1) Сын. Является общеславянским словом индоевропейской природы. Учёные связывают это слово с древнеиндийским словом suyate (рождает). И древнеиндийское «sūnús», литовское «sūnús», и готское «sunus», и немецкое «Sohn», и русское «сын» ‒ все они связаны с древними словами, значившими «рождённый», «порождение». Сравните звук S, который мы обнаруживаем в приведённых выше словах, со звуком Ш (sh) в корне абхазских слов: ашара́ (сотворение, делить, сотворить, создать), ахшара́ (родить), ахша́ра (ребёнок). Звук «Х» в словах ахшара́ и ахша́ра означает «голову». Корень, отвечающий за рождение, ‒ «ша».
2) Аҧа́. Другие слова с корнем «ҧа»: аҧара́ (сыновство – состояние сыновнее), аҧа́ӡара (родной сын), аҧаиҧа́ (внук), аҧаҧса́ (пасынок), ҧас а́ҟаҵара (усыновить), аҧа́ҷкәын (сынок).
Но давайте разберёмся, почему же древнейшие создатели абхазского языка назвали сына «аҧа». Что они имели в виду, называя его так? Основное содержание звука «ҧ» в абхазском языке, как и в черкесском, а также в русском языках, группируется вокруг понятия «перед»: аҧа́гара (опередить), а́ҧара (прыжок), аҧгы́лара (предводительствовать), аҧы́за (вождь), аҧе́иҧш (будущее, судьба) и т. п.
Может быть, древние абхазы, называя сына словом «аҧа», имели в виду то, что сын – это потомок, который продолжит род в будущем? Но мне кажется, что здесь мы имеем другое понятие. Это слово мне кажется из того же ряда, что и черкесское слово «благъэ» (родственник).
В основе термина благъэ лежит глагол «блэн» ‒ вязать, плести, нанизывать. Такая трактовка термина выглядит правдоподобной, т.к. по сути отношения с данными родственниками строятся годами при соблюдении всех предписаний Адыгэ Хабзэ (адыгских традиций), и особенно дороги черкесам именно проверенные временем благъэ.
Таким образом, в слове «аҧа» мы имеем прямое обозначение сплетённой поколениями родственной связи. Обратите внимание и на следующее совпадение корней между русским словом «плести» и абхазским словом «аҧара» в том же значении.
3) Къуэ (ҟәа). По данным черкесского языка не совсем понятно, почему слово «сын» обозначается как «къуэ». Следующее обозначение корня «къуэ» ‒ овраг, лог, лощина. Существует в черкесском языке и «къуэ» в качестве глагольной приставки, обозначающей пребывание за пределами чего-либо и соответствует русскому предлогу «за».
А. К. Шагиров приводит в своей книге факт сравнения черкесского «къуэ» с мегрельским «скуа» (дитя, сын), лезгинским «хва» в том же значении и грузинским «gwi» (родственник). В адыгейском диалекте черкесского языка значение слов «сын» и «свинья» совпадает, как по написанию, так и по звучанию. И это может показаться странным. Кстати, очень интересно получается в черкесском языке. Чтобы обозначить «сына», черкесы говорят «къуэ». «Брат» по-черкесски «къуэш», где «шы» ‒ брат, а «къуэ» ‒ сын.
Это примерно, как по-абхазски на «брата» сказать «аҧа́иашьа» или «аҧашьа́». «Сестру» в черкесском языке именуют «шыпхъу», в буквальном смысле «брат-дочь»: шы – брат, пхъуы – дочь. Сравните «пхъуы» (черкесское обозначение дочери) с абхазским словом «аҧҳа́» (апхьа) в том же значении. В абхазском языке «ҳа» в слове «аҧҳа» означает «представителей женского пола. И таким образом, с лингвистической точки зрения всё предельно ясно: аҧа – это «сын», аҧҳа – это «дочь».
А что означает «хъуы» в слове «пхъуы» (дочь)? И почему первый звук данного черкесского слова совпадает со звуком и корнем «ҧ» (п) в слове «аҧҳа» (дочь). В принципе, здесь, в слове «пхъуы» (дочь по-черкесски), не должен был быть и в помине корень, который означает в черкесском языке «самца»: хъу (самец), хъулъфыгъ ‒ хъулъхугъэ (мужчина, мужской состав семьи, рода, фамилии). Черкесские лингвисты считают, что в корне «п» слова «пхъуы» (дочь), хоть и «хъу» означает «самца», мы имеем корень, возводящийся к экспоненту «б», который в абхазском языке обозначает грамматический класс женщин.
Из всего этого я ещё раз убедился в том, что все загадки черкесского языка разрешаются с помощью абхазского языка, и без его использования ты не раскроешь тайн черкесской речи. Когда-то мы, абхазы и черкесы, были одним народом, говорившим на одном языке. Роль санскрита в абхазо-адыгских языках играет абхазский язык. И праязык наших предков в относительно полном смысле сохранён именно абхазами и, соответственно, абазинами. Можно сколь угодно долго обижаться на эти слова и этот вывод. Но в них я вижу большее, нежели обиду. Я вижу большое, огромное, веское доказательство, глубочайшее подтверждение нашему абхазо-адыгскому родству. Все те, кто против этого родства, выступают так потому, что отрабатывают деньги стран Запада. Грязные деньги, заработанные на стравливании стран и народов, и используемые для разделения наших братских народов.
Если же вы против моих выводов, и считаете, что я не прав, тогда, милые мои, расшифруйте с помощью черкесского языка, без использования абхазского и абазинского, слово «шыу» (всадник). Что такое «шы»? Правильно, лошадь. А что такое «у»? И здесь у вас возникает замешательство. Корень «у» происходит от абхазского слова «ауаҩы́» (ауаю), что означает «человека». Соответственно, «ауаа́» ‒ это люди. И таких слов, как «шыу», в черкесском языке много.
Корень «хъу» в слове «пхъуы» (дочь) мы можем сравнить с абхазским корнем «ҳә» (хьу) в слове «а́ҳәса» (ахьуса), что означает женщин вообще. Этот же корень мы видим и в слове «аҧҳәы́с» (апхьуыс) – «женщина». Но в абхазском языке «ҳә» (хьу) в целом означает «пол». Абхазы женщин в целом называют «аҳәса» (ахьуса) потому, что у них как бы пол «срезан» (исоуп). Выходя за пределы ядра абхазо-адыгской этнической общности, говорившей на одном языке, эмигранты кое-что могли напутать. Естественно, кое-какие архаичные звуки ими были утеряны. Отсюда и результат того, что мы видим.
О том, что черкесский звук «хъу» (хә) ранее мог звучать как абхазо-абазинский звук «ҳә» (хIв), свидетельствуют следующие абхазо-черкесские параллели: аҳәы́ (ахьуы – скрученный, свёрнутый) – хъурей (круглый, шарообразный), аҳәра́ (ахьура – сорная трава) – хъун (луговая трава), аҳәра́ (ахьура – пастись) – хъупIэ (пастбище) и т. п.