Глава 5. Душегуб.
... Бойся кошки во тьме блуждающей. Козла, потерявшего свое стадо, свинью, шныряющую в ночи меж дворов, иль собаку с горящими глазами. Они повсюду! Заметишь дерево, против ветра склонившееся, старое колесо, одиноко перекатывающееся через дорогу. Знай, то двоедушник бродит! Беги что есть мочи!
— Давно это было. Так моя матушка сказывала, — начала таинственную историю Евдокия. — Обосновались в нашем посёлке муж с женой. Хорошие люди, порядочные. Одна беда - деток Господь не дал. Плакали, горевали, да и поехали в город. А возвратились уже не одни. Привезли с собой мальчонку лет трех. Усыновили сиротку. Никто не осуждал, дело то благое. Кликали мальчика Иваном. Так и жили втроём душа в душу.
И вдруг весть о чуде по селу прошла: Машенька на сносях! Смилостивился Бог, услышал молитвы женщины. И в скором времени появился в семье второй сын. Яков, такое имя дали мальчику в честь покойного дедушки. Рос ребёнком избалованным. Всю свою любовь новоиспеченные родители обрушили на кровного сына, отодвинув старшего на второй план. И невдомёк родителям, что посеяли семя ненависти и зависти в душе старшего сына к младшему. Взрастили собственными руками лютую злобу в сердце Ивана.
И одним днем ушли браться в лес по грибы, а обратно вернулся лишь старший. Со слезами на глазах сообщил Иван о постигшей семью беде: младший Яков утоп в болоте.
Ох, как горевали родители, лишившись родного сыночка. Сердце безутешной матери рвалось, не желая мириться с утратой. Каждый день моталась женщина к лесу. Подолгу сидела у его окраины, протягивая руки к тайге, моля лесных духов отдать ей сына. Верила мать, что рано или поздно Яков вернётся домой. Однажды, на просьбы её и слёзы отчаяния он и правда вышел из лесу. Предстал живой и невредимый.
Прознав о возвращении брата, Иван упал на колени перед родителями, умоляя простить его.
Сознался, что умышленно увёл младшего брата вглубь леса, где бросил одного на растерзание диким зверям. Заполнила его душу ревность и обида, зависть пеленой глаза укрыла. Отчего и не ведал, что творит. Радуясь появлению Якова, родители не сказали приемному сыну ни слова. Лишь окинули презрительным взглядом и выставили за дверь.
Всё село приходило подивиться и посмотреть на Якова. Сочтя его выход из леса чудесным воскрешением. Осуждая поступок старшего, люди чертыхались и сыпали проклятиями.
А на следующее утро нашли тело Ивана в колодце. Решили, что сам на себя руки наложил, чувствуя невыносимый груз вины перед младшим братом и родителями.
И, пожалуй, со временем бы всё забылось. Только после возвращения Якова из тайги и смерти Ивана не заладилось в семье. Мать посерела, превратившись в тощую и хворую старуху. Отец бродил угрюмый и всё чаще прикладывался к бутылке, пока в одну ночь не угорел в бане.
После гибели супруга женщина окончательно обезумела. Так считали люди, не понимая, насколько они далеки от истины. Жаловалась вдова, что принес её сын в себе нечистого духа лесного. Рассказывала, будто днём перед ней всё тот же Яков, а по ночам - демон, умеющий прятаться под любые личины.
«Двоедушник проклятый! Лучше бы он и впрямь десять лет назад в болоте утоп!» — шепнула она в сердцах моей матушке, боязливо оглядываясь по сторонам.
А следующей ночью случилась беда. Сгорел злополучный дом семьи дотла. Разгребая завалы, нашли лишь обгорелое тело Машеньки. Якова в доме не оказалось. Шептались мужики, что в ночь пожара своим глазами видали невероятных размеров жуткую псину, спокойно сидевшую у полыхающей избы. А уж как стены под напором огня рухнули и стало ясно, что живых не достать, так и необычный пёс удалился, скрывшись в тайге. «То сам Яков был в обличии пса!» — утверждали они, крестясь.
Рассудили испуганные люди, что смерть всей семьи - дело рук Якова. Первым брату отомстил, утопив его в колодце. Следом отца и мать сгубил. Ирод! Много тогда слухов ходило. Да разве разберёшься, где правда, а где небылицы, кои страхом людских навеяны?
С того дня расползлась тьма среди нас. Нет да нет, а сгинет в ночи человек. Иной вернётся, другого во век не сыскать. Яков - тот, кто принёс в наш посёлок лесного духа, кто призвал за собой нечистую силу. Он - отец, он хозяин! Только он решает: кому жить, кому умереть и кого обратить в себе подобного, оставив в прислужниках. Кишит наш край нежитью бесовской. Она и в лесах, и в селенье прячется. Живут, затаившись среди людей, двоедушники: при свете дня - ангелы, а в ночной тьме - бесы, скрывающиеся под разными личинами.
Бойся кошки во тьме блуждающей. Козла, потерявшего свое стадо, свинью, шныряющую в ночи меж дворов, иль собаку с горящими глазами. Они повсюду! Заметишь дерево, против ветра склонившееся, старое колесо, одиноко перекатывающееся через дорогу. Знай, то двоедушник бродит! Беги что есть мочи! Спасай свою душу и не вступай с нечистой в борьбу.
— И нет на душегуба управы? —недоумевая, завороженный сказочной легендой, спросил я.
— Есть у Якова одна слабость. Ежели найти его тело глубокой ночью, пока одна душа отдыхает, а вторая душа отлучилась по свои чёрные дела, и перевернуть лицом в подушку, заткнув рот. Возвратившись, душа не найдёт возможности проникнуть в тело. Однако, правда то или нет, доколе - неизвестно. Никому ещё не удавалось найти убежище душегуба. Все, кто искал, канули в лесах! — закончила Евдокия, и, тяжело вздохнув, и добавила: — Ох, притомилась я с вами. Пойду отдыхать. А ты, Алёшенька, заходи к нам чаще. Не стесняйся, мы тебе всегда рады.
— Спасибо, бабушка Евдокия! —поблагодарил я и поспешил к выходу.
— Я провожу, — проговорила Василина и вышла следом.
Посёлок погрузился в темноту и готовился ко сну. Время от времени слышался лай собак и одинокие звуки просыпающейся тайги.
— Что скажешь? — спросила Василина, провожая меня до калитки.
— Эмм, по поводу чего? — обернувшись к ней, уточнил я.
— Касаемо услышанного! — сверкая глазами, рассердилась она.
— Любопытная сказка, какой мне ещё не приходилось слышать, — высказался я.
— Алёшка - балабошка! — фыркнула Василина.
— Что? — оторопел я, понимая, что меня сочли полным дураком.
— Будь осторожен. Думаю, он приметил тебя сегодня! — предостерегла меня Василина и не дав опомниться, закрыла калитку перед моим носом.
— Что ты хотела этим сказать? — крикнул я через забор.
Ответа не последовало. Ночная тьма сгущалась. Гнетущая и пугающая, она скрывала смотрящих на меня из мглы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!