Продолжение.
Начало: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8,
Весна
Мою Женщину несло. Это не было страстью. Это не было сексом. Она искала меня. Она ласкала меня. Она втягивала меня в себя и плавила в тигле горячего дыхания и нежных слов. Она танцевала на мне, нисколько не заботясь: готов ли партнер к танцам. Она сжигала меня, не замечая меня. Я не был любимым мужчиной. Я не был желанным любовником. Я был инструментом для удовлетворения героиновой похоти.
Но я не чувствовал себя униженным. Моя Женщина не давала ни одного шанса заметить что-то, кроме её горящего тела. И я был почти счастлив. Пока она не уснула.
Она лежала, раскинув руки, будто распятая на кровати. Левая рука у меня на груди. Правая – отброшена куда-то в ночь. Тонкие руки с уродливо распухшими фалангами пальцев – крест, который она несёт каждый день на героиновую Голгофу.
Я провел пальцами по её коже и на сгибе локтя задел коросту свежего укола. Раньше она врала, что сдавала кровь. Потом врать перестала. «Чего тебе от меня нужно?» - универсальная формула ответа на неудобные вопросы.
А что мне от неё нужно? Чтобы жила, чтобы у ребёнка была мать, чтобы её таланты приносили благо ей, а не наркодилерам. Сейчас она такая тихая, спокойная, доверчиво прижалась ко мне. Но завтра начнется ломка. И её будет взрывать каждое прикосновение, каждое слово, каждый взгляд. А детонатор отключается только героином. И круг замыкается.
Я осторожно снял с себя её руку. Осторожно, хотя знал: сейчас Мою Женщину можно поднять и унести в другую комнату, на лестницу, в холодную апрельскую полночь - она не проснется. Ощупью нашел на полке её сумку и, не включая света, стал перебирать содержимое. Пальцы узнавали маленькое зеркальце с надколотым краем, гладкий цилиндр губной помады, расческу, массажку - ничего подозрительного. Но я чувствовал, что мой главный конкурент, убийца любимого человека где-то здесь: притаился и следит за движениями моих рук. Он не прячется и не боится. Героин уверен, что вокруг него вертится Вселенная. Я для него не угроза. Героину любопытна реакция очередного человечка на его всесильную магию. Убегу ли я в панике или дрожащими руками схвачусь за шприц.
Я уже собрался вернуть сумку на место, когда пальцы зацепили край надорванной подкладки. Я почти физически ощутил, как напрягся мой соперник. Он был там, под подкладкой в тайнике между двумя складками кожи, в бумажном пакетике.
Порошка было много. Грамм двадцать. А, значит, героин не принадлежал Моей Женщине. Не нужно было быть гением сыска, чтобы понять: это чужой товар, за доставку которого ей дозволили отщипнуть кусочек кайфа. Значит, Моя Женщина, за право отравиться самой помогала травить других. Это сбыт. Содержимое пакета тянуло на два десятка лет изоляции от общества.
Минуту спустя героин беспомощно крутился в унитазе, вслед за потоком воды падая в канализационный коллектор. Туда, где и было ему место.
Но я не чувствовал себя героем, спасшим город от передоза или Женщину от тюрьмы. Спуская врага в унитаз, я мстил. Это был акт банальной мести отвергнутого любовника удачливому конкуренту. Позже, конечно, появились непреступные стены с высокими башнями благородных и высоко моральны аргументов. За ними я спрятался утром от испепеляющего ненавистью взгляда Моей Женщины.
Читать книгу "Миллионер" / Купить книгу "Миллионер"
- Кто тебе позволил шарить в сумке? - Она не кричала, говорила сухо и зло разрывая слова на лога.
- Ты убиваешь себя и убиваешь других!
- Это ты меня убил! – Энергией её ненависти можно было осветить небольшой город.
- Я тебя спас. Ты понимаешь, что, если бы, тебя с этим взяли, дочь тебя увидела бы уже седой.
- А теперь не увидит никогда!
- С чего бы?
- С того бы. Что я скажу людям?
- Каким?
- Чей порошок.
- Они не люди.
- Вот именно.
- С ними буду разговаривать я.
- И они тебя услышат…
- Не услышат - им же хуже. – Откровенно говоря, я не очень понимал от чего им будет хуже и как я это сделаю. Зато Моя Женщина точно знала, что меня никто слушать не станет. Она знала этих людей и правила, по которым они жили. И по которым убивали.
- В лучшем случае меня на дорогу поставят. С шлюхами. Отрабатывать. Спасибо, ты спас мир!
- Не поставят.
Я ещё полчаса пытался доказать, что торговать смертью аморально, что она убивает таких же детей, как Настя, что героин сломал ей жизнь, что за преступлением всегда приходит наказание. Я говорил правильно. И, как мне казалось, убедительно.
- А ты правда его выкинул? – Я не ожидал этого вопроса. Он означал, что все сказанное мной повисло где-то в воздухе, не задев её слуха.
- Ты не мог его выкинуть! Ты его припрятал. Скажи честно: так? Где он? Отдай мне, и я больше никогда не принесу его в дом.
- Ты меня не слышишь…
- Кретин, идиот, я тебя ненавижу!
Ещё недавно ночью я жил. Жил её страстью, жил осуществлённой местью, жил надеждой. После её слов я умер. Героин, униженный мною, отправленный в коллектор городской канализации, вернул мне долг сполна. Вернул через самого близкого человека.
И только по дороге на работу я вспомнил, что обещал ребенку звонок от мамы. Обещал и обманул. Первый раз в истории наших отношений.
***
Вечером, после работы, мы ехали на «стрелку». Остывающий от дневного солнца троллейбус тащился в сумерках по мосту. Моя Женщина смотрела в окно и, не поворачиваясь ко мне, инструктировала.
- Выходи через заднюю дверь. Я выйду через центральную. Мы с тобой не знакомы. За мной не ходи. Тебя сразу вычислят. Жди на остановке. Если что: я позвоню.
Я не спорил и не соглашался. Мне было наплевать на её план. У меня был свой. Возможно, не менее рискованный, но в моём плане риск делился на двоих. В её – весь риск доставался только ей.
- Слушай, может, просто поменяешь симку? Ты же говорила: они не знают, где твой дом. – Это была последняя попытка избежать приключений и попробовать наладить жизнь без наркотиков.
- Что, струсил? Езжай обратно. Справлюсь без тебя.
Это «справлю без тебя» означало, что для неё самое страшное в данной ситуации – потерять тропинку к Героину. За него она была готова рискнуть всем.
- Ладно. Как скажешь.
- Остановка «Дамба». – сообщила толстая кондукторша.
Я встал и пошел к задним дверям.
«Дамба» – это хаос частного сектора, где среди «засыпных» развалюх неожиданными островками счастья выплывают кирпичные коттеджи.
Где в узких и грязных проулках бьются за право на шикарное авто и свой коттедж молодые волчата. Бьются не на жизнь, а на смерть. Потому, что жизни здесь нет. Есть прозябание. Одиночки-победители строят дворцы, остальные гниют в лачугах. Дворцов мало. Но гнить не хочет никто. Они видят пример, они знают путь и их не сдерживает ничто. Закон, мораль – это для детей другого мира. Здесь закон один: успех стоит жизни.
Моя Женщина позвонила кому-то по телефону и подошла ко мне.
- Деньги есть?
- Сколько?
- Сколько есть?
- Около пяти тысяч.
- Мало. Ладно, давай.
- А жить на что?
- Я их только покажу. Отдавать не буду.
Я достал кошелек, полностью выпотрошил его, и демонстративно высыпал в её ладонь все до копейки.
- А на что мы обратно поедем?
- Ты же только покажешь. На это и поедем.
Мы смотрели друг другу в глаза. Она понимала, что я ей не верю, а я понимал, что она это знает. Мы оба были уверены, что деньги останутся здесь. Чудес не бывает: в мире, где правит Героин, человеку на слово не верят. Здесь всё жёстко: либо платишь монетой, либо платишь собой.
Моя Женщина аккуратно сложила купюры и спрятала в сумочку. Наверное, туда, где ночью лежал героин. Мелочь небрежно ссыпала в карман куртки.
- Всё. Я к киоску. Сейчас должны подойти. За мной не следи.
- Как прикажешь.
Читать книгу "Гонка по чёрной полосе" /Купить книгу "Гонка по чёрной полосе"
Это не было позой. Мне на самом деле было наплевать на то, что произойдет с ней или со мной. Человек не может жить только для того, чтобы переваривать пищу, дышать и пить. Людям нужна любовь. Без любви человек превращается в животное, в растение, или как я - в камень. А для камня неважно будущее. Он существует сейчас и хранит на себе следы прошлого. И не более того.
Моя Женщина спустилась с дамбы к киоску на окраине поселка и снова взялась за телефон.
Я отошел в кусты, достал из сумки старую ветровку с капюшоном, початую бутылку водки, надел ветровку поверх куртки, набросил капюшон на голову, прополоскал водкой рот и, пошатываясь, продрался сквозь пыльные кусты к ближайшему дереву. К роли местного алкаша я был готов.
Моя женщина быстро оглянулась на остановку. Не найдя меня, стала нервно смотреть по сторонам.
Я бормотал под нос Бунина: «Я часто вспоминаю осень юга…». Бунин - не лучший автор для этой концертной площадки, но кто станет вслушиваться бред пьяного, адресованный самому себе? Под строфы классика сполз по пыльному стволу и уселся на грязный ящик из-под китайских яблок. На этом «троне», вероятно, до меня восседал не один «король», набравшийся до кондиции овоща.
Моя Женщина стояла в пятнадцати метрах от меня. Алкаша на ящике она видела. Меня – не находила. Я, конечно, мог бы радоваться удачной маскировке, но подумал о другом: «Моя Женщина меня не узнала. Можно ли не узнать человека, которого любишь? Наверное, нет»… Выходило, что, либо я не человек, либо она меня не любит. А, скорее, и то и другое вместе. Но вот что странно: катастрофический диагноз ничуть меня не задел. Я поставил его с равнодушием врача-онколога, который в очередной раз очередному чужому человеку пресказывает скорую смерть.
Между тем, Моя Женщина достала телефон, но набрать номер не успела. Откуда-то из-за ларька, как мне показалось прямо из забора ближайшего дома, выскочил парень лет двадцати. Странно, но сибирская блатота, в жизни не пробежавшая ста метров на стадионе, униформой выбрала черный «Адидас». Наш вариант «Людей в чёрном». Как оперов в любой одежде можно определить по остроносым туфлям, так воров и нарков на улице выдают костюм, кроссовки, куртка и шапочка с тремя листками и тремя полосками на чёрном фоне. Они замечают друг друга в любой толпе, вычисляют безошибочно по этим верным приметам, удивляются, когда парни с остроносыми ботинками ловят и обыскивают человечков в чёрном «Адидасе» и, всё равно, продолжают носить на себе опознавательные знаки, выдающие их с головой. Что это? Униформа? Стиль жизни? Игра в сыщиков и воров? Демонстративное презрение опасности? А, может быть, просто глупость?
Парень перекинулся с Моей Женщиной несколькими словами и они, не оглядываясь, быстрой походкой пошли по грязной улочке вглубь посёлка.
Я так же быстро идти не мог: неместный, пьяный бомж, несущийся по поселку вприпрыжку за наркоторговцем, еще более подозрителен, чем интеллигент-журналист, неизвестно зачем забравшийся вечером в не самый безопасный район города. Впрочем, улица была пуста, а спутник Моей Женщины ни разу не оглянулся. Такая беспечность с его-то профессией? Либо «глаза» прятались за каждым забором, либо Моя Женщина морочила мне голову.
Но я не мог рисковать и продолжал играть роль:
постоянно терял равновесие, закладывал неожиданные виражи, прислоняться к штакетнику заборов. Это отнимало время. Я все больше отставал и рисковал вовсе потерять преследуемых из виду. Что, собственно и случилось. Пока я демонстративно, задрав голову к вечернему небу, имитировал глоток из бутылки, Моя Женщина и её спутник исчезли без следа. Я сунул бутылку за отворот ветровки и через три десятка неуверенных шагов наткнулся сразу на двух поклонников «Адидаса». Один выглядел лет на сорок, его бровь и щеку пересекал старый шрам, второму было едва ли больше восемнадцати. Из-за одинаковой одежды или потому, что бросалось в глаза сходство в лицах, только я решил, что это отец и сын. Возможно, так оно и было, но важны были не они, а проход в узкий проулок, по сторонам которого стояла стража в «Адидасе». Точнее даже не проулок, а тропинка в узком лазе между двумя заборами.
Теперь все становилась на свои места. Деловые партнеры Моей Женщины чётко продумали маршрут и распределили роли. Дилеру не было нужды оглядываться в поисках «хвоста». «Хвост» неизбежно должен был обнаружить себя сам. И все-то они правильно рассчитали кроме одного: у меня теперь не было сомнения в том, что, как сказал бы Владимир Ульянов, я иду «правильным путем, товарищи»! И именно охрана меня в этом убедила. Оставалось убедить охрану в том, что я не «хвост», а вполне себе безобидное человекообразное, умеренно пропитанное алкоголем.
Меня очень естественно качнуло в проход. Падая между стражей, я заметил, как младший дёрнулся на перехват, но старший мотнул головой, а его рука быстро скользнула в карман куртки. Скорее всего, там лежал нож. Подчиняясь привычке, я стал просчитывать последствия: идти за Моей Жещиной означает получить дыру в спине, с которой меня обнаружат по специфическому аромату через недельку-другую где-нибудь в сточной канаве за пределами поселка. Вернуться назад? Не факт, что позволят. Да и зачем тогда было затевать весь этот спектакль?
Читать книгу "Ограбить ГУМ"/
Купить книгу "Ограбить ГУМ
Я зацепился рукой за угол забора, демонстрируя титанические усилия, восстановил равновесие, и обозначил попытку вырваться из проулка на «правильную дорогу». «Правильную дорогу» надежно перекрывали два крепких тела, четыре сжатых кулака, в одном из которых, между большим и указательным пальцами угадывалась ручка ножа. Лезвие, очевидно, было спрятано в рукаве. Во всяком случае, я его не видел.
- О-о-о!?- удивленно и испугано промычал я, будто только сейчас разглядел «Людей в чёрном», - «Ты помнишь эту осень?»
- Чё? – «Люди в чёрном» Бунина не знали. И слава Богу.
- Не… Нормально… Пацаны, всё, ухожу… - я развернулся и сдирая грязь с заборов, торопливо перетирая подгибающимися ногами коричневую глину тропинки, углубился в проулок. Я не очень рассчитывал на Бунина, но надеялся, что аромат водочного перегара снимет с меня всякие подозрения. Метров через двадцать проулок упёрся в калитку и свернул вправо. За мной никто не шёл. Мысленно я сказал спасибо водке: она в России редко подводит, хотя часто убивает. Но не в данном случае.
В доме за калиткой света не было. Скорее всего, хозяева еще не вернулись с работы. Я тяжело свалился на кривую скамейку с давними следами зелёной краски и приложился к бутылке. На улице в полнакала зажгись фонари. Две фигуры в чёрном наблюдали за мной издали. Старший с кем-то говорил по сотовому. Но, преследовать меня они, очевидно, не собирались.
Я, как мог дружелюбно помахал стражам рукой, изобразил на пальцах, что сейчас уйду, тяжело сполз со скамейки и скрылся за углом.
Ещё через два поворота проулок вывел меня на окраину поселка, к той самой сточной канаве, в которой я вполне мог оказаться. Кучи мусора сползали в неглубокий ров, заполненный талой водой и нечистотами. В полукилометре за бескрайним пустырем светился иллюминацией гипермаркет, дин из тех, которые в последние годы стали венчать выезды из мегаполисов.
Я пошел вдоль рва.
- Ты че, б.., нах.., коза, меня за лоха держишь?
- Сережа, в натуре, завтра всё отдадут! – Я узнал голос Моей Женщины, но не узнал её речь. Куда делось высшее экономическое образование, полученное лет десять назад в престижном ВУЗе? Где словарный запас профессионального продажника? Где обаяние и обволакивающий мелодизм голоса. Сленг, страх и едва сдерживаемая паника. Как же нужно любить Героин, чтобы из-за него терпеть такое унижение и быть готовой рисковать жизнью? Я шёл на голоса и думал; «Дилерам не нужна армия, служба безопасности и коллекторские структуры. Это банки мечутся в поисках должников. Те, кто подпал на героиновый крючок, сами придут к дилеру и заплатят за дозу любую цену. И Моя Женщина не исключение»…
- Падаль, я тебя пацанам отдам. Они тебя, в п… на х.., порвут как гондон ё…
- Сережа, ребенком клянусь, завтра все до копейки!
Я шел на шум скандала, но ни Моей Женщины, ни Серёжи ещё не видел.
- Че мне твое завтра!? У тебя, сука, завтра на х.. нет!
Я не вышел к ним. Я напоролся на них. Тот, кого Моя Женщина называла Сережей, рылся в её сумке. Она, почти незаметно, по полстопы пятилась назад, рассчитывая, видимо, убежать. Куда? На выходе её уже ждали. В этот мир люди входят по своему желанию, но выйти из него без спроса не могут.
- Мужик, выпить хочешь? - Пальцы все жестче сжимали горлышко бутылки – ещё секунда и стекло осыплется осколками в грязную колею.
Сережа без интереса скользнул по мне глазами и буркнул:
- Вали, дядя на х…
Похоже, охрана звонила именно ему и к моему появлению он был готов.
- А ты? Тёлка, пить будешь? – Я повернулся к Моей Женщине. Но ей было не до меня. Она как завороженная глядела на грязные пальцы Серёжи, выворачивающие её сумку.
- Дебил, на х… не понял!? Я сказал: вали!
Серёжа небрежно толкнул меня в плечо. Но я это скорее предположил, чем почувствовал. Возникло странное ощущение, что меня, журналиста Николая Валерьевича Серова здесь нет. Точнее, что я стою рядом и со стороны наблюдаю за стычкой, которая существует только в моем воображении. Я, Моя Женщина и этот придурок в «Адидасе» всего лишь выдуманные персонажи, с которыми может случиться только то, что я решу с ними сделать сам.
И пока я решал, бутылка в моей правой руке стремительно рванулась вверх, и, окропив водочными брызгами дорогу, понеслась навстречу черной шапочке с надписью «Adidas».
Я представил, как ребро донышка войдет в кость черепа, разломит её на осколки и выпустит на свободу мозг со всеми его тремя извилинами.
Но за мгновенье до удара стекло под пальцами лопнуло. Бутылка скользнула по чёрной шапочке и раскололась о придорожный булыжник. Мелкие зеленые кристаллики хрустнули в ладони.
- Ну, на х…! - Сережа отпрыгнул назад, выхватил из кармана ствол. Я не разбираюсь в оружии. Я только видел черное отверстие, направленное мне в грудь и рыжую вспышку. «Наверное, травматика» успел подумать я до того, как услышал звонкий щелчок и разглядел разорванную ткань ветровки у себя под сердцем. Меня слегка качнуло. Противник медленно осел и расстелился вдоль темной колеи чёрной дорожкой «Адидаса».
- Ты его убил? – Моя Женщина не отрываясь глядела на раскуроченный лоб Сережи.
- Я? Как? Он сам. Это рикошет. – Я потрогал дыру в ветровке. Палец не чувствовал тело. Тело не чувствовало палец. Под ветровкой был только холодный и жёсткий камень.
Читать книгу ""Мерседес" на тротуаре"
Лето
Наська больше не зовет меня купаться. Она плещется либо одна, либо с мамой. Со мной она сходила за сахарной ватой и шашлыками. Мы вместе покрутились на карусели. Но когда я собрался зайти в воду она сурово заявила:
- Загорай. Тебе купаться вредно.
Начало: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8,
Если не хотите пропустить публикации, подписывайтесь на канал.
Дорогие читатели!
Хорошо или плохо закончилась эта и другие мои истории, достаточно отправить заявку на WhatsApp 8-999-463-48-44, на e-mail: amg1959f@gmail.com или glush02@yandex.ru. В заявке в свободной форме указать название книги, адрес электронной почты, телефон (WhatsApp), ФИО*. Или оформить заказ на сайте https://lovekabook.ru/
Далее Вы получаете официальный счёт. После перевода денег приходит чек и на электронную почту или WhatsApp (как Вам удобнее) книги в трёх форматах: World, PDF и FB2.
* ФИО может быть настоящим или вымышленным. На Ваше усмотрение. Однако, счёт и чек, которые Вы получите, являются документами, на основании которых Вы сможете вернуть деньги за покупку, в случае если у меня совсем съедет крыша и я попытаюсь Вас обмануть и не отправить книги.