Недавно, на канале Юрия Дудя вышло интервью с Павлом Чиковым - известным юристом и правозащитником. В ходе беседы они обсудили постановление Гаагского суда от 18 ноября 2022 года по кейсу о сбитом боинге МН17 в Восточной Украине. Судебный акт насыщен фактами, описывающие события, положившие начало конфликта в Восточной Украине.
Если вы не хотите читать версию постановления суда, переведенную на русски язык (24 страницы), но хотите узнать,о чем данный судебный акт, данный пост будет вам интересен.
Итак, 17 июля 2014 года на востоке Донецкой области в районе вооруженного противостояния между правительственными силами Украины и формированиями ЛДНР произошло крушение Boeing 777. Авиалайнер выполнял плановый рейс МН17 по маршруту Амстердам — Куала-Лумпур, но примерно через 2 часа и 49 минут после взлета, находясь в небе над Донбассом, был поражен ракетой и разрушился на несколько частей. Погибли все находившиеся на его борту 298 человек — 283 пассажира и 15 членов экипажа.
Катастрофа рейса MH17 вошла в десятку крупнейших авиакатастроф за всю историю авиации и стала крупнейшей авиакатастрофой на постсоветском пространстве.
Преступление было совершено на территории Украины, поэтому она имела право уголовного преследования, вне взаимности от гражданства жертв. Данное право было передано Нидерландам, с которыми Украина заключило соглашение о международно-деловом сотрудничестве.
Государственная прокуратура Нидерландов после проведения расследования, в результате которого пришла к выводу о том, что боинг был сбит ракетой ЗРК «Бук», находившимся на территории ДНР и, принадлежавшим ВС РФ, обвинила в причастности к катастрофе гражданин России - бывшего главу ополченцев Донецкой Народной Республики Игоря Гиркина (Стрелкова) и его подчиненных Сергея Дубинского, Олега Пулатова и Леонида Харченко.
В этой связи дело поступило в Гаагский суд, куда прокуратура Нидерладнов направила свои материалы.
Первоочередным процессуальным вопросом, рассмотренным Гаагским судом, являлся вопрос установления характера конфликта в Восточной Украине. Это необходимо для признания его международным или нет, и как следствие, - установления возможности для обвиняемых воспользоваться иммунитетом камботанта.
В общем и целом, суд посчитал, что конфликт является международным ввиду ряда причин: главы ДНР имели российское гражданство, Россия финансировала военные действия на территориях, смежных с территориями ДНР, Россия давала указания высокопоставленным политикам из ДНР о совершении определенных политических действий, что подтверждается телефонными переговорами, в которых, кстати, фигурирует тема использования ракетного комплекса «Бук», но не содержится сведении об отдаче приказа на выстрел. К сожалению, прослушать их нельзя, но тем не менее сам Пулатов в своих показаниях сообщает, что в разговорах с командирами ДНР фигурировал комплекс «Бук» с целью запутать противника. Россия отрицала причастность к данному конфликту, ровно отрицала принадлежность обвиняемый к ВС РФ, а потому суд пришел к выводу об отсутствии боевой обстановки или проведения военных мероприятий, что фактически лишает возможности обвиняемых воспользоваться иммунитетом камботанта. Тем не менее, запуск ракеты не мог быть случайным, но этот вопрос будет рассмотрен позже.
Второй, но не менее важный процессуальный вопрос, касался допущения прокуратурой Нидерландов процессуальных нарушений во внесудебном порядке. Прокуратура обнародовала сведения и лица подозреваемых на пресс-конференции, создало приложение в AppStore с опубликованными в нем материалами уголовного дела, что в общем могло повлиять на справедливое судебное разбирательство. Суд, в свою очередь, указал, что названные сведения распространялись еще в СМИ задолго до их опубликования прокуратурой, следовательно, судьи оставались беспристрастными в этом вопросе.
Центральный вопрос кейса был связан с запуском ракеты. Версия прокуратуры такая: ЗРК «Бук» был доставлен из России в Первомайск в ночь с 16 на 17 июля, далее был произведен выстрел, затем в ночью с 17 на 18 июля она была эвакуирована обратно.
В качества доказательств к материалам дела были приобщены голландские и бельгийские экспертиза с видео, на котором были продемонстрированы фрагменты самой ЗРК, ее осколков и чужеродных металлических фрагментов, найденных в телах жертв, а также экспертные рисунки повреждений боинга вместе с картиной разлета поражающих элементов, обосновывающие запуск ракеты с села Первомайского. Также, по требованию защиты, были приобщены экспортные рисунки и картина российских экспертов, обосновывающих запуск ракеты с села Зарощенского, на тот момент контроль над которым осуществляла Украина.
Однако версия с Первомайским показалась суду более правдоподобной, в пользу этого свидетельствовали коммерческие снимки со спутника, показания свидетелей, журналистов, побывавших в месте предполагаемого выпуска ракеты, телефонные биллинги, разговоры, в которых упоминало село Первомайское, данные радаров Украинской разведки. При этом свидетели из Зарощенска отсутствуют, снимки Минобороны РФ оказались отфотошоплены, оригинальные оно не представило, поскольку уничтожило.
Вся защита в большей степени исходила от Пулатова и его адвокатов. Основная позиция защиты строилась на прошении суда повторно провести расследование. Пулатов выдвинул предположения об альтернативных сценариях: (1) ЗРК принадлежало Украине; (2) выстрел был произведен ПВО Украины или их самолетом. Однако суд отказал в проведении расследования альтернативных сценариев, поскольку характер повреждений боинга и данные радаров свидетельствовали о выстреле из ЗРК с территории ДНР (Первомайское), де юро управляющей Россией. В конечном счете суд посчитал версии Пулатова «фантастикой», а доказательства защиты ложными или подстроенными.
Вследствие чего суд вынес обвинительный приговор, которым признал всех обвиняемых, кроме Олега Пулатова (недостаточно улик), виновными. Суд прямо указал в тексте постановления, что боинг был сбит по ошибке, виновные приняли его за украинский. Кроме того, судом был рассмотрен вопрос возмещения ущерба, составившего 16 миллионов евро. Виновных обязали выплатить данную сумму.
Материалы судебного дела состоят из 40 000 листов, множества аудио- и видео-материалов, с которыми ознакомиться не представляется возможным нам, поэтому сложно дать объективную оценку содержательности и справедливости постановления суда.
Тем не менее, многие вещи мне показались достаточно странными. Во-первых, международные следователи отстранили Россию от участия в расследовании, в то время, как Украина активно принимала участие и имела доступ ко всем собранным материалам. Во-вторых, американская разведка отказалась представлять спутниковые снимки в материалы дела по запросу защиты, хотя это доказательство могло стать краеугольным. В-третьих, доказательственная база в большей степени построена на телефонных переговорах, представленных СБУ, то есть стороной, заинтересованной в деле. В-четвёртых, отсутствует доказательство запуска ракеты в целом, ровно как и отсутствуют достаточные доказательства отдачи приказа по запуску ракеты. В-пятых, все свидетели по делу были представлены «инкогнито», то есть анонимно. В-шестых, прокуратура Нидерландов действительно совершила серьезное процессуальное нарушение, связаннгое с обнародованием сведений о подозреваемых, а потому имеется вероятность сознательной дачи свидетельских показаний под влияением доступных публике фактов.
Безусловно, любой международный процесс не может быть безупречным, поскольку каждая страна так или иначе скрывает необходимые сведения. Суд по кейсу о сбитом боинге не может отличиться достаточностью и содержательностью доказательств, поэтому такое постановление имеет определенный политический окрас.