Фарид Асхатович родился и вырос в деревне в ста километрах от города. А потом, как большинство одноклассников, поехал в город, поступил в техникум. Получил диплом, распределение на завод и койко-место в общежитии. Начал самостоятельную жизнь.
У каждого времени, говорят, свои проблемы. Так вот, во времени, которое принадлежало им тогда, Фарид никаких сложностей не видел. Завод, самодеятельность, друзья. С девушкой познакомился, поженились, в семейном общежитии три года прожили — всё так же весело — и квартиру получили. Детей растили, в девяностые выживали.
Сами поодиночке выжили, а семью сохранить не смогли: ушла жена к другому. К тому, кто зарабатывал больше, челночил, крутился. Даже ребёнка родить ему смогла.
Что же бывает, жизнь ведь разные сюрпризы подкидывает. Злился, конечно, ненавидел жену. Но как-то с годами поутихло всё внутри, успокоилось. Не осталось внутри ни обид, ни ненависти.
Квартиру сразу разменяли, дети с матерью, конечно, остались. Правда, сын подрос и часто у Фарида ночевать оставался, а потом и вовсе переехал. Фарид был не против — вдвоём всяко веселее. Да и мужчина не женщина, его незакрытые тюбики зубной пасты, забытые чайные пакетики, не раздражают. А потому и ужиться легче. А потом и сын женился. Как нынче водится, квартиру в ипотеку взял, съехал.
Снова Фарид Асхатович один остался. На пенсию вышел, но с завода не ушёл — тот уж на ладан дышит, молодым зарплаты не хватает, а ему прибавка к пенсии карман не тянет. Хорошо живёт мужчина, на жизнь не жалуется. Всякое в ней было, но считает, что жил её по совести, по сердцу. В последние годы и с бывшей женой общаться немного начали: шутка ли, уже третьего внука ждут. Хочешь не хочешь, а встречаешься на семейных торжествах.
Но в последние годы заскучал Фарид Асхатович. Может, общения не хватает. Может, старость так подкрадываться начала. Непонятно... Но помимо того, что появилась потребность в ком-то рядом, с удивлением обнаружил, что тянет его к земле. На заводе субботник — первый грабли берёт, сгребает мусор. Деревья сажать — с радостью! Даже газонокосилку у начальства вытребовал и по собственному желанию траву вдоль забора косит.
Тянет к себе земля, зовёт. Деревня ночами снится. Как он молодым коров пас, а отец запрягал лошадь и в поле шёл. Как свёклу для колхоза убирали, как сено косили. Всё снится мужчине.
А дома-то давно уж нет. Продан дом. Старики умерли, дом два года пустовал, а потом решили продать. Потому как не у кого из братьев времени заниматься им не было, у всех в городе жизнь, в деревне работы нет — никто не вернётся. А дом без хозяина быстро дряхлеет, не любит он без ухода стоять. Вот и решили, покуда совсем в непригодность не пришёл, продать добрым людям.
А сейчас Фарид так скучает по нему, так жалеет, что трое их, братьев, а не смогли уберечь. Он сейчас бы квартиру братьям отдал, а сам в деревню перебрался бы. Только не пожить уже тех дней, что прошли.
Зимой тоска отпускала. Земля под толщей снега крепко спала, отдыхала. Зов её слабел, мужчина успокаивался.
В одно воскресенье возвращался Фарид от сына. Вышел на три остановки раньше — возле магазина с фермерскими продуктами. Любил баловать себя натуральной едой, но с завода другой дорогой ехать, вот потому нечасто и заходил. Хозяев давно знает, те в деревне своё большое хозяйство держат. А в магазине дочери по очереди работают. Дружная семья! Заболтался с женщиной — ветрено нынче — покупателей нет. А как вышел на улицу, так обомлел. Пурга такая, что на противоположной стороне дороги дом не разглядеть. К марту дело движется, вот и беснуется седая зима.
Натянул мужчина капюшон на голову, пакет с продуктами покрепче ухватил и пошёл в сторону дома. Полпути прошёл и ветер угомонился. Дует, но с ног не валит.
Фарид в хлебный зашёл, свежего ржаного купил. Совсем чуть-чуть до дома осталось. А дома горячий чай с козьим молоком. Ржаной хлеб и казы.
Решил сократить дорогу через новенький жилой комплекс. Его четыре года назад построили. Три одинаковых двенадцатиэтажных дома из кирпича цвета ржавчины выделялись на фоне серых пятиэтажек района. Дома забором объединены, но видно, положено было, чтобы с двух сторон выходы были. Поэтому те, кто рядом жил, сквозь эти дворы путь сокращали. Через этот двор решил и Фарид Асхатович пройти. Ветер к тому моменту совсем стих, но с неба сыпало крупными хлопьями. Идти тяжело — ноги вязнут в сугробе. Вроде всего час шёл снег, а будто бы всю ночь. Хорошо хоть мягкий, не сырой.
Проходя мимо второго дома, заметил, как дворник лопатой машет. Вот ведь мартышкин труд! Дворник снег убирает, а он следом ложится, словно издеваясь.
Подходить ближе стал, понял, что лопатой орудует женщина примерно его возраста. Наверное, дворники снежные зимы больше всех ненавидят. Уж больно хлопот много.
— Не даёт вам снег отдохнуть? В воскресенье на работу выгнал? — громко поинтересовался у женщины.
Та обернулась, лопату в сугроб упëрла и чуть облокотилась на неё.
— И не говорите! Председатель ТСЖ звонит, говорит, выйди почисть — люди дверь в подъезд открыть не могут. Мне только от подъезда до дороги дорожку сделать. А завтра трактор приедет, вычистит. И мужики все выйдут.
— А сегодня чего не вышли?
— Кто далеко живёт. Кто на грудь уже принял, кто уехал куда-то. А я в соседнем доме живу, — она махнула рукой в сторону пятиэтажек. — Потому одна и борюсь со снегом. Но зато потом два дня выходных председатель обещал. Какой бы снегопад, говорит, не выпал, сами справимся. А сейчас просит выручить — жильцы звонят ему, ругаются.
— Ясно. На хрупкие женские плечи, значит, свалили всё.
Она улыбнулась, мол, что же делать?
— А давайте я вам помогу, — предложил мужчина. — Есть у вас ещё одна лопата?
— Ой ну что вы... — растерялась женщина.
— Мне совсем нетрудно, поверьте! Я бы сказал: очень хочется, — ухмыльнулся мужчина. Ну так что найдётся лопата для добровольца?
— Конечно. Сейчас принесу, — женщина прошла по почищенной ранее дорожке, зашла в пристрой на котором висела вывеска «ТСЖ Авиатор». Через несколько минут появилась вновь, неся в руках ещё одну снеговую лопату.
— Замечательно! — Фарид с энтузиазмом взялся за уборку снега.
Он догадывался, что назавтра мышцы напомнят ему столь большую нагрузку. Возможно, будет болеть поясница, но отказать себе в удовольствии убирать снег не мог. Активно размахивал лопатой и вдруг понял, отчего его так тянуло к физическому труду — он понятный.
Вот снег, вот ты. Убираешь снег и сразу видишь результат. Также с садом — возделываешь — будет по осени урожай. Не заботишься о нём, так жди что через несколько лет яблоки измельчают, а то и вовсе дерево заболеет.
Да, в таком труде большая вероятность вмешательства природы, но и в этом чувствовалось что-то правильное. Что-то говорящее, что человек не венец природы, а её часть. И задача человека — не нарушать той гармонии, что существует на земле.
Конечно, на заводе его труд тоже был сравним с физическим. Но, всё же носил искусственный характер. Ведь детали, которые он изготавливал, шли дальше по конвейеру и конечный результат доделывался не им. Да, он тоже часть этой системы и была в этом некая гармония. Но не такая, как здесь.
Улыбаясь своим мыслям, он откидывал и откидывал снег, расчищая дорожки к подъездам, облегчая путь тем, кто выйдет из дверей. Пакет с фермерскими продуктами клал на скамейку возле подъезда и забирал всякий раз, переходя к другому.
По негласной договорённости с женщиной он пошёл к углу третьего дома и расчищал дорогу, двигаясь в её сторону. Прошло не так уж и много времени, как они встретились.
Фарид Асхатович вспотел, дышал часто. Да и у женщины лицо раскраснелось.
— Спасибо вам огромное! — сказала она. — Если бы не вы мне ещё до вечера махать лопатой пришлось. А так и я быстрее работала, и вы очень много расчистили.
— Очень рад.
— Пойдёмте в подсобку, вам надо передохнуть. У нас там чайник есть, чаем напою.
— Пойдёмте, отдышаться не помешает.
Они зашли в подсобное помещение, где помимо шкафчиков для спецодежды стоял стол с кружками и чайник. В углу небольшой диванчик и кресло.
— Уютно у вас, — заметил Фарид Асхатович.
— Да. Здесь ещё бухгалтерия и кабинет председателя. Но они отделены железной дверью — документы хранятся. И ещё комната с инструментами, но вы её видели.
Фарид Асхатович кивнул, вешая куртку на вешалку.
— К чаю у меня только печенье, не планировала ведь выходить сегодня, — развела руками женщина.
— А у меня всё с собой есть, — отозвался он, доставая из пакета казы и хлеб. — У меня даже молоко настоящее, деревенское.
— Какой вы хозяйственный, — засмеялась она.
— А то! — растянул рот в улыбке мужчина. И добавил — Хозяйства только нет...
— А у меня хозяйство есть — хозяина нет.
— И так бывает...
А потом они пили чёрный чай с молоком и вкуснейшей конской колбасой. Расхваливали козий сыр, и словно очнувшись, поняли, что до сих пор не познакомились. Посмеялись.
Поговорили за жизнь, вкратце рассказав свои истории. Оказалось, что у Анисы, так звали женщину, небольшой домик в деревне. И сама она до недавнего времени там жила, а вот сейчас пришлось переехать в город — ухаживать за больной сестрой. Летом увидела объявление, что в ТСЖ требуется дворник и с радостью согласилась — всё время дома сидеть не привыкла, а сестре круглосуточный уход не нужен. Зима спокойно прошла, снег шёл, но таких снегопадов не было. «Прошлогодний, видимо» — пошутили они.
Аниса первый год не зимует в родной деревне и очень скучает. Ездит туда по выходным, протапливает дом, моется в бане и думает, как бы перевезти сестру в деревню. Ведь земля лечит. Дети выросли и разлетелись в разные города. Сын, вообще, другу страну покоряет — не любит холод и снег.
— Молодёжь сейчас совсем другая, — добавила она. — Они не привязаны к одному месту. Они свободнее.
— А знаешь, я думаю, что придёт время, когда их потянет обратно, к земле, к старенькому дому, в котором выросли. Кто не жил на земле, того родной город позовёт.
— Может быть, — улыбнулась Аниса.
За окном стемнело, на окнах стали заметны белые комочки снега — их накидал на стёкла ветер. В небольшом, но уютном подсобном помещении ТСЖ «Авиатор» было по-домашнему тепло.
Два немолодых человека никак не могли наговориться. Словно не разговаривали, а пили воду из родника и не могли напиться.
— Вас сестра не потеряет? — всполошился Фарид.
— Нет, к ней подруга пришла, сказала, до шести вечера с ней пробудет. А там уж и я вернусь.
— Возьми ей сыра и казы, угости. И молоко, если она пьёт козье.
— Я сегодня поверила в чудеса, — улыбнулась женщина. — Когда пришла убирать снег, думала, до утра не управлюсь, а тут появился ты, и снег как будто даже стих. А потом и колбаса, и чай с настоящим молоком. Словно в деревню приехала, правда, у нас там коз не держат, коровы в основном. Ну разве не чудо?
— Конечно, чудо. Я ещё сегодня утром думал, что поговорить не с кем, вот и отправился к сыну под предлогом проведать внуков. А оказывается, не только ради этого...
Улыбнувшись, он посмотрел на женщину, и она ответила ему тем же.
Жизнь непредсказуема и удивительна. Никогда не знаешь в какой миг она оборвётся, но также не знаешь какой приятный сюрприз она тебе ещё приготовила. Что тебя ждёт, если ты, подашься внезапному порыву? Неизвестно. Может, ничего и не ждёт, а может, новый поворот в судьбе...
~~~~~~
Кстати, идею рассказа предложила подписчица. В телеграм-канале обсуждали снег, и как-то плавно разговор стёк к дворникам и снегопадам. Юлия предложила написать рассказ, я отшутилась... а потом села и написала.
А вот ещё рассказы, которые получились благодаря моим прекрасным кофеманам:
Всем хорошего дня и вкусного кофе ☕
