Раиса Григорьевна, пожилая женщина за семьдесят, но еще полная сил и здоровья, на судьбу не жаловалась. Не обидела она ее, хотя, как говорят, и потрепала. Родилась сразу после войны. В двадцать лет, окончив техникум, вышла замуж. Двоих дочерей родила, Лизу и Женю.
Они с мужем выучили обеих в педагогическом. А сейчас, на склоне лет, осталась совсем одна. Мужа схоронила десять лет назад, дочки замужем, у них свои семьи. Внуки радуют, Илюшка и Олежка, хотя тоже выросли уже. Одному двадцать пять, другому двадцать.
Все у всех сложилось хорошо. Только одиноко ей в своем доме, пусто вечерами. По выходным кто-нибудь, да забежит проведать, а в остальное время сама себе предоставлена. Любимое занятие салфеточки вязать, как мама когда-то научила, книги читать, романы задушевные, да сериалы смотреть.
В бразильских она разочаровалась. Все эти Педро да Кончиты надоели со своими любовными страстями, изменами и слезами. А вот родных, российских много развелось. Их она и смотрела долгими зимними вечерами. Переживала за героев, концовки придумывала, правда, не угадывала никогда. Очень уж сюжеты мудреные.
Конец зимы выдался теплый, хоть и снежный. Март на пороге, а сугробы еще не таяли и высились за окном уже рыхлые, но устойчивые робким солнечным лучам.
Последнее время к ней соседка повадилась с нижнего этажа, Вера Петровна. Чуть помладше Раисы Григорьевны. Тоже одинокая, но живая, энергичная.
Дома ей не сидится. И все куда-нибудь тянет Раису: то в магазин, то в театр. А в этот раз совсем удивила: давай, говорит, на гимнастику для пожилых ходить.
Спортклуб недалеко, и там с десяти до одиннадцати занятия проводят.
- Тело нужно разминать, Раечка. Кровь по жилам разгонять. Нечего в старух превращаться, - говорила она, и Раиса Григорьевна согласилась.
Чем не занятие? И из дома лишний раз выйти, и здоровье поддержать. Пошли они с Верой Петровной в магазин, купили себе спортивные костюмы и удобные тапочки для спорта.
Тренер, молодая мускулистая дама за сорок, была приветлива, но строга. Кое-как упражнения делать не давала, заставляла работать во всю силу, что было поначалу нелегко. Потом втянулись обе, и дело пошло.
Раиса Григорьевна ждала этих занятий и шла на них с удовольствием.
- Это хорошо, - говорила ее подруга, - организму выброс адреналина требуется. Значит, он оживает, точнее, молодеет.
И правда, глядя на себя в зеркало, Раиса заметила, что и спина стала прямее, и ноги перестали отекать, и лицо посвежело. Дочки тоже радовались за нее.
- Молодец, мамуля, - говорили они, - так держать!
В группе были в основном женщины и два мужчины, которые посещали занятия вместе с женами. Поначалу дамочки их стеснялись, но потом привыкли. Хотя лучше бы они ходили в мужскую группу. Но тренер не возражала, пришлось смириться.
А в конце марта один из мужчин еще и друга своего привел. Седой красавец сразу взбудоражил всю группу. Женщины, особенно одинокие, стали приходить с причесочками, заколочками в волосах, опрятные, душистые. Загляденье просто!
Раиса Григорьевна посмеивалась над ними, а Вера Петровна говорила:
- И правильно делают! Вдруг какая и приглянется нашему Павлу Яковлевичу. Бывший военный, между прочим. Заметила, какая выправка?
Раиса заметила, конечно. А при слове военный напряглась слегка. Ей и так он показался знакомым, но вспомнить его она не могла. Да мало ли разных мужчин прошло через всю ее жизнь! Голову ломать не стала, расспрашивать его тем более.
Да и о чем расспрашивать: кто вы и откуда? Нет, это было не в ее характере.
А тут сидит она вечером дома, смотрит очередной сериал и видит, как молоденькая девушка провожает в армию своего парня, потом ждет его несколько лет, но он так и не возвращается.
И что-то до боли знакомое в этом сюжете вдруг всколыхнуло ее память.
Шестьдесят третий год. Она окончила школу и собирается поступать в техникум. А в параллельном классе учился мальчишка, вихрастый, заводной. Все девчонки по нему вздыхали, и Рая тоже. А он на девчат ноль внимания. А на выпускном приглашает ее танцевать! Они тогда даже приз получили за лучший вальс!
После этого пару раз в кино сходили, а потом он ушел в армию. Больше так и не виделись. Говорят, в военное поступил в другом городе, и следы его затерялись. Рая долго его ждала, даже когда замуж вышла, все вспоминала о нем.
«Как же его звали?» - думала она и не могла вспомнить. Бывает же такое?! Но вот казалось ей, что Пашка. И тут она вспоминает: его отец в школе работал, математику преподавал! И его звали Яков Иванович!
И тут все встало на свои места. Ну конечно же, это он! Какие могут быть сомнения?! Но как подойти, что сказать: помните Раю такую, мы с вами в кино ходили в молодости? Глупо как-то. И она не подходила, а на каждом занятии исподтишка рассматривала его, пытаясь убедиться в том, что это все же он.
Но через пятьдесят с лишним лет найти сходства не удавалось. И возраст мешал, и седина. Но сердце подсказывало, есть в его чертах что-то от того парнишки. Хотя и лицо его юное было как в тумане.
В этот раз Раиса Григорьевна пришла на занятия одна, Вера приболела, весеннюю простуду подхватила. И так получилось, что с Павлом Яковлевичем они рядом оказались. Она улыбнулась ему пару раз, но он не отреагировал, хотя посмотрел на нее так внимательно, что она покраснела.
«Нет, надо все же спросить», - решила про себя женщина. Но на занятиях так и не решилась. Выходит она на улицу в легком плаще, туфельках, с красивым шарфиком на шее. Волосы причесала, губки подкрасила. А он ждет у входа. Подошла, приостановилась, а он и спрашивает ее:
- Вас ведь Рая зовут? Я не ошибся?
А у нее, как у молоденькой, сердце в пятки ушло.
- Да. А вас Павел Яковлевич, верно?
- Раечка! Так это ты?! Помнишь наши встречи после окончания школы? А вальс на выпускном?
- Ну как не помнить, Паша. Все я помню. Только сказать тебе не решалась, вдруг ошибусь. Столько лет прошло.
Он задорно засмеялся, как тогда, обнажив все еще хорошие, крепкие зубы, и взял ее под локоток.
- А давайте по домам не пойдем сейчас. Хочу вас на кофе пригласить. Поговорим, вспомним молодость.
Раиса Григорьевна с радостью согласилась.
Просидели в кафе до самого вечера. Павел рассказал о своей службе, где его только не носило по стране. Но вот в прошлом году овдовел и вернулся в родной город с Дальнего Севера. Там у него сын с семьей остался, двое внуков. А он решил к корням прибиться.
- Живу в старой родительской хрущёвке. Они мне ее завещали, и сколько лет пустовала. Сейчас вот обживаю, ремонт только что закончил. Друга старого встретил, он на эти занятия, можно сказать, через силу притащил.
Она тоже поделилась своей в общем-то счастливой жизнью. Про одиночество не заикалась, чтобы не подумал, будто она жалуется на что-то.
Но он и так все понял. Хотя и не сказал ничего, типа, одиноко вам, как и мне, давайте дружить, общаться. Нет. Только телефон спросил на прощание.
А в следующую субботу позвонил и пригласил в кино, в тот же самый кинотеатр, чудом сохранившийся в их городе. И как будто молодость вернулось, как будто и не было этих полвека с гаком, когда они существовали каждый сам по себе, жили своей жизнью вдали друг от друга.
- Ну, что, Раечка? Начнем все сначала и по-хорошему? – смеясь спросил он после фильма, держа ее ладони в своих.
- А давайте! – задорно ответила она, и ей показалось, что ей двадцать пять, она молода и беззаботна, а жизнь только начинается.
Хорошим мужчиной оказался Павел Яковлевич. Добрым, душевным. Дочки, зятья и внуки приняли его с дорогой душой. А как узнали их историю, то и вовсе заявили в один голос:
- Это судьба! Не расставайтесь теперь.
- Да мы и не собираемся, - ответил мужчина, крепкой рукой обнимая Раю за плечи.
А она аж светится вся! Вот тебе и «жизнь кончилась»! Да такую любовь, внезапно вспыхнувшую, ни в одном бразильском сериале не покажут! Это только у нас, у русских душой и сердцем людей она может случиться.
Живут на два дома. То он у нее все отремонтирует, покрасит, побелит. То она у него полный порядок наведет. Уют, салфеточки кругом собственного изготовления. Весь родительский хрусталь перемыт и сияет в серванте. На подоконниках герань цветет.
А в душе у обоих весна, как май за окном, и счастье впереди. Счастье вдвоем, то, которое было когда-то потеряно, а теперь найдено, как зарытый до поры до времени клад.