Потому что у них работают только женщины! Что, не так?
Ну ладно, ради праздника начнем с хороших новостей.
Декорации есть, и они даже сами собой передвигаются по сцене. Признаюсь, я не очень люблю видеопроекцию, на мой взгляд, из-за технического прогресса все предприятие получает оттенок сиюминутности и дешевизны. Радует, что она не заменяет сценографию полностью, а используется, как фон.
Костюмы исторические, добротные, насколько я, как неспециалист, могу судить; в драных джинсах никто не бегает. Древние иудеи немного напоминают современных бедуинов, в светло-бежевой гамме, но опять же, я не очень разбираюсь в тех и других. Ассирийцы ярче, а обе их принцессы – просто загляденье, платья насыщенных цветов, дорогие ткани, изящная драпировка. Покрой мне показался похож на римский или греческий - если кто-нибудь разбирается в моде 7 века до нашей эры, скажите, пожалуйста, ваше просвещенное мнение.
Но главная хорошая новость – нет «нового видения», нет «приращения тайных смыслов», в общем, нет реЖоперы. Постановщик не спорит с автором, выражает не собственный, а именно авторский замысел, то есть занимается своими прямыми обязанностями: создает возможности артистам играть, а зрителям – слушать и понимать музыку.
И вот вы знаете, что мне пришло на ум?
Если все хорошо, работу режиссера даже не замечаешь, и кто он такой – никому не интересно.
Когда оперного Демона сажают на мотоцикл, а балетного Ромео – на кое-что похуже, этих театральных деятелей знают все. О них говорят, пишут, обсуждают их «творчество» в социальных сетях.
Но вот все идет, как надо, и оно как будто так и надо… Да?
«Набукко» поставила режиссер Анна Шишкина. Вы представляете, какая это ответственность? Первая, если я не ошибаюсь, премьера в наше непростое время! Чуть что не так, и на Шишкину посыплются все шишки. А пойдет все гладко, на то музыкальный руководитель есть.
Перейдем собственно к постановке.
Там есть несколько интересных моментов. К примеру, Абигайль ходит не с мечом, а с луком и стрелами. Мне кажется, это хорошо – лук тоньше, выглядит изящнее и в некотором роде украшает, повторяя линии женской фигуры.
И как решена главная сцена, где хор поет «Va, pensiero», мне тоже понравилось. У женщин в руках чаши разной формы – то ли они готовят пищу, а может, это часть какого-то обряда? В любом случае, мне кажется, им так удобнее петь. Помните, в старое время концерты в Колонном зале? Певица эдак ручки на животе сложит, наверное, на диафрагму опирается… Нет?
На фото поклонов видны дети – они подбегают с кружками, и женщины им наливают воду из этих чаш. Тут, на мой взгляд, можно было бы их активность немного умерить - сцена серьезная, не надо, чтобы кто-то мельтешил перед глазами.
И ближе к концу, когда Фенену ведут на казнь, ассирийская стража выхватывает из толпы иудейских девушек, чтобы их тоже отправить на плаху. Мне кажется, лучше оставить героиню в одиночестве, тогда к ней будет приковано все внимание зрителя.
Но в остальном все очень достойно выглядит, прямо глоток воздуха традиционной свежести на фоне всеобщего декаданса.
А вот собственно пение вызывает у меня вопросы… Был бы это какой-то другой театр, еще куда ни шло… Но они здесь так гордятся своими традициями, своей непогрешимой чистотой стиля…
Из всего состава только Татьяна Сержан (Абигайль) мне понравилась безоговорочно. Причем второй раз подряд! Я вам рассказывала про «Аттилу»? Ладно, дайте срок…
Мне кажется, ее голос идеально подходит для этой партии, похожей на американские горки – вверх-вниз, вверх-вниз, и бесконечные рулады внутри этих нотных скал и ущелий. Вот ни разу у меня не было ощущения, что ей приходится преодолевать трудности вокала или образа, хотя даже дилетанту, как я, слышно, что это неимоверно сложная музыка. Скажу честно, мне не близки ни такие решительно настроенные персонажи, ни требующиеся для них довольно резкие голоса. Однако не зря зрительный зал так долго приветствовал Татьяну Сержан, она справилась выше всяких похвал.
Вторая женская партия – Фенена (Зинаида Царенко) – не очень большая, могу сказать только, что никаких огрехов мною не замечено и здесь.
Одним словом, поздравим женщин-тружениц с заслуженным успехом в преддверии 8 марта!
А вот мужички не слишком поддерживают реноме культурной столицы…
Я не профессиональный критик, мне не пристало рассуждать о каденциях и тесситурах. Скажу вам так:
Чем одарила наших певцов матушка-природа, тем они и богаты. Поразить красотой тембра и глубиной чувств, затянув «там, в степи глухой», или что-то в этом роде – это идет «на ура!». Чуть надо голосом маневрировать вверх или вниз – все, пиши пропало! И это касается всех троих главных действующих лиц в равной степени:
Набукко – Роман Бурденко, баритон
Захария – Михаил Петренко, бас
Измаил – Кирилл Белов, тенор
(Как на грех, у двоих украинские фамилии… А скажешь что-нибудь про монгольских баритонов, сразу 200-летнее иго вспомнят…)
Еще очень заметно, что в начале спектакля голоса звучат, как будто они бегом бежали в гримерку с автобусной остановки, а не распевались часа два, как положено.
Я совсем плохо знаю мариинских певцов, кто из них сколько лет работает в театре. Но, когда держит речь первосвященник Захария, мне кажется, что этот голос такого же преклонного возраста, как и его герой; он движется нетвердо, то и дело цепляясь за линейки нотного стана. И даже в последнем действии, где у него в основном низкие ноты, они звучат не глубоко и грозно, а как-то беспомощно надтреснуто, словно был когда-то мощный вечевой колокол, а весь вышел.
Главный герой, Набукко, появляется к завершению первого действия. Тут я обрадовалась – казалось, это и впрямь буйный предводитель язычников. Грим сделал его похожим на цыгана Будулая и безумного извозчика из сериала про Шерлока Холмса одновременно. И голос поначалу был такой же, необузданно гремящий, но с первыми высокими нотами сразу же сник…
Однако в двух последних действиях на него нисходит просветление самым натуральным физическим образом: поверженный царь поет, стоя на коленях. Чудо! По-видимому, именно в таком положении ему удается настроить диафрагму и найти правильный канал для звука. Во всяком случае, две арии, где он «несчастный отец», а не царь, звучат вполне прилично, на мой непросвещенный взгляд.
О последнем из этой троицы, Измаиле, я бы и рада сказать что-нибудь доброе, но не выходит… Ну попробуем… На фоне остальных не все так плохо… Вот неделю назад очень неровный и не особо переживающий по этому поводу Герцог Мантуанский тоже не совсем хватал звезды… Ах, это одно и то же лицо? Других теноров у них для нас нет?
Гм… Поеду-ка я лучше восвояси!
P.S.
Предыдущие статьи здесь,
Про разные города и страны, а также театры в них — тут.
А еще у меня есть почти заброшенный канал о борьбе «За чистоту русского языка». Похоже, она безнадежно проиграна…