Таня полюбила Сашу в школе. Высокий, красивый, умный — отличник, идущий на золотую медаль. Таня была низенькой и полненькой, смешливой, с темными глазами и черными вьющимися волосами. Симпатичная, как все молодые девчонки, но "не штучный товар". А Саша был сродни древнегреческим божествам. Ему прочили большое будущее.
Единственное преимущество Тани было ее положение богатой невесты. Отец был главным мастером завода. Дом ломился от главных признаков советской зажиточности: хрусталя, фарфора, различной техники. Мать Татьяны работала кастеляншей в больнице, но проводила на рабочем месте не больше полдня: они жили в частном доме, утопающим в вишнях, яблонях и абрикосах. В птичнике помимо кур были индюки и утки, в клетках — кролики и нутрии. Огромный огород давал по 10 ведер помидоров, огурцов и других овощей в неделю. Все это в воскресные дни реализовывалось на местном рынке.
Саша был из небогатой семьи: трое детей и родители ютились в двушке-хрущевке и все ждали, ждали трехкомнатную квартиру в бесконечной очереди. Его отец был инженером, а мать — учительницей истории. Саша хотел поступать в Москву или Киев, но Таня быстро заманила его домой сразу после последнего звонка. Свадьбу играли, когда она уже была беременной. Саше пришлось поступать в местный ВУЗ и терпеть шепотки за спиной, мол, оприходовал дочку местной шишки, чтобы как сыр в масле кататься.
Но самое худшее, что жить пришлось с тестем и тещей, которые тоже были уверены, что он совратил их принцессу, позарившись на неслыханные богатства. Теща к новоиспеченному зятю относилась еще ничего — он как мог помогал ей по дому: всю осень убирал огород, варил собаке еду на черной кухне, убирался в птичнике, таскал воду, мыл тяжелые кастрюли. А вот тесть изводил его разговорами на тему, что молодая семья села ему на шею и внуков туда же решила посадить...
Под новый год Саша устроился грузчиком и после учебы шел таскать ящики с овощами. Простыл и сессию сдавал с гриппом. Сдал и слег с пневмонией. Из больницы его забрали родители к себе в двушку: тесть наотрез отказался пускать "чахоточного" в свой дом. Саша звал Таню к себе: в тесноте да не в обиде, но та побоялась ослушаться отца. Да и в родительском доме у нее была отдельная комната, а у мужа молодым пришлось бы спать за шкафом в родительской спальне.
В феврале родилась дочка. И сразу заболела: в роддоме занесли стафилококк. Тесть объявил, что носители бацилл, шатающиеся по городу почем зря, в доме с больным ребенком ни к чему. Саша остался жить с родителями, но каждые выходные приезжал к жене, чтобы погулять с дочкой. Была весна 91 года.
Летом тестя отправили на "заслуженный отдых". Выручила торговля овощами, "сезон закрыли" нормально. А вот с осени дела в стране шли все хуже и хуже. Мать Татьяны уже не могла позволить себе уходить с работы раньше хотя бы на час — боялась, что и ее отправят на пенсию. По выходным она все так же торговала на рынке, стоя за прилавком до закрытия павильонов. Отец впал в депрессию и от него, и так не особо сведущего в домашнем хозяйстве, совсем не было толку. Татьяна разрывалась между больным ребенком и огромным домом. И в один прекрасный вечер мать и дочь заявили, что без Саши они все пропадут. Тесть мрачно засопел, пожевал губами, сел на свою волгу и поехал за зятем.
С появлением Саши всем стало легче. После пар он бежал домой, и они с Татьяной по очереди нянчили ребенка и убирали, готовили, занимались двором и животными. По выходным торговал на рынке вместо тещи, умудряясь еще и несколько ночей в неделю подрабатывать на разгрузке. О красном дипломе пришлось забыть, но преподаватели не гоняли его на пересдачи, закрывали глаза на несданные работы... Воспрявший духом тесть начал на станке вырезать какие-то вентиляторы для отдушин воздушных шахт и сам продавал их на авторынке.
На старших курсах лучший друг Саши позвал его на работу в свою компьютерную фирму: тот мог собрать компьютер с закрытыми глазами. Через год из наемного сотрудника Саша стал деловым партнером своего товарища, который разбирался в теме гораздо хуже. Тестя Саша оформил к себе сторожем, но на работе тот, в основном, спал в подсобке, потому что склад стерегли крепкие парни в кожанках, так и говорившие: отец, иди, отдыхай, ты свое отработал.
Дочка росла смышленой в отца, с темными вьющимися кудряшками, как у мамы. В 97 тестя не стало, а через год у Саши и Тани родился мальчик, которого назвали Василием в честь деда.
— Я ему многим обязан, — говорил Саша. — Почти всем. Если бы он меня не прессовал тогда, может, я бы ничего в жизни не добился.