Чета Ларионовых готовилась ко сну. Елена надела ажурную сорочку, и задумавшись на несколько минут, выпила таблетку валерьяны.
- Опять?
- Боюсь! Хочется выспаться спокойно, неужели сегодня снова приснится?
- Спи спокойно, дорогая! Я рядом. – Виталий обнял ее, укрыв одеялом, шептал на ухо приятные слова.
Она медленно погружалась в объятия Морфея.
Всю ночь Елена ворочалась и стонала. Вот уже несколько ночей подряд ей снился один и тот же странный сон.
Женщина высокого роста, с красивой гордой осанкой, в старинном сиреневом платье, идет через двор от дома к колодцу. В руках ее небольшой ларец, очень красивый, отделанный серебром и паталью. Она бросает ларец в колодец и смотрит в чистое голубое небо, прикрывая глаза ладонью от первого яркого луча утреннего солнца. Она поворачивается в сторону Елены и смотрит на нее так пристально, нежно, шепчет что-то невнятное губами, а затем медленно растворяется на глазах.
Елена очнулась, встала и провела ладонью по лбу, смахивая испарину. Отчего - то ей было жутко и странно одновременно. Почему ей снится этот сон уже несколько ночей подряд? В комнате мирно тикали часы и солнце, уже заглядывало в маленькую щель занавески, озаряя своим лучом комнату. Пора вставать. А тело все болит, опять не выспалась. Что то тревожило ее внутри. А что? Она не понимала.
Выпив чашечку кофе, она позвонила маме и рассказала про свой сон.
- К чему бы это?
- Не знаю, но если снится не в первый раз, то однозначно важный.
Мама тут же, приехала в гости и привезла альбом со старыми фотографиями. Она долго рассказывала о своих предках, жестоко расстрелянных в тридцатые годы во дворе собственного дома.
Солнечные лучи начали пробиваться ввысь у самого горизонта, освещая окрестности, огромной некогда, усадьбы помещика Пономарева. Сейчас в ней жил врач. Он переехал из города в деревню со своей семьей и поселился в пустующем доме. Каждый день он объезжал местные деревни, осматривая крестьян, оказывая им посильную помощь, лечил детей и организовал в крайней комнате особняка, фельдшерский пункт. Жена его, бывшая дворянка, прекрасно владеющая несколькими языками, учила детей грамоте. О доброте ее ходила молва. Они прекрасно жили в городе, но маленькая София часто болела, ей нужен был свежий воздух и парное козье молоко. Их помощница Фекла, пышная женщина, давно, живущая вместе с ними, завела козочку, которая щедро одаривала семью свежим молоком каждый день. Местные женщины подружились с ней и помогали, чем могли, в обустройстве быта. Но со временем мирная жизнь была нарушена…
Во дворе суетились люди в форме с ружьями в руках. Командир отдавал последние распоряжения. Солдат вытолкал на крыльцо дома двух полуодетых людей. Ираида Макаровна, в последний момент успела схватить вязаный полушалок и теперь укуталась им, прикрывая свою ажурную ночную сорочку. Босыми ногами она осторожно шла по каменистой дорожке двора к амбару. Острые камушки впивались в нежную кожу, но она не показывала им своей боли. Ее муж, Николай Павлович, поддерживал ее за плечи. Он так же был бос, с голым торсом, в одних белых подштанниках. Солдат постоянно толкал его в спину прикладом ружья и громко покрикивал:
- Быстрее, сучье племя.
Они остановились у стены амбара, и, повернувшись к своим тиранам, гордо смотрели в глаза подходящему к ним командиру. Он вынул из кобуры наган и заорал прямо в лицо Николаю Павловичу:
- Последний раз спрашиваю: где золото? Куда спрятал, контра недобитая? Или вы думаете, мы тут шутки шутим?
- У нас нет ничего, поверьте. Я простой врач. С чего вы взяли, что у нас есть золото? - отвечал хозяин.
- Знаю. Я все про вас знаю! - ухмылялся командир отряда.- Кровопийцы! Жиды проклятые. Расстреляю! – Орал он, что есть мочи, брызгая слюной от злости.
Солдаты облазили все помещения, чердак, сеновал и хлев, но пришли во двор с пустыми руками.
Золото не нашлось. Командир негодовал, приказал солдатам выстроиться в ряд.
- Св…. белые, крысы. Приготовиться, пли! – Четко скомандовал он. Грянул залп. Два человека, держась за руки, как подкошенные упали у стены амбара. Из ран текла красная кровь, образуя одну большую лужицу. Глаза были открыты и в последний раз смотрели на солнце, стоящее высоко над ними.
Солдаты выносили на подводы картины, сундуки, комоды, вещи. Грузили зерно и кухонную утварь. А из близлежащих домов, в щелочки наблюдали, наполненные страхом, глаза соседей. Они жалели Николая Павловича, ведь он часто лечил их детей, помогал, чем мог, а Ираида Макаровна учила грамоте детей. Сейчас они лежали у сарая, сраженные пулями, за что? Но, помочь им ни чем не могли. Одна радость. За два дня до этого инцидента, в селе многие дети заболели корью, Николай Павлович отправил своих детей, Софию и Александра, в город к тетке, хотели на месяц, а оказалось навсегда. Тетка вырастила их сама.
Чету Свиридовых похоронили тут же, за старым сараем, на утренней зорьке следующего дня. Тайно, чтобы никто не видел из посторонних.
-----------------
- У тети Изольды осталось несколько фотографий. Вот они, - она протянула дочери пожелтевшие, стертые снимки. Но даже в таком виде она узнала незнакомку из сна. Да, это была она: милая забытая горемычная красавица, мамина бабушка, Ираида Макаровна.
- Она! Это она мне снится! Ну, а где они жили? Ты в курсе? Может, поедем, навестим их могилки.
- Да, ты что, там уже наверняка ничего нет. Столько лет прошло. Да и что это изменит? – Отмахнулась мать рукой. Но, через время, все - таки достала нужный адрес.
Елена думала по- другому.
- Зачем прабабушка приходит к ней по ночам?
- Зачем она показывает шкатулку и место, куда она ее прячет?
- Может, пришло время их вернуть?
Много вопросов в этой истории оставались невыясненными. Чтобы покончить с этим наваждением, супруги взяли отпуск и отправились в путь.
Машина подъехала на место. Но вместо старого особняка они увидели молодой лесок, кое-где, из высокой сочной травы, торчали старые сгнившие бревна. Ничего не напоминало здесь о большой помещичьей усадьбе. Они положили к бревнам огромный букет алых роз, по одной, за каждый год жизни, отделяющий их от той страшной трагедии. Фотография бабушки лежала сверху. Елена тихим голосом разговаривала со своими предками, просила у них прощения за то, что забыли их, мало вспоминали. Рассказывала о семье, дочке, внучке, правнучке. Главное сейчас то, что род их продолжается, живет, радуется.
- Слышите меня? Мы помним вас, мы вас любим, вы всегда будете в нашем сердце. – Она еле сдерживала слезы, сердце сжималось от грусти и боли. Она втягивала воздух внутрь с такой силой, пытаясь растворить этот тяжелый комок сожаления.
Солнце стояло высоко. Было жарко. Хотелось пить.
- И где нам теперь его искать? – Спросил Виталий.
- Понятия не имею.
Целый день прошел впустую, поиски не приносили результата. Темнело. Супруги разложили костер. Вскипятили воды, попили чай, заварив цветы ромашки. В траве пели песню цикады. Ночное небо, ублажало их взор мириадами звезд, мирно сияющих в вышине загадочным светом. Тишина укутала все пространство земли вокруг, нагоняя сон и безмятежность. Они, зевая, заползли в палатку и отключились.
Ранним утром Виталий потрогал место рядом с собой. Елены не было. Он вскочил и высунулся из палатки. Первый луч солнца озарял землю, роса капельками стекала с листьев, блестела маленькими бриллиантами, разбросанными по лугу, беззаботно щебетали птицы в роще, наполняя мир своим многоголосьем. Кукушка начинала отсчет нового времени, перелетая с одного дерева на другое. Наверное, искала подходящее гнездо... Елена стояла далеко в стороне и медленно водила руками по воздуху, словно делала зарядку.
- С добрым утром.
- Тссс! – загадочно прошептала она, медленно продвигаясь по поляне. Виталий подошел ближе, наблюдая эту картину со стороны.
- Вот, где то здесь должно быть.
- Что?
- Колодец! Она опять приходила. Стояла в этом месте и звала к себе.
- Да тут все заросло, одна трава. – Он раздвигал траву руками и наткнулся на бревно. – Хотя, попробовать можно. – Он почесал за ухом, предчувствуя предстоящий фронт работ. Сходил за лопатой и топором. Дело спорилось. Под слоем травы и земли, оказалась прогнившая крышка, которая чудом удерживалась на таких же гнилых стенках колодца. Он убрал ее. По веревке, осторожно спустился на дно. Ему повезло. Воды было совсем мало, видимо ключ со временем забился глиной и илом. Баламутя воду, прощупывал дно острым щупом и вдруг, услышал характерный звук, он осторожно ковырял в этом месте ножом, и вскоре вытащил шкатулку, завернутую в сгнившую тряпку. Он сорвал последние нитки и смеялся.
- Нашли. Ленка! Нашли.
Шкатулка была красивой. Точь в точь, как во сне, украшенная серебром и паталью, со вставленными в крышку каменьями, красными и белыми.
Молниеносно сообразил, поставить крышку на место, заложить травой, чтоб заметно не было.
Быстро собирались они домой, складывая в багажник инструменты, палатку, вещи. И так их пара привлекла внимание местных жителей, горящих желанием подработать на неожиданных туристах любой ценой. Неохотно беседовала с ними продавец магазина и сгорая от любопытства спрашивала, зачем им нужна заброшенная усадьба. Отговорились тем, что приехали возложить цветы на могилу предков. Похоронены они, где то вблизи бывшей усадьбы.
- Ничего уже не найдете. Все доброе растащили еще до войны, а теперь там луг, коровы пасутся.
- Ну, хоть цветы отвезем, положим у любой березки. Думаю: они поймут. – Показал пальцем вверх Виталий. - Мать просила, болеет сильно, уже сама не может приехать, вот нас и послала. Говорит: снятся ей родственники каждую ночь, надо дань памяти отдать, чтобы легче стало. родительскую волю надо исполнить.
- Ну да, ну да.
Женщина отвернулась от них, как только сбился интерес к этим чудакам, тем более они купили у нее продукты, сделав неплохую выручку в этот день. А еще подарили ей шоколадку.
Они отвалили местному аборигену еще тысячу рублей, за нужную информацию. Где гарантия, что он не следит за ними. Но все обошлось. Мужичок мирно спал под магазином, обнимая рукой бутылку с оставшейся на донышке жидкостью.
Дома шла оживленная беседа. Лена рассказывала всем, как бабушка во сне показывала ей точное место: она стояла на лугу, смотрела на утреннее солнце, а справа от нее находились две березки. Ветка одной из них была сломана давно, но наперекор всему, сок живо бежал по ней, питая листву, и она продолжала расти, заживив свои раны, только искривилась и смотрела в землю.
Это было так похоже на родовую ветвь их семьи. Ее сломали, разрушили, растоптали, а они живут. Живут, радуются, тянутся к солнцу и будут жить дальше, передавая эстафету своим детям.
Ираида Макаровна еще раз навестила во сне свою правнучку, одарила ее незабываемой доброй милой улыбкой, послала воздушный поцелуй и помахивая напоследок рукой, растворилась в призрачной дымке. Она сделала все, что смогла. Передала драгоценности в надежные руки, теперь сила рода еще больше окрепнет. А память о ней будет жива, потомки не забудут свою бабушку.
Многие семьи прошли через страшную мясорубку коллективизации, войны, преследования и репрессии. Наверное, совсем немного семей, остались нетронутыми в то сложное время. Если вам стали сниться такие сны, подумайте, может ваши предки хотят, чтобы потомки вспомнили их добрым словом.
