортостане музея кочевых цивилизаций являлось лишь вопросом времени. «Закладным камнем» стало имя Нияза Абдулхаковича Мажитова и его наследие.
Оценив труд основоположника башкирской археологии и задачи, которые предстоит решить коллективу, занимающемуся этим учреждением, Сергей Геннадьевич отметил, что блестящая презентация Радием Хабировым нового проекта во время открытия музея «Шульган-Таш», с одной стороны, его поразила, а с другой – обескуражила. Позволю себе процитировать его слова: «Не предполагал, что такой момент мог так невзначай раскрыться. В молодости мой учитель, профессор Светлана Плетнева сказала, что ей тяжело было начать заниматься темой кочевничества. Она говорила, что, возможно, мы сможем эту тему дальше продвинуть. Кочевая цивилизация Евразии – методологически не проработанный пока момент. Более того, сама тема и термин скептически воспринимается мировым историческим сообществом. Мы-то понимаем, что это главный коммуникатор Евразийской истории. Без этого коммуникатора не только российской, не было бы и Евразийской истории. И вот сейчас имя моего учителя Нияза Абдулхаковича Мажитова легло тем самым «закладным камнем», с чего начнет строиться этот самый музей».
Гости сошлись во мнении, что нам придется обобщить труды ученых и в первую очередь раскрыть термин, кроящийся в названии музея. По словам ученых, это станет самой лучшей оценкой той громадной роли, которую сыграли кочевники в истории Евразии.
Приведу мнения еще нескольких выступивших на этой конференции именитых ученых. Академик Российской академии наук, доктор исторических наук, профессор, директор Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока Дальневосточного отделения Российской академии наук Николай Крадин, в частности, сказал: «Кочевников всегда оттесняли на задворки мировой истории. Я в докладе отметил, что ориентализм, западный взгляд на Восток, его вроде бы развенчали, но в отношении кочевников он продолжает присутствовать. Для нас история кочевого мира очень важна, потому что Россия – многонациональная страна. Кочевники сыграли громадную роль в истории большой евразийской территории. И, конечно, Великая степь оказала влияние на формирование российской государственности. Неслучайно такое явление, как Евразийство, возникло в 1920–1930 годах, когда очень четко отстаивалась идея о том, что благодаря монгольским идеям Россия возродилась как империя и заняла такую большую территорию. Из-за того, что кочевники жили мобильно, постоянно передвигались в соответствии с маршрутами сезонов перекочевок, они не оставляли большой материальной культуры. Она была компактная и переносимая. Поэтому эпохи уходили, археологам оставались только погребальные памятники. И только с эпохи поздней древности и средневековья, когда кочевники стали создавать города, которые зачастую были больше, чем у земледельцев, стало возможно их изучать продуктивно и подробно».
Он признался, что его очень удивили города, где он нашел следы и земледельцев, и торговцев, и ремесленников.
Заведующий отделом Института истории Академии наук Узбекистана Феруза Шамукарамова указала на главную роль кочевников – движение, ведь без движения нет развития: «Раньше приоритет отдавался изучению оседлой культуры, о кочевой приходилось читать между строк, но современные исследования доказывают, что именно кочевники оказали очень большое влияние на политику, экономику и культуру. Оседлый человек находится на одном месте, не заглядывая за горизонт, а кочевые племена путешествовали, соприкасаясь с другими народами, брали для себя все полезное. Многие позитивные изменения произошли в результате взаимодействия оседлого населения и кочевников».
Директор Казахского научно-исследовательского института тюркологии и монголистики Талгат Жумаганбетов обратил внимание на то, что работа над хорошим музеем обычно занимает десятилетия, поскольку научная работа за год-два не делается. В то же время он подчеркнул, что в определенной степени завидует нам, ведь помимо всего у нас будет современный научно-исследовательский центр. По его словам, Казахстану тоже нужен большой центр, в котором будет собран весь исторический материал, в настоящее время разрозненно хранящийся в разных архивах и музеях.
Известный российский ученый, старший научный сотрудник Института археологии РАН Игорь Гавритухин добавил, что археологическое наследие Башкортостана заслуживает детального изучения с привлечением специалистов из других регионов, поскольку кочевое население, как и оседлое, оставило в истории региона значительный след. Каким будет Евразийский музей кочевых цивилизаций, полностью зависит от инициативной группы, но одно точно известно – комплекс станет хорошей площадкой для пропаганды научных знаний.
– Какие объекты, посвященные кочевой культуре, имеются в мире? Есть ли возможность изучить их опыт?
– Интересных для нас музеев несколько. Хотели бы увидеть Центр кочевых цивилизаций имени Курманжан Датки в Кыргызстане, Национальный музей Казахстана в Астане, недавно открывшийся Музей Чингисхана в Улан-Баторе Монголии и музей Ordos museum во Внутренней Монголии Китая. Наши архитекторы, археологи и этнографы уже побывали в музеях и научных центрах Азербайджана, Казахстана, Узбекистана. Группа архитекторов изучила современные туристические центры Дании, Испании, Норвегии и Франции. Мы продолжаем изучать опыт российских и зарубежных коллег, чтобы применить самые передовые технологии и у себя.
– Спасибо за интересную беседу, желаю успехов вашей команде.
Автор: Миляуша Мухаметьянова.
