Я предоставляю полную версию статьи Доктора Крейга Прескотта, чтобы подписчики на Дзене имели возможность оценить юридические последствия для само и не самопровозглашённых титулов в английской монархии, и что на данный момент может предпринять король Карл III для деэскалации и установления определённого статус-кво с американскими родственникам и спасения имиджа королевства.
Доктор Крейг Прескотт — преподаватель права Бангорского университета.
23 марта 2021 году после интервью Сассекских Опре Уинфри доктор написал статью, которая сегодня, в связи с пренеприятнейшими последствиями для английской монархии, как никогда актуальна! Судите сами!
Модернизация монархии: выход за рамки патентных писем 1917 года и «Конвенции Георга V»
В марте 2021 года Меган, герцогиня Сассекская, дала одно из самых необычных интервью, когда-либо проводившихся с членом королевской семьи. Это может оказать глубокое и долгосрочное влияние на монархию, институт, который остается центральным элементом конституционных механизмов Великобритании. Уже звучат призывы к реформе. Этот блог посвящен той части интервью, в которой обсуждалось отсутствие королевского статуса у Арчи, старшего ребенка Сассексов.
Цель состоит не в том, чтобы обратиться к конкретным пунктам герцогини, поскольку СМИ очень подробно изучили их. Вместо этого вопрос о статусе Арчи является ключом, который открывает дверь к целому ряду проблем, с которыми сталкивается монархия как политический институт. Последствия интервью дают возможность подумать о том, как титулы принца и принцессы должны распределяться в будущем, принимая во внимание меняющуюся роль королевской семьи и предпочтение принца Чарльза «сокращения» учреждения.
(1) Ч
Первая проблема — это сами правила. «Конвенция Георга V», о которой говорила Меган, принимает форму патентных писем, изданных королем в 1917 году. . В этом контексте Патентные письма присваивают «стиль, титул или атрибут Королевского Высочества» вместе с «титульным достоинством» принца или принцессы с приставкой к их христианским именам. Титул или достоинство есть бестелесное наследство, форма нематериальной собственности.
Ключевое положение патента на письма 1917 года заключается в следующем:
«что дети любого Суверена этих Королевств и дети сыновей любого такого Суверена и старший живой сын старшего сына Принца Уэльского должны иметь и во все времена иметь и пользоваться титулом стиля или атрибутом Королевского Высочества с их титульным достоинством принца или принцессы с префиксом их соответствующих христианских имен или с их другими почетными титулами».
Это можно свести к следующим трем пунктам:
(1) Все дети Государя могут называться принцем или принцессой;
(2) Те дети, чей отец сын Государя, могут называться принцем или принцессой;
(3) Старший сын старшего сына принца Уэльского может называться принцем.
В каком-то смысле правила ясны: в настоящее время Арчи не имеет права называться принцем, но как только Чарльз становится королем, он получает это право, потому что его отец, принц Гарри, становится сыном Суверена.
В интервью герцогиня выразила две озабоченности. Во-первых, поскольку Арчи не принц, он не имеет права на безопасность. Тем не менее, безопасность, похоже, основана на риске, а не на праве собственности.
Если нет какой-либо конкретной угрозы для человека, те члены королевской семьи, которые выполняют общественные обязанности, скорее всего, будут подвергаться наибольшему риску.
Вторая проблема заключается в том, что правила могут быть изменены в будущем, а это означает, что Арчи не станет принцем, как только Чарльз станет королем. Эта озабоченность более глубока и связана с медленным появлением монархии, в большей степени основанной на ролях, с титулами, предоставленными в ожидании того, что их обладатель будет выполнять роль принца или принцессы, как того требует современная монархия. Чтобы решить эту проблему, необходимо рассмотреть, какова роль принца или принцессы сегодня и как патент на письма 1917 года соответствует требованиям королевской семьи в будущем. Намерение состояло в том, чтобы было меньше принцев или принцесс со статусом и титулом, но не с ролью.
(2) Какова роль принца?
По сути, «князь» или «принцесса» предполагают определенную близость к Монарху, в той мере, в какой они могут действовать от имени Монарха. Сюда могут входить обязанности, вытекающие из формального положения монарха как главы государства, как это предусмотрено актами о регентстве 1937-1953 годов (проблемы, с которыми я ранее уже обсуждался здесь ). В качестве альтернативы принцы и принцессы выполняют «обязанности» в более широком смысле. Как правило, это означает участие в мероприятиях по всей стране и за границей, покровительство благотворительных и других организаций или самостоятельную благотворительную деятельность.
Как показал Фрэнк Прочаска в своей книге «Королевская щедрость» , этот аспект монархии можно проследить примерно на 250 лет назад. Однако его современная форма описывается Букингемским дворцом как монарх, действующий как «глава нации», а королева служит центром национальной идентичности и, таким образом, дает «чувство стабильности и преемственности», признавая «успех и превосходство». и поддержка «идеала добровольной службы». Вернон Богданор объясняет это тем, что представляет нацию «назад к самой себе» . В какой-то степени это неотъемлемый аспект роли любого главы государства. Отличительной особенностью является то, что благодаря поддержке, которую монарх получает от других членов королевской семьи, монархия обеспечивает особенное развитое чувство главы нации.
В самом широком смысле слова эта роль главы нации остается политической функцией монархии. Только ее политическая природа в значительной степени затемняется широким (но не тотальным) признанием действий монархии в этой сфере, а это означает, что в этом пространстве мало места для традиционной партийной политики. Примеры этого включают возложение венка королевой (теперь принц Чарльз от ее имени) в воскресенье памяти или недавние комментарии королевы относительно прививок. Это также проявляется в повседневных поездках членов королевской семьи по стране.
По сути, существует различие между «правительством» и «нацией». Между ними и посредством их деятельности королевская семья занимает это пространство нации, отражая его различные аспекты. Поскольку есть разные персонажи, преследующие свои собственные интересы, королевская семья может сделать это в большей степени, чем любой отдельный человек. Это особенно важно, поскольку политика идентичности становится все более заметной. Настоящая упущенная возможность заключается в том, что принц Гарри и герцогиня Сассекская, как по отдельности, так и вместе, могли бы добавить несколько аспектов к тому, как королевская семья выполняет эту роль.
(3) Насколько большой должна быть королевская семья?
В основе проблемы лежит несколько прозаический вопрос о том, сколько принцев и принцесс должны поддерживать монарха в этой роли главы нации? Этот вопрос не уникален для британской монархии. В частности, долголетие разных монархов означает, что роль внуков и правнуков теперь имеет более важное значение, чем раньше. Король Швеции Карл XVI Густав недавно исключил пятерых внуков из королевского дома, а это означает, что они больше не будут называться Его Королевским Высочеством и не будут выполнять общественные обязанности.
Принц Чарльз дал понять, что хочет, чтобы королевская семья была меньше, «похудела». В 2012 году, во время празднования Бриллиантового юбилея, появление на балконе королевы, принца Чарльза, герцогини Корнуольской, принца Уильяма, герцогини Кембриджской, а (тогда) просто принца Гарри, было убедительным признаком того, что в будущем королевская семья станет меньше. Семья больше сосредоточена на прямой линии престолонаследия. Это означает, что принцессы Беатрис и Евгения не выполняют общественных обязанностей. Дальше путь неизвестен. Предположительно, намерение состоит в том, чтобы дети Кембриджа выполняли общественные обязанности, а дети Сассекса - нет. Теперь это более вероятно, учитывая, что Арчи (и его младшая сестра, которая скоро родится) будут расти в Америке, а не в Великобритании. Тем не менее, в соответствии с патентом Letters 1917г.
Как подчеркивают Хейзелл и Моррис, британская монархия придерживается иных взглядов, чем их континентальные коллеги . Великобритания также является самой густонаселенной конституционной монархией в Европе. Это означает, что масштаб спроса на королевское присутствие на мероприятиях больше, чем в Норвегии (например), население которой в 5,5 миллионов человек меньше, чем в Лондоне или на северо-западе Англии. Кроме того, британский монарх является главой пятнадцати других стран, а королева (каким однажды станет принц Чарльз) является главой Содружества, что еще больше увеличивает требования к королевской семье.
Это означает, что похудение сопряжено с риском. Это потребует от монархии прекратить делать некоторые из вещей, которые она уже делает. Он несет в себе особый риск стать больше лондонским учреждением как раз в тот момент, когда в политическом климате после Brexit многие лондонские учреждения распространяют свое присутствие на большую часть страны. Таким образом, монархия уже давно находится на шаг впереди. Мантра королевы заключалась в том, что монархию «нужно увидеть, чтобы поверить», и, как описано выше, в роли «главы нации» она постоянно посещала места по всей стране, в том числе районы, которые после Брексита теперь привлекают больше внимания со стороны партийной политики. Эти визиты способствуют широкой и стабильной поддержке монархии как института по всей стране.. Задача монархии состоит в том, чтобы «похудеть», сохраняя при этом поддержку во все более разнообразном обществе.
(4) Выход за рамки патента 1917 г.
Это стремление к уменьшению королевской семьи отражает то, как фундаментальный подход Патентных писем 1917 года сломался, и, как и в случае с другими аспектами монархии, необходима реформа. Реформа должна учитывать, что монархия как политический институт, неотъемлемая часть конституции, должна соответствовать преобладающим конституционным нормам.
(i) Равенство
Это включает в себя равенство, и в этом отношении патент на письма 1917 года не соответствует требованиям. Это по-прежнему отражает правило первородства, поскольку принцем или принцессой могут стать только те, чей отец является сыном Государя, а не матери, являющиеся дочерьми Государя. Это означает, что дети принцессы Анны — не принц и не принцесса, а Питер Филипс и Зара Тиндалл. Королева действительно предлагала своим детям титулы принцессы Анны, но она отказалась, объяснив в прошлом году, что это «вероятно, им было проще, и я думаю, что большинство людей будут утверждать, что у титулов есть недостатки».Тем не менее, в ближайшие годы мы вполне можем снова обсудить патент на письма 1917 года, когда дети принца Джорджа и принца Луи будут принцами или принцессами, а дети принцессы Шарлотты — нет, потому что она не «сын суверена». И это несмотря на то, что принцесса Шарлотта опережает принца Луи в порядке наследования, потому что Закон о престолонаследии 2013 года отменил первородство для тех, кто родился после 28 октября 2011 года.
Патентные письма 1917 г. расходятся с Законом 2013 г. в другом отношении. Он предусматривает, что только старший сын старшего сына принца Уэльского имеет право называться принцем. В 1917 году это можно было оправдать тем, что однажды они станут королем. Теперь это не обязательно так, поскольку старшая сестра была бы впереди в линии преемственности. Несмотря на это, Патентные письма означают, что старшая сестра не будет принцессой, а младший брат будет принцем. Чтобы предотвратить возникновение этой проблемы, в 2012 году королева издала новый патент на письма, устанавливающий, что все дети герцога и герцогини Кембриджских станут принцами или принцессами. Это показывает, как Дворец может действовать, когда он предвидит проблему или возможность ее возникновения.
Оглядываясь назад, использование специального решения для смягчения последствий патента на письма 1917 года с Кембриджами, но не с Сассексами, является одним из аспектов обвинения в расизме, которое герцогиня выдвинула против монархии. Этого можно было бы избежать, если бы Патент на письма 1917 года был обновлен, когда был принят Закон о престолонаследии 2013 года. Действительно, в то время можно было предвидеть, что однажды принц Гарри женится и создаст семью.
(ii) Прозрачность
В основе этого вопроса лежит еще одна конституционная норма: прозрачность. В отличие от актов парламента или других юридических документов, тексты патентных писем нелегко получить из какого-либо официального источника. Одним из очевидных мест для таких материалов является веб-сайт Букингемского дворца. Это намерено «предоставить авторитетный источник информации о монархии и королевской семье» , но в настоящее время этого не хватает. Некоторые могут подумать, что изложение различных «правил», лежащих в основе королевской семьи и монархии в целом (возможно, с доступным объяснением), может снять некоторую «мистичность», которая его окружает. Тем не менее, непредоставление какого-либо официального источника может привести к недоразумениям, которые могут исказить общественные дебаты. В отличие от годового отчета подробно объясняет расходы монархии, что способствует более обоснованному обсуждению этого вопроса.
Заключительные мысли
По сути, монарх решает, кто станет принцем или принцессой, и правила манипулируются для достижения желаемого результата. Этот основной факт следует принять, поскольку любая «загадка», которую создает патент 1917 года, перевешивается недостатками, вытекающими из его неравномерного и непрозрачного характера. Затем это дает возможность более глубоко задуматься о характере «службы» и о том, на каких условиях член королевской семьи выполняет такую службу.
Вместо патентных грамот 1917 года, дающих членам королевской семьи право быть принцами или принцессами, в будущем монарх мог «назначать» (возможно, патентными грамотами) тех, кто должен выполнять общественные обязанности, в достоинство принца или принцессы. Этот более гибкий подход позволил бы членам королевской семьи получить титул после того, как они наслаждались своим детством и ранней взрослой жизнью в качестве более обычных частных лиц. Это дало бы им лучшую возможность приобрести опыт за пределами монархии, прежде чем приступить к королевским обязанностям в соответствующий момент своей жизни. Такой подход был бы более прозрачным, и не возникло бы вопросов равенства, вытекающих из патента на письма 1917 года. Из этого не следует, что «назначение» принца или принцессы будет отменено после выхода на пенсию или, возможно, даже в ситуации с принцем Гарри. В будущем, он может пожелать снова приступить к общественным обязанностям. Альтернативой является не использовать титул в таких обстоятельствах, подобно тому, как Сассексы не используют титул Его / Ее Королевское Высочество (HRH).
В более фундаментальном плане это указывает на необходимость рационального обсуждения того, чего мы ожидаем от современной монархии, а затем рассмотрения того, что требуется институту для удовлетворения этого требования. История показала нам, что восшествие на престол нового монарха может привести к изменению положения монархии с проведением конкретных реформ для решения конкретных проблем. При рекордном почти семидесятилетнем правлении королевы это было невозможно. Наоборот, монархия эволюционировала в соответствии с изменяющимися временами, причем после 1997 года их темпы ускорились. Многие комментарии последних недель предполагают, что перемены наступят, как только Чарльз станет королем, но, возможно, сейчас потребность в этом более насущная?